Читать книгу "Три сердца - Тадеуш Доленга-Мостович"

— Да, я хорошо вас понимаю, только не могу передать, как я рада, что вы добились своей цели в жизни.

Он взглянул на нее, и в его глазах на мгновение вспыхнул какой-то яркий огонек. Кейт ждала, что он скажет что-то важное, но он, видимо, изменил решение. Оживление исчезло с его лица. Он задумчиво смотрел перед собой, а потом, улыбнувшись, сказал:

— Это лишь один из этапов, который ведет к цели моей жизни, — пояснил он, пытаясь придать своему голосу легкий и свободный тон.

— И что же это за цель? — спросила Кейт.

Взглянув ей прямо в глаза, он серьезно ответил:

— Счастье.

Ей хотелось подойти к нему, положить руки на плечи и уверять, что он заслуживает счастья и обретет его, потому что он, как никто другой, достоин этого. Однако она совладала с собой и произнесла деловым тоном:

— Так вы начнете готовить роман для постановки на сцене?

— Когда-нибудь. Прежде закончу пьесу, над которой работаю сейчас.

— Пьесу? — удивилась она. — Значит, вы пишете для театра?

— Да-да, и давно. Идея этой пьесы родилась у меня в тот день, когда вы впервые приехали в Пруды на каникулы. Может, вы помните, что тогда во всей округе говорили про пана Ланевского из Сеньчиц, который пытался убить своего сына?

— Что-то припоминаю.

— Это происшествие послужило мне основой вначале для стихов, а потом и для пьесы. Разумеется, прежде чем осмелюсь предложить ее театру, я попрошу вас и ваших друзей прочитать и сделать замечания. Уже сейчас мне кажется, что она лучше, чем «День седьмой», хотя я могу и ошибаться.

Но его опасения были напрасны. Спустя несколько дней Кейт прочла пьесу и по желанию Роджера отдала рукопись Полясскому, сказав при этом:

— Я мало знакома с театром, чтобы выносить приговор, но я совершенно убеждена, что и на вас эта пьеса произведет потрясающее впечатление.

Через две недели в прессе появились публикации о том, что в Национальном театре готовится к постановке пьеса под названием «Глоги». Это будет дебют талантливого драматурга высокого уровня. Автор пьесы молодой, ранее неизвестный писатель Роджер Тынецкий.

Все это время, как и позднее, когда проводились пробы, Кейт в основном занималась судьбой пьесы: составом актеров, декорациями, редактированием. Все это поглощало ее так, что она значительно легче и безразличнее переносила обстановку, которую создавал в доме Гого, становясь все более невыдержанным, все чаще позволяющий себе затевать скандалы.

Тем временем Тынецкий купил себе дом на Саской Кемпе. Это был небольшой, но удобный и красивый дом, выбранный по совету Кейт из нескольких десятков, предложенных ему посредниками. Именно после этого события Гого погрузился в очередной период своего негодования. Прежде всего ему не нравилось, что дом был довольно скромный.

— Со стороны Роджера отвратительная скупость, — издевался Гого, — владея таким огромным состоянием, покупать какую-то хибару, когда мог показать класс и приобрести себе какой-нибудь особнячок в Аллеях Уяздовских, если не целый замок. Любой канцелярист может позволить себе такой дом. — И добавил с иронией: — Деньги попадают в руки людей с пристрастиями приказчика, а потребностями нищего.

Кейт ничего не ответила. Она уже давно выбрала такое поведение по отношению к Гого, отвечая молчанием на проявления его недовольства судьбой. В последнее время жалобы звучали все чаще. Не трудно было догадаться о причинах плохого настроения Гого. Ему постоянно не хватало денег. Уже целый год он не платил по счетам портному, сапожнику и магазину готовой одежды. Дошло до того, что у него закрыли кредит, а судебный исполнитель забрал мебель. Все чаще в квартире появлялись настойчивые кредиторы. Несмотря на это, Гого не изменил свой образ жизни и почти каждый день просиживал в баре. И часто проводил ночи на танцах.

В минуты подавленности он жаловался:

— Я задыхаюсь, задыхаюсь в таких условиях, потому что создан для другой жизни.

Однажды после ухода ростовщицы, которая пришла требовать просроченные проценты, он пришел в неописуемое отчаяние.

— Мне не остается ничего иного, как пустить себе пулю в лоб, и ты вздохнешь с облегчением, избавившись от меня, да и я не буду больше мучиться.

— Тысячи людей живут в условиях во много раз скромнее, — спокойно проговорила Кейт.

— Ах, тысячи, а я вот не умею и не хочу так жить. Это не для меня.

— Каждый так может сказать.

— Не каждый, а именно я. У других есть какая-то надежда, а у меня ее нет. Наоборот, я знаю, что ничего уже к лучшему в моей жизни не изменится. Никакое наследство на меня не свалится, а посему все может стать только хуже.

Кейт пожала плечами.

— Ты забываешь об одном: можно работать.

— Абсурд. Я не создан для работы.

Кейт умолкла. Она давно поняла, что все уговоры бессмысленны.

После первого визита судебного исполнителя Кейт тотчас же решила подыскать себе какую-нибудь работу. Благодаря любезности Кучиминьского, к ней обратилось одно из издательств с предложением заняться корреспонденцией из зарубежных стран, так как она владела языками. Работы было относительно немного. Три раза в неделю по несколько часов она должна была находиться в издательстве, получая за это сто пятьдесят злотых в месяц.

Когда она вернулась домой с оформленным договором и объявила, что с первого числа выходит на работу, Гого возмутился.

— На работу? Моя жена работает?!. Этого еще не хватало. Никогда на это не соглашусь!

— Не понимаю почему, ведь ты же постоянно жалуешься на недостаток денег.

— Но я не хочу иметь их ценой полного деклассирования. Я могу себе позволить, чтобы моя жена не работала.

Кейт с грустью улыбнулась.

— Можешь позволить?

— Да! — прокричал он ей в лицо. — И вообще я запрещаю даже думать о какой-то работе.

— Ты употребляешь слишком громкие слова, мой дорогой.

— Нет, они еще слишком мягкие, — издевался он. — Ты, разумеется, к моему запрету можешь не прислушиваться, но знай, что я найду способ, чтобы тебе отказали в этой должности.

— Ты опоздал, — ответила Кейт спокойно. — Час тому назад я подписала договор.

— Как это? Подписала без моего согласия? Ну, знаешь, я этого не ожидал. Тайком от меня!

— В этом не было никакой тайны. Просто я не говорила, пока все окончательно не решилось, да я и не знала, удастся ли мне получить эту должность. Не думала, что ты будешь возражать, чего, впрочем, я и сейчас не могу объяснить.

Он вскочил и начал метаться по комнате.

— Интересная история. Я уже себе представляю, что станут говорить. Конечно, муж мот, шляется по кабакам, а жену заставляет работать и зарабатывать для него деньги. Красивая ситуация! Будут еще утверждать, что я на твоем содержании. Э, нет, моя дорогая! Нет!