Читать книгу "За все надо платить - Александра Маринина"

Наконец он не выдержал и поделился своими страданиями сприятелем из соседнего дома. Тот оказался куда более искушенным внепривлекательных сторонах жизни, ибо рос в неполной семье и с детства былсвидетелем легкомысленных отношений своей матери с мужчинами.

– Да она просто-напросто уводила тебя из дома, –авторитетно заявил он Юре. – Ты что, не въехал?

– Зачем ей меня уводить? – не понял Юра.

– Ну как это зачем? Чтобы твоя мамка с ее братомтрахалась на свободе. Ты что, маленький, простых вещей не понимаешь?

– Ты врешь, – сквозь зубы выдавил Юра. –Этого не может быть.

Приятель расхохотался.

– Да почему же не может-то? Твоя мать что, не живая?Отец по три месяца в поле, а она одна кукует. Все нормально, Юрась, все такделают. Не бери в голову. Твоя мать еще ничего, стесняется, а моя всю жизньмужиков приводила у меня на глазах, я их знаешь сколько насмотрелся.

У Оборина руки чесались вмазать приятелю за такие слова, ноон сдержался. Сначала нужно спросить у мамы, правда ли это. Вспомнилось, чтоЛена почему-то всегда звонила его маме, когда они после долгих прогулоквозвращались домой, и при этом обязательно указывала, где они в данный моментнаходятся. Неужели она это делала для того, чтобы мама и дядя Женя моглирассчитать время, одеться и застелить диван? Гадость какая!

Улучив момент, когда отца не было дома, он подошел к матери.

– Мама, а почему дядя Женя и Лена больше не приходят кнам в гости?

– Дядя Женя очень занят, сынок, – спокойнообъяснила мать. – На работе запарка. Ты же видишь, я и сама поздноприхожу, нужно сдавать проект, а мы не успеваем.

– А когда папа уедет в экспедицию, запаркакончится? – спросил он.

По тому, как мгновенно залилось краской лицо матери, онпонял, что приятель не ошибся. Ему стало противно от мысли, что его так легкообманули. Он-то, дурак, думал, что нравится Лене, а она, оказывается, водилаего за собой, как послушного бычка на веревочке. Господи, он мечтал о ней, лежапо ночам без сна, вспоминал ее голос, улыбку, глаза, руки, иногда дажеосмеливался представлять себе, каковы на вкус ее губы. А она…

Но даже тогда, в состоянии ужаса и растерянности, ему и вголову не приходило винить в чем-то Лену. Он сам виноват, потому что дал себяобмануть. Сам дурак. Но больше он никому и никогда этого не позволит.

* * *

Сережа приходил к Оборину поиграть в шахматы третью ночьподряд. Несмотря на то что чувствовал себя Юрий не очень хорошо, иградоставляла ему удовольствие. Сережа был достаточно сильным партнером, и былозаметно, что он увлекался шахматами всерьез, хорошо знал партии, разыгранныекогда-то известными спортсменами, но гибкости ему не хватало. Он обладал, судяпо всему, превосходной памятью, а вот способностей к вариациям и экспромтам задоской у него не было. Кроме того, он, похоже, быстро уставал, не могсконцентрировать внимание одновременно на игре и беседе, поэтому и во второйвечер проиграл партию, допустив позорную ошибку и прозевав поставленнуюОбориным «вилку».

Видно, разговоры о неоправданно ранних браках и отношениях сженщинами интересовали его не меньше шахмат, потому что и сегодня он послепервых четырех ходов вернулся к волнующей его теме.

– Знаете, Юрий Анатольевич, иногда приходитсяподдерживать отношения с девушкой, которая не понимает, что мужчина и женщинамогут просто дружить. Ей кажется, что должен непременно присутствовать секс, ивот стараешься, мучаешься, делаешь вид, что без ума от нее. А на самом деле онапросто приятный умный человек, с которым хочется поддерживать товарищескиеотношения, а спать с ней совсем не хочется. Но ведь если она это поймет, тосмертельно обидится, и тогда уж никакой дружбы не получится. У вас так бывало?

– Бывало, – кивнул Оборин. – Должен тебесказать, что если девушка не понимает этого, то не такая уж она и умная. Сдевушками надо обращаться умело, поддерживать в них уверенность, что хочешь ихпостоянно, но вот, к сожалению, то одно, то другое мешает. Посидеть ипоговорить – пожалуйста, а вот побыть наедине негде или некогда. Знаешь хорошийприем для этого? Звонишь и говоришь ей: мол, соскучился, сил нет терпеть, новремя поджимает, сейчас должен бежать туда-то, а потом еще куда-то, но междуэтими двумя мероприятиями есть «окошко» часа на полтора, давай встретимся, еслиты не занята, потому что очень уж я хочу тебя видеть. Назначаешь ей встречу наулице, подходишь с сияющим лицом, обнимаешь и полтора часа отводишь душу вразговорах, коль уж тебе так нравится с ней беседовать. И все. Только ни в коемслучае не говори ей, что хочешь с ней пообщаться. Обязательно говори, чтохочешь именно увидеть. Понял?

– А они не догадываются? – спросил Сережа.

– Будешь умно себя вести – не догадаются. Некоторыевообще остаются друзьями на всю жизнь. Замуж выходят, детей рожают, а к тебе насвидание бегут по первому зову. И когда у них проблемы, тоже к тебе бегут,совета просят или участия. Ты давай ходи, ты же руку над своим конем уже минутпять держишь.

– Сейчас, – пробормотал Сережа, уткнувшись вдоску. – А у вас есть такие подруги?

– Конечно. Вот, например, была у меня такая славнаядевушка Тамара, я с ней на втором курсе познакомился. Я на юридическом учился,а она на филологическом, на романо-германском отделении… Слушай, ты меня,конечно, извини, но как ты ходишь? Я же тебе поставлю мат в четыре хода из этойпозиции. Ты что, не видишь?

Сережа расстроился и даже не скрывал этого.

– Да, действительно, – огорченно согласилсяон. – Как это я просмотрел? Сдаюсь.

Он начал собирать фигуры.

– Так что Тамара?

– Тамара? – переспросил Оборин.

– Ну, вы же рассказывали о Тамаре с романо-германскогоотделения.

– Ах, да. Да ничего. Повстречались мы с ней месяца три,а потом на много лет остались друзьями, вот и все.

– Как же вам это удалось?

– Обыкновенно. Да она и сама такая же, как я. Так чторассказывать особенно нечего. Прости, Сережа, устал я что-то, хочу прилечь.Давай расходиться.

Сережа ушел, заперев за собой дверь. Оборин лег в постель,но, несмотря на слабость и усталость, заснуть не мог. Сердце колотилось какбешеное, такой тахикардии у него раньше не было. Он принялся обдумыватьформулировки выводов, вытекающих из анализа эмпирического материала. Описаниесобранной информации он полностью закончил, составил все таблицы, провел всенеобходимые математические расчеты, которые обязательны при работе состатистикой, осталось только отточить формулировки – и вторая глава диссертациибудет закончена. Мысль плавно перешла к тому, что при такой интенсивностиработы он вообще может к Новому году закончить полностью первый вариантдиссертации и отдать ее для обсуждения на кафедре. Тогда у него останется целыхвосемь месяцев для того, чтобы, не торопясь, устранить замечания, подчиститьвсе неровности и огрехи в тексте и подготовить документы для представленияработы в диссертационный совет. Целых восемь месяцев до официального окончаниясрока пребывания в аспирантуре! Вот когда можно будет отдохнуть всласть. Еслибы можно было использовать это время для встреч с Ольгой…