Читать книгу "Богатые тоже скачут, или Где спит совесть - Марина Рыбицкая"

Девушка отшатнулась.

– От ТЕБЯ, – она подчеркнула это слово, будто грязное ругательство, – я не хочу НИ-ЧЕ-ГО! – наотрез отказалась ясновидящая. С омерзением потерла руки, будто отряхивая от накопившейся грязи. – Да вам и не нужно ее искать, – уже более спокойно заметила опечаленная Мария. Мотнула головой в сторону Казидиса: – Она всегда с тобой… Могу еще посоветовать… ты у нас из прихожан греческой церкви, да? Ну так почитай «Лавсаик»[25], вдруг да поможет! – И распрощалась с посетителями, не желая вставать с насиженного места и отказываясь давать любые дальнейшие пояснения.

Глава 38

Выход – это не там, где вход; это там, где свободно!

Наутро с «Лавсаиком» в руках мы в расширенном составе отправились искать знающую. Путь в сторону Силвер-лэйк, в окрестностях которого жила та самая Баи-ра, был не то чтобы долог, но довольно мучителен.

Я сделала несколько открытий. Во-первых – оказывается, в новом статусе я не люблю вертолетов! Укачивает.

Даже не так – убалтывает! Желудок энергично прыгает к виртуальному горлу и так же виртуально стремится стукнуть по мозгам, но чувствуется все достаточно реально и совсем по-настоящему тошнит.

Аластор заколебался держать около меня специальный пакет. Сказал – в следующий раз он мне его просто приклеит! Я в этом случае пообещала скатать пакет в трубочку и вставить… Демон извинился и снова собственноручно поухаживал за салатово-зеленой дамой.

Во-вторых – вместе со мной буквально через пять минут укачало и Ника. Естественно, если вспомнить «и в горе, и в радости» – то пусть тоже поучаствует! Я к нему прислонилась, и теперь мы зеленели вместе!

В результате мы вернулись на базу и стали добираться своим ходом… прошу прощения за уточнение – на автомобилях.

Четыре джипа сопровождения бодро пылили по асфальту спереди и сзади нашего авто. Глубоко задумавшийся Никос всю дорогу читал книгу «Лавсаика», рассеянно поглядывая в окно, будто не замечая природной красоты тех мест, через которые мы проезжали.

Угрюмый и раздраженный искуситель время от времени пытался пить мою кровь если не в прямом, то переносном смысле:

– Ну и куда мы опять навострили лыжи?

Или:

– Джул, давай ты не будешь наивной девушкой и вспомнишь, что замужем за этим прожженным типом!

Последний шедевр демонской мысли:

– Если ты к нему вернешься и он от тебя уйдет, то куда пойдешь ты?..

Ветер из открытого окна свистел в моих ушах, тоска Никоса едкой горечью выжигала сердце, а Йоргос и его женушка весело перешучивались на заднем сиденье. Словом, жизнь, как всегда, била ключом. По мне и больно.

Во второй половине дня, отмахав около тысячи миль, мы приехали на место. Пока разыскивали человека, который сможет указать путь к нужной хижине, молодожены вместе с Никосом вышли размяться на берег озера.

Днем было жарко. Зной еще не спал, и потому горное озеро манило прохладой. Чета Колеттис, воспользовавшись моментом, с визгом и хохотом занырнула в чистейшую воду.

Ник остался курить на берегу, безучастно наблюдая за их купанием. Против обыкновения, на сей раз он оделся просто: темно-синие джинсы – подобный ширпотреб можно купить в любом супермаркете, тонкая черная трикотажная футболка со стилизованным растительным узором. Джинсовая ветровка лежала в машине про запас. Вечера и ночи здесь сырые и холодные.

Да разве важно, во что одет человек? Гораздо важнее, как раздета его душа! А душа Ника сейчас истекала кровью. И мне было больно так же, как и ему. Мы связаны, а значит, пройдем через все вместе, испытаем равную боль и равную радость, только я сильнее, а потому…

Вскоре отыскали проводника, и поступила команда: «Едем!»

Очень быстро со свободным проездом возникли некоторые трудности. Машина Никоса, элегантная серебристая Acura, оказалась неприспособленной к местным не то дорожкам, не то звериным тропам – иначе путь к хижине шаманки я и не берусь назвать.

Нам пришлось оставить машину с низкой посадкой вместе с частью сопровождения и пилить дальше: сначала по грунтовой дороге, а потом и пешком, по извилистой тропинке среди высоких елей.

Наконец мы с Никосом и пятью телохранителями, включая Йоргоса и его жену, и проводником дотопали до нужного жилища. Оно удобно располагалось на вершине не очень крутого склона. Вокруг редкий еловый подлесок, кое-где разбавленный вкраплениями белоствольной березы с желтыми листиками-капельками.

Проводник и телохранители остались отдыхать в сторонке, а Ник аккуратно постучал в дверь приземистого одноэтажного деревянного дома с железной зеленой крышей и широким наружным дымоходом. Огороженная тесаными бревнами веранда с несколькими плетеными креслами-качалками ориентирована на запад.

Посторонних тут, похоже, особо не боялись – дверь хоть и зарешечена, но наполовину стеклянная. Окна защищены внутри толстыми стальными решетками, но окошек много и они отнюдь не маленьких размеров. Снаружи предусмотрены крепкие надежные ставни. При такой продуманной архитектуре внутри дома будет всегда тепло и солнечно.

Дверь открыла крепкая рослая женщина лет тридцати пяти – сорока. В высоких армейских ботинках, армейском камуфляжном костюме, волосы собраны в хвост. Бросались в глаза ее шикарные смоляные пряди. Каждая толстая гладкая волосинка настолько черная, что чуточку отливает синевой. В густой гриве ни проблеска седины.

В руках неординарной дамы карабин. Судя по монголоидному разрезу глаз и лунообразной форме лица – в женщине частично течет кровь коренных жителей Америки. Метиска.

Ник поднял глаза от бумажки:

– Миссис Баи-ра Иль-Лупар, Радость приносящая?..

Баи-ра обвела цепкими темными глазами, похожими на спелые вишни, всю честную компанию и указала головой Кристин:

– Заходи, милая. Рада тебя видеть.

На естественное движение мужчин повела ружьем:

– А вот вам сюда дороги НЕТ!

Через полчаса счастливая и разрумянившаяся Кристин вышла из дома шаманки, запихивая под футболку висящий на шее замшевый амулет-медальон в виде совы с меховой опушкой по краю.

– Теперь ты! – Выглянувшая в просвет двери шаманка поманила Георгиоса.

Тот вышел оттуда уже через десять минут с широким кожаным браслетом на левой руке, молчаливый и, несмотря на внешнюю непроницаемую невозмутимость, сильно озадаченный. По выражению его лица никогда не угадаешь, сколько явных и скрытых угроз и обещаний относительно своего поведения и совместного с Кристиной будущего он только что выслушал.

– И не смей больше брать на себя чужое! – рявкнула вдогонку шаманка. – А то детям передашь!

– Понял, что орать-то! – огрызнулся Георгиос.