Читать книгу "Как работает музыка - Дэвид Бирн"

Amazon Kindle именно так и поступила с электронными книгами. Она лихо забрала назад копии «1984» Оруэлла, которые продала по ошибке. Книга просто исчезла с устройств. У меня была дополненная электронная книга рэпера Jay-Z, и все дополнительные видео исчезли в один прекрасный день без объяснения причин. Я заплатил за них! Нажимая кнопку «Принимаю» перед настройкой учетной записи, вы впускаете Большого Брата в свой дом.

Платформа iTunes, заработавшая в 2012 году около $8,5 миллиардов, работает по тем же правилам. Потребители платят за лицензию на музыку, которую покупают, поэтому Apple может, если захочет, фактически очистить ваш жесткий диск от любой песни, купленной у iTunes. До сих пор, к счастью, они так не поступали. Но должны же быть различные законы и виды учета таких сделок, защищающие интересы как потребителей, так и артистов!

Когда артисты лицензируют песню для фильма или рекламы, они обычно получают половину лицензионного дохода. Другая половина достается звукозаписывающей компании. (Если артисты самостоятельно выпускают свои записи, они получают всю сумму.) Но при покупках на iTunes – которые, как указано в соглашении с iTunes, являются лицензиями – исполнитель по какой-то неведомой причине часто получает тот же процент роялти, как если бы это была продажа компакт-дисков. Двойные стандарты: компания звукозаписи не несет прежних расходов при продаже песен через iTunes, хотя соглашение о роялти подразумевает, что это так, и платит близкие к физическим продажам роялти по лицензионной сделке. 50 %-ная доля этого дохода была бы куда более справедливой, как мне кажется. То же самое касается доходов Spotify и этих таинственных авансов, выплачиваемых Spotify лейблам, – я считаю, все должно быть поделено 50/50.

Некоторые артисты и их представители начали судиться по поводу этих аспектов лицензирования, из-за которых музыканты остаются без средств к существованию. В 2010 году продюсеры, которые открыли в свое время Эминема (F. B.T. Productions), успешно судились с Universal Music Group (UMG) по этому поводу, и Верховный суд отклонил апелляцию UMG на решение суда низшей инстанции, согласно которому цифровая музыка должна рассматриваться как лицензия. Что это означает в более глобальном плане – неясно, хотя менеджер F. B.T. выразил мнение, что «на данный момент речь идет о $17 или $20 миллионах, но с новой системой учета через пять или десять лет эта сумма может легко вырасти до $40 или $50 миллионов». UMG, не желая признавать такой прецедент, выпустила заявление, в котором говорится: «Решение [по этому делу] не имеет никакого отношения к какому-либо другому соглашению». Коллективный иск к UMG последовал в 2011 году от Роба Зомби, а также от представителей покойного Рика Джеймса, но до сих пор UMG удавалось тянуть время и скрывать важнейшие сведения от заявителей[78].

Каков же тогда ответ? Неужели интернет нанес смертельный удар звукозаписывающему бизнесу? Неужели мы возвращаемся к тем временам, когда музыка еще не записывалась и не приносила дохода музыкантам и композиторам? Может, и так. Музыка сама по себе существует уже долгое время, а записанная музыка, возможно, просто временное явление. Позор, если Big Digital и различные пиратские сайты, а не артисты зарабатывают деньги на этом контенте. Может быть, мы вернемся к живым шоу в качестве источника дохода. Эмоции от живого выступления не скачать – во всяком случае, пока.

Иммерсивная музыкально-театральная пьеса, которую я написал в сотрудничестве с Fatboy Slim около шести или семи лет назад, ставится до сих пор. Билеты раскупаются, хотя они весьма недешевые. Публика явно жаждет испытать музыкальные впечатления вживую. Может, ответ кроется в этом? Альбом с песнями из пьесы продавался довольно слабо, а вот само шоу пользуется неизменным спросом. Но мы даже не делаем реальных денег на нем: постановка мюзикла очень дорого обходится! И в то же время мы принадлежим к числу редких счастливчиков, чья работа была хорошо принята критиками, так что сложно рекомендовать такую модель в ответ на снижение доходов. Число тех, кто загребает большие доходы от успешных шоу, ничтожно мало.

Таким образом, несмотря на то что существует множество бизнес-моделей, из которых артисты могут выбирать, все это вскоре может стать неактуальным. Все будущее записанной музыки как важного источника дохода для артистов может уйти в прошлое. Может, это неизбежно, может – нет, но даже если и так, это точно не конец музыки.

Свобода против прагматизма

Модели, которые я описал, не являются абсолютными. Они могут трансформироваться и развиваться. Эйми Манн и ее менеджер изначально пошли по стопроцентно кустарному пути, но в конечном итоге все же заключили сделки с различными дистрибьюторами, чтобы альбом попал на полки розничных магазинов.

В будущем мы увидим, как все большее число артистов смешивают и сочетают элементы описанных мною моделей в поисках гибридных вариантов. Бизнес стал более гибким, и это хорошо как для ветеранов, так и для начинающих. Мы снова и снова читаем, что музыкальный бизнес идет ко дну, но на самом деле, учитывая постоянно открывающиеся возможности, мы живем в прекрасное для создания музыки время. Карьера в музыке – о чем мы здесь говорим, а не только о славе и популярности – действительно все еще возможна.

Но от богатства вариантов можно и растеряться. Многие из тех, кто предпочитает сразу брать хороший аванс, никогда не узнают о преимуществах долгосрочного мышления. Цепляться за большее количество прав в обмен на меньшее количество денег, как правило, более мудрый подход. Крупнейшие поп-артисты все еще будут нуждаться в мощном продвижении и маркетинговых усилиях для своих новых релизов, а эти услуги могут им предоставить только традиционные звукозаписывающие компании (или звукозаписывающие компании в сочетании с концертными промоутерами). Для других артистов будет хорошо, если на место сегодняшних лейблов придут новые небольшие компании, которые по большому счету будут собирать доходы от различных организаций и поставщиков и следить за всеми счетами. Консорциум артистов среднего уровня, которые пользовались бы услугами такой организации, – своего рода музыкальный бизнес-кооператив – мог бы заставить эту модель работать.

Основанная Майклом Хаусманом компания United Musicians – пример такой организации. Майкл рассказал мне, что существует порог, ниже которого компания не может себя содержать. Нужно иметь довольно много артистов, чтобы покрыть расходы на персонал, рекламу, администрацию и аренду. Но поскольку большинство исполнителей никак не синхронизированы – один сочиняет, другой уже записывает, – это может сработать. Если кто-то из артистов решает, что настала пора уединиться, чтобы написать новый материал, административный персонал не оказывается вдруг без работы, а бизнес – без стабильного дохода.

Не существует такой модели, которая подошла бы всем. Каждому будет удобен свой вариант. Как и многим людям, мне нравятся песни “Umbrella” Рианны и “Ain’t No Other Man” Кристины Агилеры. Порой мне нравится слушать корпоративный поп, но я не хочу слушать его за счет всего остального. Временами мне казалось, что нам предложен выбор без выбора: корпоративный поп или ничего. Но, возможно, это уже не так.