Читать книгу "Долг платежом красен - Арина Алисон"

Переместись я сюда в возрасте двадцати лет, может, и не стал бы так сильно сопротивляться обстоятельствам. Чем моложе человек, тем легче он принимает перемены и с удовольствием экспериментирует, но с возрастом это становится все сложнее. Не раз слышал от знакомых, что люди, эмигрирующие в возрасте ближе к шестидесяти и старше, чаще всего не в состоянии адаптироваться в другой стране, будь то китайцы, индусы или русские. И рвутся они назад со страшной силой. Мне было не шестьдесят, но и не двадцать. Адаптироваться в обществе у меня почти получается, но вот менять свое сознание с мужского на женское я категорически не желаю. Э-э-эх!!! И почему я не прошел тогда на геологический факультет, на который мы с другом поступали?! Одного балла не хватило, и пришлось срочно пристраиваться в первый подвернувшийся вуз. Так и попал в педагогический. Сложись все по-другому, глядишь, не пришлось бы за племянниками присматривать и не полетел бы тем самолетом. Не раз в этом Франкфурте-на-Майне у нас были проблемы с отлетом. Хорошо хоть пацанов удалось посадить на предыдущий рейс, а вот мне места не хватило. А попади я куда хотел, может, бродил бы сейчас по тайге или по горам с геологической партией, по вечерам сидел бы у костра и пел под гитару… Э-эх!

Но все же грешно жаловаться на судьбу: не просто умер, а новое тело получил. Словно реинкарнация, и даже память о прошлой жизни осталась. Правда, за пять лет, плотно наполненных событиями, отдалились многие воспоминания, стали как бы в тумане. Однако нелюбовь к извращениям осталась: воспринимать и во всем вести себя как женщина вряд ли и через десять лет соглашусь.

Мои мысли от воспоминаний снова вернулись к настоящей ситуации. Почему мне столько внимания?! Снова в теле возникло напряжение. Как только эмоции захлестывают нас, мы автоматически напрягаемся и теряем возможность логически мыслить. Пришлось срочно переключать внимание на дыхание.

Через какое-то время всплыло воспоминание о студенческих годах. Большую часть своего свободного времени я проводил в компании со своим другом и его соучениками с геологического факультета. Время от времени в наш коллектив врывалась, как вихрь, одна особа, собирая вокруг себя разношерстную компанию.

Была она старше нас лет на семь, несимпатичная, но со спортивной фигуркой. Даже не она врывалась, а мы присоединялись к ее очередному порыву развеяться. Основную часть своего времени она носилась по разным эзотерическим обществам, но иногда это ей надоедало.

В такие моменты она бросала клич и организовывала спектакли, балы, вылазки на природу с вальсом на снегу, песнями у костра, катаниями с гор на картонных коробках, лыжах… И никаких попоек или другого изврата. Того, кто хоть раз попытался перевести событие в примитивную попойку, она больше в свой коллектив никогда не брала.

Полстакана или максимум стакан недорогого вина на человека — это все, что можно было взять с собой, но никто не жаловался. Глупо создавать хорошее настроение попойкой, когда можно поднять его с помощью веселых розыгрышей, песен и танцев. Желающих поучаствовать в организованных ею мероприятиях всегда набиралось много.

Людям нравится находиться рядом с творческими, умными и неординарными личностями. Даже если эти личности внешне не столь привлекательны или грубоваты в общении. Жизнь штука скучная, и мы всегда рады, если можем хоть немного разнообразить ее.

М-да-а. Похоже, скучно величествам с высочествами, вот и увлеклись непривычным для них поведением. Свои-то дамы, от одного их взгляда падающие на спину, вероятно, мужикам надоели до оскомины… Но если я буду вести себя тише воды, ниже травы, то не смогу выполнить то, что намеревался?! Проблема…

Я сидел на вершине небольшой горы, расположенной рядом с нашим лагерем. Вокруг себя разложил посох, арбалет и пару ножей, захваченных на всякий случай. Стук падающего камня отвлек меня от размышления. Открыв глаза, я увидел на соседней горе, метрах в двадцати от меня и чуть выше моего уровня, большого белого кота. Кота?! Кошку!!!

У меня похолодело внутри. Руки автоматически зашарили вокруг и, нащупав оружие, судорожно вцепились в него. Что делать?! Стрелять? А если не нападет? Не стрелять? А если нападет? А мои котята? Я же не могу их родича… чку убить? Боже, что делать?!

Пока я судорожно соображал, кошка фыркнула, ме-эдленно потянулась, кося на меня одним глазом. Затем открыла рот в зевке. М-да-а-а. Перекусит и не заметит. Резко захлопнув рот, она еще пару раз фыркнула, как будто смеялась надо мной. В этот момент перед моими глазами, закрывая обзор, появилась кошачья морда. От испуга я окаменел и даже перестал дышать. Все мысли улетучились. Морда застыла в полуметре от моего лица и глядела на меня хитрыми глазами.

Только через пару минут я узнал в этой наглой морде Мура. Еще некоторое время ушло на усилия вернуть телу подвижность. Отбросив оружие в сторону, я прыгнул ему на спину и начал тискать и лохматить, частично от восторга, а частично чтобы снять с себя напряжение от его столь неожиданного появления. Мур терпеливо и спокойно пытался увернуться. В это время с соседней горы раздался рык, и мы, прекратив возиться, посмотрели туда. Кошка еще раз плавно потянулась и, громко фыркнув, пошла по карнизу.

Я вопросительно посмотрел на Мура, тот тихонько замурчал, лизнул меня в лицо и пошел в сторону кошки. Вероятно, это его невеста, но вот зачем он ее приводил? Меня ей показать или мне ее? Минут через пять они встретились на одном из уступов, дружно посмотрели в мою сторону, негромко рыкнули и исчезли за скалой.

Стараясь убрать все беспокоящие меня мысли из головы, я долго сидел, глядя на заходящее солнце. И так мне стало хорошо и спокойно. Вершины, залитые солнцем, настолько поразили меня своей красотой, что я подумал: вот разделаюсь со своим долгом, пристрою всех родственников и уйду на несколько лет в горы отшельником. Найду пещерку… позову котят… М-да-а. Мечты, мечты. Что же делать? Прям хоть в монастырь уходи. Монастырь? МОНАСТЫРЬ!!! Ура! Один вариант увернуться есть!

Так. Как только вернусь в замок, надо собрать побольше информации о местных монастырях. Правда, у Блаватской в «Разоблаченной Изиде» такие ужасы написаны о христианских… Но вот описания о подобных безобразиях в тибетских заведениях в литературе не встречал. Да и не собираюсь пока в затворничество на всю жизнь, хотя во что-то похожее на шаолиньский монастырь, я бы поступил. Сейчас для меня главное — узнать, есть ли в местных монастырях испытательный период, когда поступивший может в любой момент решить, что все же не готов, и уйти.

Вернулся я в замок успокоенным и повеселевшим. И сразу занялся подготовкой к отъезду в столицу. Ведь раньше или позже ехать придется, и лучше, если мы спокойно соберемся.

Мне вспомнилась косметика, предложенная к продаже Яджиной. Оказалось, Сэт в свою бытность человеком придумал ее и даже привлек некоторых из своих любовниц к ее использованию. Однако наладить производство и продажу продукта ему помешала смерть от рук собственных наследников, недовольных его тратами на алхимию. Когда Яджина готовила какую-то смесь, Сэт вдруг вспомнил свое изобретение. Посовещавшись, они попробовали восстановить рецепты.