Читать книгу "На двух планетах - Курт Лассвиц"

Элль был у Исмы накануне, как только он получил точные известия о событиях в Боцене и как только появились первые газетные сообщения об этом. Жалобы на Осса были сперва представлены помощнику культора, находящемуся в Вене. Тот почувствовал себя в затруднительном положении, так как с одной стороны, он был подчинен Эллю, а с другой – был тесно связан в своих действиях с австрийским министерством. Он счел нужным вступить в переговоры с венским правительством. Затем уже он известил Элля.

Таким образом, со времени бегства Зальтнера прошло уже несколько дней, когда Элль узнал об этом. На основании жалоб правительственных учреждений и жителей Боценского округа против Осса начато было дисциплинарное следствие, и помощник культора лично поехал из Вены в Боцен. Можно было думать, что он сегодня уже там. Но, конечно, положение Зальтнера этим нисколько не улучшалось. Его самоуправство должно было рассматриваться с точки зрения марсиан как нарушение закона, требовавшее наказания. Элль не мог сделать ничего другого кроме подтверждения распоряжений об его аресте. По сообщениям выходило, будто бы Зальтнер подверг Осса оскорблению на улице, призывал жителей к восстанию и увез при помощи очень тонкого обмана свою мать и служанку из лаборатории.

– Надо бы знать о положении дела от самого Зальтнера, чтобы правильно судить обо всем этом, – заметила с деланым спокойствием Ла.

– Конечно, – ответила Исма. – Но Элль только что вчера получил сам от него письмо, в котором он рассказывает, как все произошло, и просит у Элля помощи против преследований.

– Письмо! Значит, известно, где он? Значит, он в безопасности?

– Этого нельзя наверно сказать. Письмо отправлено с одной из станций между Боценом и Триентом. Конечно, тамошние жители все на стороне Зальтнера и не выдадут его. Во всяком случае должен же был кто-нибудь отнести его письмо на станцию. Зальтнер сам, вероятно, находится высоко в горах, в какой-нибудь далеко спрятанной хижине.

И Исма рассказала теперь, что сделал Зальтнер, на основании его собственного письма к Эллю.

Зэ покачала головой. – Это всё очень похоже на Зальтнера. Но положение его, действительно, очень плохо.

– Почему? – вдруг сказала Ла. – Я верю каждому слову, написанному им, и мне кажется, что он ни в чем особенно не виновен. Он не оскорблял Осса и не противился никаким его приказам, потому что он и не знал об их существовании. А освобождение им матери формально совершенно законно.

Элль держится другого взгляда, – возразила Исма. – Он вполне оправдывает Зальтнера и считает, что тот, в его положении, не мог иначе поступить. Но он думает, что Зальтнера ждет тяжелый приговор. Во всяком случае, он должен дать делу законный ход и, как это ему ни неприятно, принять меры к розыску Зальтнера.

Ла побледнела. – Но как же его могут найти?

– Конечно, это будет не очень легко, но я думаю, что через несколько дней это им удастся. Только немногие из тамошних проводников знают его местопребывание и, разумеется ни один из них его не выдаст. Нечего также опасаться и знатоков тирольских гор. Нумэ же подняться в горы не в состоянии. Но у венского помощника культора есть небольшой воздушный корабль, да и Элль не сможет не предоставить воздушного корабля для розысков. Тогда будет очень легко обследовать горы и найти жилище Зальтнера.

– А если он скроется?

– Туда, куда не достигает могущество Нумэ?

– Но ведь Зальтнер пользуется всеми правами Нумэ и, следовательно, правом личной неприкосновенности. Значит, его жилище является для него убежищем, в котором его нельзя арестовать.

– Но вопрос в том, будет ли его паспорт признан действительным.

– Есть одно недостижимое убежище, – тихо проговорила Ла, смотря куда-то вдаль.

Исма не поняла ее. Зэ посмотрела на подругу так, как если бы она не верила своим ушам. Затем она нежно положила руку на плечо Ла и сказала, улыбаясь:

– Я думаю, что тебе все кажется в слишком черных красках. Зальтнер может быть преследуем лишь в тех странах Земли, которые находятся под протекторатом Марса. Но во внеевропейских государствах он может быть совершенно спокоен.

– А что касается Элля, то он, конечно, будет делать не больше того, что от него требуют его обязанности.

– Конечно! – подтвердила Исма. – Между нами говоря, Элль вчера сказал мне: я очень бы желал, чтобы мы не смогли отыскать Зальтнера. Тогда его процесс будет вестись in absentia, а через год его можно будет подвести под амнистию.

– Да, это правда! – согласилась Зэ. – Не будем пока об этом заботиться. Зальтнер сам за себя сумеет постоять. Скажите-ка лучше, как можно нам провести время в Берлине при такой хорошей погоде.

XLIII. На обсерватории

Дом Торма на Гартенштрассе во Фридау все еще стоял заколоченным. Исма не решалась отдать его внаймы, все еще питая слабую надежду вернуться когда-нибудь к себе. Торм же, никому неведомый, продолжал жить во Фридау. Он все время находился у Грунте. Не было ничего необычного в том, чтобы на Фридауской обсерватории подолгу гостили приезжие ученые; это часто бывало и при Элле. Все знали, что у Грунте живет иностранный астроном, который никогда не показывается в городе.

Узнав от Грунте о происшедших без него в Европе событиях, Торм на следующий же день поехал в Берлин. Тоски гнала его к Исме. Ему хотелось вместе с нею ждать решения своей участи. Его сомнения рассеялись, к нему вернулась уверенность. Ведь если она его не любит больше, почему она открыто не остановит свой выбор на могущественном друге? Зачем ей скрываться, раз его, ее мужа, все считают погибшим? Но она этого не делает.

Как встретит его Исма? Он не мог себе этого представить, – всю дорогу он не был в состоянии нарисовать себе картину встречи.

Он оставил свой багаж на хранение на вокзале и, несмотря на то, что шел небольшой дождь, отправился пешком. Чем ближе он подходил к дому Исмы, тем неспокойнее билось его сердце. Он уже достиг Врангельштрассе и смотрел номера домов. Вот и дом Исмы. Он остановился. Так возвращался он к ней, он, человек, открывший северный полюс! Тайно, как беглец, боящийся дневного света, не решающийся переступить порог дома! Разве это его дом, его жена? Нет, нет, прочь сомнения…

Дверь вдруг открылась. Превратник видел, что он долго стоит, и вышел навстречу.

– Что вам угодно? – спросил он подозрительно.

– Здесь живет госпожа Тори?

– Здесь, в заднем флигеле, на четвертом этаже.

– Вы не знаете, она сейчас дома?

Как же, дома, у нее кто-то есть.

Торм медлил.

– Я сейчас вернусь, – сказал он.

Дверь захлопнулась. Торм медленно пошел по улице. Кто бы мог у нее быть? Конечно, их встреча должна произойти без посторонних. Но чего ему боятся?

Он шагал взад и вперед, и снова, и снова, ломал голову над тем, кто бы мог сейчас находиться у Исмы.