Читать книгу "Вынос дела - Дарья Донцова"

– Заинька, – взмолилась Маня, разом забывшая всю своюстроптивость, – миленькая…

– И не проси, – сказала невестка, натягивая туфельки, – нисекунды лишней. Ты же хотела на такси ехать!

Маруся всхлипнула.

– На первом уроке контрольная, скажут, прогуляла!

– Бегом в машину, – велела Зайка, – и чтоб всю дорогу сидетьс заткнутым ртом!

– Олюшка, ты – самая любимая! – завопила Машка, хватаяпортфель. – Солнышко, кошечка, собаченька, а Аркадий урод и козел!

Девчонки выскочили на улицу, забыв закрыть входную дверь.Ольга глянула на меня и припечатала:

– Вот, гляди, твое воспитание дало буйные плоды!

Оставшись одна, я побрела в спальню. Ну интересно, почему,если дети ругаются, больше всех достается мне!

Настроение упало ниже некуда. Не так давно одна изжурналисток, всячески склонявшая меня купить билеты на благотворительныйконцерт «Звезды эстрады – детям», выслушала категорический отказ и в сердцахзаявила:

– Ну да, вы, богатые, горя не знаете.

Я с трудом удержалась, чтобы не сказать наглой девчонке все,что думаю по этому поводу. Даже если приобрету предлагаемый за пять тысяч«зеленых» билет и усядусь в первом ряду слушать антимузыкальные вопликакой-нибудь Кати, Светы или Гали, это еще не означает, что деньги получатбедные дети-инвалиды. Уж лучше купить штук сорок пальто да отвезти прямикомкакой-нибудь директрисе детского дома…

А насчет горя! Бывало у нас всякое… Количество счастьясовершенно не зависит от денег. Хотя, если нечего есть…

Словом, когда я намазывала в столовой джем на тостик,улыбаться совсем не хотелось. Мало того, что дети все время ругаются, так еще иокончательно запуталась в расследовании. У полковника Дегтярева естьзамечательное высказывание – иногда на вопрос: «Как дела?» – он спокойноотвечает:

– Бегу, как еж за гусем.

Значит, абсолютно не туда и не за тем, за кем нужно…

Вот и моя охота в самом разгаре, а толку?

– Что такая невеселая? – поинтересовалась Таня, наливаякофе.

– Зуб болит, – отмахнулась я. Потом, не выдержав, спросила:– Слышь, Танюша, а у тебя вроде сестры были, что с ними?

Хозяйка аккуратно отхлебнула кофе и преспокойненько заявила:

– Да их давно в России нет, вышли замуж за иностранцев иукатили.

– Куда же? – продолжала я интересоваться.

– Одна в Вашингтон, другая в Сидней, – не моргнув глазомответила врунья.

Я вздохнула и прекратила расспросы. Все равно правды нескажет! И вообще, чего тут особенного? Вышла замуж и никому не рассказала? Малоли, может, постеснялась, что супруг уголовник! Родила сына? Скорей всего,ребенок умер в младенчестве. Почему все окутано тайной? А черт ее знает, во всякомслучае, никаких противозаконных действий тут нет. И замуж выходить разрешено, идетей производить на свет. Что же касается уголовников, то многие из нихвступают в брак в колониях и тюрьмах, ничего особенного, всюду жизнь! Но второесчастливое замужество возможно только в случае расторжения первого брака…

Я понеслась в архив. Снулая девица встретила меня, какродную, и с порога принялась оправдываться:

– Ей-богу, все проглядела и нигде не нашла, может, не вМоскве разводились?

– Такое возможно?

– Вообще, положено по месту прописки. Но, к примеру, моглипоехать за границу на работу, а там пошли в посольство и расторгли брак…

Мой взгляд упал на компьютер. Нет, никуда они не ездили.

– Скажите, – спросила я, – а свидетельства о смерти ирождении где хранят?

– Вы книги имеете в виду? – уточнила девчонка. –Свидетельства на руки дают.

– Ну да, – согласилась я, – вот, например, хочу узнать,Козлов Петр Федорович, 1980 года рождения, зарегистрирован? И отметил ли загссмерть Козлова Федора Сергеевича?

– У нас общий архив, – проблеяла девица.

Я вытащила кошелек.

– Заплачу хорошую сумму, только не надо откладывать делонадолго.

– Сразу не найти, – занудила девушка, – работы много.

– Двести долларов! – тихо произнесла я.

Архивистка выскочила в коридор и вернулась с лохматымпарнем.

– Самой учиться пора, – ворчал мальчишка, включая машину, –уже год скоро сидишь, ну сколько можно, побойся бога, Светка.

– Завтра же пойду на курсы, – пообещала Света, – а ты помогив последний раз.

– Пользуешься моей добротой, – вздохнула «скораякомпьютерная помощь».

– Ладно ворчать, – рассердилась девчонка, – дела-то на пятьминут!

Верно, ну не через пять, а через десять минут я знала точно:ни один из загсов столицы не выдавал свидетельства о смерти Козлова, затомладенец по имени Петр отыскался сразу. Судя по документам, родился он всередине августа 80-го года. Отец все тот же Федор, а мать – Татьяна. Причем ееадрес был прежним – Камвольная улица, а адрес отца совсем другой – Молодогвардейскийтупик, 30.

В магазине я принялась налистывать бесценный атлас. Но такоймагистрали там не нашлось. В примечании стояло: «Молодогвардейский тупик всвязи с реконструкцией города был уничтожен».

Как пойнтер, идущий по следу, я рванула в Крылатское и,подъехав к посту Гм БДД, налетела на молоденького постового.

– Где раньше пролегал Молодогвардейский тупик?

Паренек принялся чесать в затылке.

– Какой? Первый раз слышу…

– В 1980 году тут где-то был этот тупик…

Мальчишка вздохнул.

– Вы бы еще нашествие Наполеона вспомнили! Здесь тогда лесстоял. Мне в 80-м как раз два года исполнилось, откуда я это знать могу!

Я поглядела на его розовощекое, почти безусое лицо. Ну да,такому московская Олимпиада так же далека, как и Крымская война 1853–1856 гг.

– В чем проблема? – вмешался в разговор крепкий кряжистыйпрапорщик по виду лет пятидесяти.

– Да вот водитель вчерашний день ищет, – махнул жезломмальчишка, – какой-то Красногвардейский тупик.

– Молодогвардейский, – поправила его я.