Читать книгу "Настоящая любовь - Мэри Бэлоу"

Видимо, ее слова озадачили Герейнта. Он помолчал какое-то время, стараясь поймать ее взгляд. Ей было трудно смотреть ему в глаза. Ей было трудно подавить в себе желание придвинуться к нему еще ближе.

— Жаль, что мы не оказались чуточку умнее, когда мне было восемнадцать, а тебе шестнадцать, — сказал он. — В этом была наша беда, Марджед. Будь я немного мудрее, я бы неторопливо ухаживал за тобой, не допускал никаких вольностей. Подождал бы два или три года. Сейчас мы уже были бы женаты несколько лет. Воспитывали бы малышей.

В первую секунду она не поняла, почему видит его как в тумане и почему у нее перехватило в горле или почему пришлось больно прикусить нижнюю губу. Она не поняла, что на нее нахлынуло глубокое горе.

— Не плачь, — прошептав он. — Еще не поздно, любимая.

— Нет, поздно, — всхлипнула она. — Слишком поздно. — Только потом она поняла, что произнесла и каким тоном. Словно сожалела, что слишком поздно.

— Нам еще не поздно пожениться, — сказал он. — И завести детей. И любить. Выходи за меня, Марджед, прошу тебя.

Она возненавидела себя. Возненавидела. Потому что ей отчаянно хотелось сказать «да». Она убедилась, что любит его и хочет того же, что и он, — стать его женой, родить от него детей.

Должно быть, она сошла с ума! Или, должно быть, все это происходит не наяву, а в страшном сне. Она не может выйти замуж за Герейнта. Ведь она принадлежит Ребекке и любит его. Если Ребекка попросит, она выйдет за него. И она не может завести детей с Герейнтом. Она уже носит ребенка Ребекки.

— Мне кажется, ты не в своем уме, — сказала она. — Ты всерьез считаешь, что я могла бы выйти за убийцу Юрвина?

— Это немного несправедливо, — сказал он. — Из-за незнания и безответственности я не помог ему, когда был в состоянии что-то сделать. Но нельзя винить только меня одного, Марджед. Твой муж тоже отчасти виноват. Он знал закон и знал, на какой риск идет. Он знал, каковы будут последствия, если его схватят.

— Да, конечно. — Ей на помощь пришли старые знакомые — ненависть и возмущение. Она с готовностью открыла им объятия. — Конечно, только он виноват, что так пожадничал: хотел дать рыбу людям, в то время как владелец Тегфана берег эту рыбу только для себя.

— Ты не слушаешь меня, Марджед, — сказал он. — Но не важно. Если ты вознамерилась видеть во мне главного злодея, то мне нечего сказать. Не считая того, что я люблю тебя и всегда любил. Не считая того, что я хочу жениться на тебе и снова прошу тебя стать моей женой. Пошли, бери меня под руку. Я доставлю тебя домой, а то дождь усиливается.

— Больше не заговаривай со мной об этом, — сказала она, когда они возобновили свой путь. — Я все равно буду отвечать тебе отказом и этим нанесу урон твоему несносному высокомерию. Это было бы ужасно.

— Да.

Она подняла на него глаза и увидела, что его лицо излучает веселье. Он выглядел таким красивым и привлекательным, что внутри у нее все перевернулось.

— Худшей участи и не придумать, Марджед.

Остаток пути они прошли молча. Он проводил ее прямо до дверей, но зайти в дом отказался. Она шагнула в коридор и, прикрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной. Герейнт просил ее руки. Только сейчас она начала сознавать это. Герейнт Пендерин, граф Уиверн, предложил ей выйти за него замуж. Она могла бы стать графиней. Она могла бы стать женой Герейнта.

Ах, Герейнт. Сердце вновь пронзил болезненный укол.

Ранним вечером Идрис наблюдал, как граф Уиверн вошел в старую лачугу, а через несколько минут оттуда появился Ребекка. Мальчик хорошо спрятался и ни разу не шелохнулся с той минуты, как увидел, что по холму едет граф. Но тем не менее когда Ребекка сел на лошадь графа и посмотрел в противоположную от Тегфана сторону, то заговорил тихо и уверенно:

— Теперь можешь идти домой, Идрис. Полагаю, бесполезно просить тебя один раз остаться там на всю ночь и не рисковать?

Ребекка не ждал ответа, а Идрис ухмыльнулся сам себе. Да, просить о таком было бесполезно. Сегодня ночью столько всего должно было произойти, и он не собирался тратить время на разговоры с матерью и сестрами или на сон. Мальчик поднялся из укрытия и помчался вниз по холму к Тегфану.

«Удивительно, какие они все нерасторопные и неумелые», — презрительно думал он час спустя. Никому даже в голову не пришло проверить сторожку егеря и удостовериться, что узел на месте. Или устроить засаду пораньше на тот случай, если граф отправится на предполагаемую встречу с человеком из Лондона задолго до намеченного срока. Идрис довольно много времени провел в укрытии, прежде чем три констебля заняли свои места, готовые броситься на Ребекку, когда тот появится из сторожки.

Идрис чуть не расхохотался. Они все считали, что очень хорошо спрятались, хотя стадо быков вряд ли наделало бы меньше шума. Даже если бы Идрис не предупредил графа, тот все равно был бы в безопасности. Граф за милю почувствовал бы присутствие констеблей.

А потом наконец появился мистер Харли в таком возбуждении, что даже не старался говорить тихо.

— В доме его нет, — объявил управляющий, подойдя к сторожке, и все констебли с шумом вылезли из укрытий. — Тупица лакей забыл сказать мне, что хозяин ушел рано. Возможно, до встречи с Фостером запланирована другая атака на заставу. Не важно. Тщеславие все равно приведет его туда, куда надо, — разве он упустит шанс, чтобы его имя появилось в лондонских газетах? А когда он и его ближайший приспешник появятся там, их уже будут поджидать четыре констебля. Но нам придется удвоить старания, чтобы захватить его, раз мы только что упустили простую возможность сделать это.

Идрис сидел тихо как мышь, боясь пошевельнуться.

— Я послал еще за дюжиной констеблей, — сказал Харли. — Сейчас они уже прибыли. Идемте со мной, я всем скажу, что делать. Расставлю вас по местам вокруг парка и кузницы в Глиндери. Если мятежники все-таки ускользнут, их все равно поймают, прежде чем каждый войдет в свой дом. Будьте уверены, это последняя ночь Ребекки и ее «дочерей».

Констебли двинулись за управляющим в сторону господского дома. Некоторые из них недовольно бурчали, хотя слов Идрис не расслышал. Сердце так громко стучало, что он почти оглох. Граф в опасности. И мистер Рослин. Даже если они сбросят маски где-то на холмах, мистер Харли, сэр Гектор и констебли на этот раз не растеряются и все равно найдут проклятую улику.

Вся беда была в том, что Идрис никак не мог решить, что ему предпринять. Бежать было не к кому. Граф ушел, мистер Рослин тоже, как и его отец и большинство мужчин. Наверняка миссис Эванс тоже с ними. Внезапно Идрис осознал, какой он маленький и беспомощный. Можно было бы сбегать к заставе и предупредить всех, как в первый раз, но куда они денутся, если им нельзя вернуться домой? Обратиться было не к кому. Оставались только женщины, но Идрис никогда не был о них высокого мнения. Правда, был еще мистер Вильямс, но он жил очень далеко, совсем в другой стороне от намеченной к сносу заставы.