Читать книгу "Виновато море - Люси Кларк"

– Что?

– Ты же сказал, что улетаешь с Бали. И не улетел. Почему?

Его пальцы сжались в кулаки:

– Я… Я не смог.

– Из-за Джеза?

– Да, – признался Ной. – И из-за тебя тоже.

– Я не просто так сказала, что люблю тебя. Я действительно тебя люблю.

Он опустил голову:

– Это ничего не меняет…

Миа начала было возражать, что это не так, но вдруг поняла, что он не закончил.

– Он утонул из-за меня, – продолжал он. – Нельзя было его туда отпускать… Он был еще не готов.

Джонни…

– Волны оказались слишком большими. Я даже не видел, как его снесло.

– Ты же пытался его спасти.

– Нет. Не так, как должен был. – Она видела, как вздрагивают его плечи, и решила, что он плачет. – Когда я добрался до него, он лежал лицом вниз. Уже мертвый. Я приплыл с трупом.

– Это не твоя вина.

Но он ее не слышал.

– Джез прав. За это я его и бил. Готов был убить. – Его голос сорвался. – Я как отец…

– Ты хороший и добрый, Ной, – уверяла она, потому что сама верила в это. И хотела, чтобы в это поверил и он. – И вовсе не похож на отца. – «Как и я на своего». Теперь она это понимала. Темное наследие Харли не могло предопределять ее жизнь – все было в ее руках.

– Не могу так жить…

Ее испугало послышавшееся в его голосе отчаяние. Она тяжело дышала, и водка по-прежнему давала о себе знать, притупляя мысли. Очень важно было сохранять ясность ума, чтобы подобрать правильные слова.

– Гибель Джонни – это трагедия. Ужасный несчастный случай. А ты думаешь, он бы хотел, чтобы ты это сделал?

Она подождала, но он не отвечал.

– Что бы он сказал, если бы сейчас увидел тебя?

Ной схватился за голову. Она заметила его мелькнувшую татуировку – в свое время она считала ее красивой, но теперь ей казалось, что черные чернила, просочившись ему в кровь, отравляли его.

– Если он был хоть немного похож на тебя, он бы велел тебе отойти от края, – продолжала она.

– Какая разница? Его нет!

Желчь подступила к горлу. Она пыталась глубоко дышать – ей необходимо было сконцентрироваться, отвести Ноя от края.

– А Джез? – Она заставляла себя говорить ровным спокойным голосом. – Если ты сделаешь это, он останется один.

– Ему будет лучше.

– Он любит тебя…

– Нет.

– Я же видела, Ной. Ради тебя он бросился в волны. Он страшно боялся потерять тебя, – продолжала говорить она. – И последнее, что он запомнит, – вашу драку и то, как он обвиняет тебя в гибели Джонни. И все, что ты сейчас чувствуешь, перенесется на него. Ты лишишь жизни не только себя – ты заберешь и его жизнь.

Она в ужасе увидела, как он переносит ногу ближе к краю. Потревоженный этим движением камешек покатился и полетел в темноту. Она ждала, что он упадет вниз на скалы, но никакого звука не последовало.

– Жаль, – лишь сказал он.

Ее охватила паника. Все ее чувства обострились: она ощущала, как в ступню острым углом уперся камень; чувствовала вкус доносившейся ветром с океана соли; слышала шорох собственных ног, когда внезапно ринулась вперед.

– Миа, нет!

Но она уже стояла вровень с ним. Она замерла, стараясь сохранить равновесие. Затем заставила себя взглянуть вниз. Лунный свет отражался в колечках на пальцах ее ног, а дюймом дальше – за краем утеса – был только воздух. Темнота скрадывала высоту, но ей все же были видны призрачные тени гранитных глыб внизу – там, где разбивались волны.

У нее остался лишь один козырь.

– Если ты решишься, Ной, я сделаю то же самое. – Она медленно подняла голову и, повернувшись, посмотрела на него. У него была рассечена губа, а на скуле темнела запекшаяся кровь.

– Не валяй дурака!

Она стояла совершенно неподвижно, стараясь побороть нараставший внутри страх.

– Отойди от края!

– Я отойду вслед за тобой.

– Хочешь меня обмануть?

– Ты же знаешь, что нет. – Она осторожно вынула из кармана его предсмертную записку и подняла ее между ним и собой. – Ты не писал этого, Ной. И ты здесь не был. Вот, возьми. И мы оба отойдем. Этой ночи просто не было.

Она ждала. Прохладный ветерок обвеивал ее руку с трепещущим в ней листком бумаги.

– Бери же, Ной.

Время словно остановилось. Во всем мире остались лишь они. Вдвоем. На краю утеса. До нее донеслось частое чередование вдохов и выдохов, и она не сразу поняла, что это ее дыхание. По верхней губе покатилась капелька пота. Она молила, чтобы он забрал страничку и все это закончилось бы.

Миа ощутила колебание воздуха и поняла, что это рука Ноя – она поднималась, большая и сильная. Его пальцы дотянулись до листка. И она ощутила, как листок, выскользнув из ее руки, оказался у него.

Она почувствовала глубокое облегчение. Напряжение, сковывавшее ей ноги, отпустило, и ее колени едва заметно просели – чуть ослабли, почти невидимо наклоняя ее вперед. В поисках равновесия она провела перед собой рукой, но не ощутила там ничего, кроме темноты и пустоты. Движение повлекло за собой еще больший наклон – она согнулась и взмахнула другой рукой. Звякнули браслеты на руках – она напоминала живую мельницу на ветру.

Ее вес перенесся на носки, а пятки стали съезжать со скалы, и она встала на цыпочки. Послышался хруст камней – Ной бросился к ней, и она почувствовала, как он, пытаясь дотянуться, коснулся ее кончиками пальцев. Но было слишком поздно.

Миа слышала, как он выкрикнул ее имя, но она была уже вне досягаемости. Она ощутила лицом прохладное дуновение ветра, увидела яркое мерцание звезд и услышала завораживающий зов волн, навстречу которым она летела, и ее тело казалось невесомым, как слезинка.

33

Кейти

(Бали, август)

Кейти ощущала, как в ее ушах пульсирует кровь. Все, во что она успела поверить, оказалось неправдой.

– Она сорвалась?

– Да, – ответил Ной.

– Но ведь свидетели…

– Сообщили то, что, как они решили, произошло. Со смотровой площадки видна лишь часть вершины утеса. Я был в темной одежде, или, может, меня вообще не было видно.

Кейти покачала головой:

– А полиция?

– Здесь уже бывали самоубийства. Полагаю, на их взгляд, все выглядело именно так.

– И ты ничего не сказал? Из-за тебя все мы думали…

– Той ночью не менее десятка людей видели, как я подрался с братом, а затем отшвырнул Миа, и она упала на землю. Если бы я стал рассказывать полиции, что произошло на самом деле, они бы ни за что мне не поверили.