Читать книгу "В зоне тумана - Алексей Гравицкий"

- Прав? - тихо поинтересовался я, поднимая глаза к небу.

Небо молчало. Зона тоже.

Докатился ты, Угрюмый, с зоной разговариваешь. А что в этом такого? Куча придурков общается с фотографиями голых девок, вырезанными из журнала «Плейбой» и прицепленными на стену. Масса народу, иногда даже здравомыслящего на первый взгляд, общается со своими машинами и компьютерами. Это не здесь, в зоне, где крыша едет. Это там, в обычной нормальной, вменяемой жизни. Они разговаривают с бездушным железом и считают, что это железо их понимает. И это нормально.

Так почему бы не поговорить с зоной? Зона имеет, во всяком случае, не меньше прав на разумность, чем компьютер.

На самом деле паршивая отговорка. А если вспомнить, что кто-то давеча чуть мозгами не вскипел и по бабам несуществующим в бреду шлялся, то становится не до смеха и не до философских выкладок, пытающихся объяснить застрявшие в голове бредни.

- Ты разумна? - тихо спросил я. - Ответь.

Я прислушался. Ничего. В ушах чуть снова не запищало, на этот раз от напряжения. Тишина. Что это значит? Либо зона не хочет с тобой разговаривать, либо кто-то все-таки повернулся крышей.

- Скажи хоть слово, - еле слышным шепотом попросил я. - Только намекни, и я отстану.

На этот раз я услышал. Сначала показалось, что в ушах опять что-то пищит. Потом я различил свист. Насвистывание. Кто-то шел и насвистывал мелодию. Теперь она слышалась вполне уверенно. «Moonlight and vodka».

Бредовые мысли о разумности окружающего вылетели с молниеносной скоростью. Мун, зараза! Вот уж не думал, что я буду так радоваться появлению этой продажной сволочи на моем жизненном горизонте.

Я бросился на свист, который оборвался. Но это уже было не важно. Главное - направление понятно. Знаю, куда идти. А он рядом. Еще каких-то полста шагов, и я его увижу. А вместе с ним и Хлюпика. Ведь не бросил же он его.

Расстояние до невидимого сталкера сокращалось. Вот только вместо Мунлайта я нарвался на Карася. Он был один. Видимо, однояйцевую парочку похоронил-таки кровосос. Многое я бы отдал, чтобы посмотреть ту схватку до конца.

Карась выскочил внезапно, как чертик из коробочки. Не знаю, как это смотрелось со стороны, но, наверное, выглядели мы с ним похоже.

Я отшатнулся. Он шарахнулся.

Я подпрыгнул от неожиданности. За него все сказала ошалелая рожа.

Я вскинул автомат. Его ствол уже смотрел мне в брюхо.

- Оружие на землю.

- Клади, - поддержал я. - И руки на затылок.

- Я выстрелю.

Он качнул автоматом, но лицо было таким, как будто в голове включился калькулятор и судорожно высчитывал все плюсы и минусы. Пусть посчитает. Стрелять в меня ему нельзя. В противном случае ему надо бежать, пока Кабан до него не добрался. А я могу, ведь и вправду могу, шарахнуть.

На самом деле не могу, конечно, но Карась-то об этом не знает.

- Не будешь, - покачал головой я. - А вот я могу.

Внутри все клокотало от напряжения. Логика логикой, а в чужую башку, тем более такую бесбашенную, не залезешь. По уму, так ему меня убивать не резон, а по жизни… Вот как переклинит сейчас этого шутника доморощенного, как нажмет пальчиком на крючочек и сделает из меня дуршлаг. Так что мой блеф на грани фола.

Я впился в него взглядом. Как с собакой. Кто первый отвернет, тот и проиграл. Карась принял игру и вперился мне в зенки, заглядывая внутрь чуть не до самой поджелудочной железы.

Наверное, два мужика в тумане с направленными друг на друга автоматами смотрятся изящно. Особенно если никто ни в кого не палит, а просто пытаются в душу друг к дружке заглянуть.

Когда-то в школе мы играли в такую игру. Главное в той игре было не заржать. Здесь главное было - сломать чужую волю.

Я почувствовал, как намокает спина. Карась кривил губы, лоб покрыла испарина.

- Сидит сталкер дома, - поведал он таким натруженным голосом, как будто сидел на горшке. - Звонок в дверь. Он открывает, а там девочка стоит. Маленькая такая в розовом платьице, с дурацкими косичками, огромными бантами и коса в руках. Сталкер спрашивает: «Девочка, ты кто?» Та отвечает: «Я смерть». Сталкер развеселился: «А чего такая смешная?» А девочка: «Я не смешная, я нелепая».

На этот раз не засмеялся даже сам Карась. Не до смеху было.

- Оружие клади, - ледяным тоном повторил я. - На счет «три» стреляю. Раз.

На лице Карася заметались противоречия. Я держал паузу, понимая, что вечно это происходить не может.

- Два, - услышал я будто со стороны свой собственный голос.

Интересно, что будет на счет «три»? Если любитель сталкерских анекдотов окажется упрямее и ствол не опустит. Стрелять-то мне нечем.

Карась закусил губу и отвел взгляд. Все!

- Ствол на землю, - сдерживая триумф, как можно бесцветнее проговорил я.

Карась хохотнул как-то истерично и бросил автомат на землю.

- Теперь ко мне его ногой подтолкни, - попросил я, чувствуя себя сапером, разбирающим взведенную мину.

Еще пара шагов, и я при оружии. Главное - не сорваться. - Ну!

Он чуть ли не с барской небрежностью толкнул ствол. Автомат полетел в мою сторону, замер в шаге. Все, Карасик, сделал тебя дядя Угрюмый. Я бросился на корточки поспешнее, чем требовалось. Рука метнулась вперед к заветной цели. Пальцы ощутили холод металла. Я поднял взгляд на Карася и обомлел.

Прежде чем я успел подхватить чужое оружие, в руке противника появился пистолет. Шустрая сволочь. Вот сейчас он выстрелит, и будет мне розовая девочка с косой.

Время остановилось. Я тянул к себе брошенный Карасем автомат, но автомат почему-то был тяжелым и тянулся мучительно медленно. Значительно медленнее, чем поднималась рука с пистолетом. Карась победно улыбнулся.

Вот теперь мне кирдык…

11

Вся жизнь перед глазами у меня не пролетала. Я не вспоминал ни час зачатия, ни первый раз в первый класс, ни корявый сексуальный дебют, ни то, что было после. Но в голове успел пронестись целый вихрь. Мысли отщелкивали, как отстрелянные гильзы.

Дернуть автомат на себя. Перехватить. Вскинуть. Пусть даже не целиться. Выстрелить. Нет, не успею.

Броситься на Карася. Руку с пистолетом в сторону. Завалить его. Выбить пистолет, а там… Нет, не успею.

Откатиться в сторону и бежать, пока не поздно. Поздно.

Я ничего не успею, даже помолиться.

Весь этот ураган промелькнул в голове за сотую долю секунды, а потом навалилась апатия. Сейчас я умру, ну и пусть. Зато все закончится.

Пистолет в руке Карася совсем остановился. Или время вовсе умерло. Я оторвал взгляд от ствола и поднял глаза на любителя сталкерских анекдотов. Но вместо его глупой рожи увидел почему-то детское личико. Растопыренные, как у Пеппи Длинный Чулок, косички с огромными розовыми бантами.