Читать книгу "Уникум - Дмитрий Билик"

— Понимаю, не очень гигиенично. Зато невероятно действенно. Запомните, самые простые ритуалы работают лучше всего. Теперь я защищен, насколько это вообще возможно, от враждебных действий данного молодого человека. Но, думаю, все вы ждете демонстрации ритуала?

Громогласно «да» пронеслось над всем классом. Молчали лишь высокородные. Даже Тинеев сел обратно. Хотя мне казалось, что Терлецкая пытается скрыть усмешку. Да, дружище, замечательная тебе жена достанется, тут и говорить нечего.

Коршун улыбнулся, отчего его лицо не стало мягче, а наоборот, приобрело еще более хищное выражение. Если бы не гневный вид Куракина, который почти кипел от негодования, я бы даже его пожалел. Говорят, что нельзя злорадствовать, когда кому-то плохо. Ну не знаю, видимо, я не очень хороший человек.

— Самое простое атакующие заклинание, — сказал Коршун высокородному. — И старайтесь не усердствовать. Иначе вам будет только хуже.

Но Куракин не слушал. Сейчас он ощущал себя быком, а учитель превратился в красную тряпку. Даже я понимал, что это глупо. Магам злиться противопоказано. Особенно в тех случаях, когда ты не представляешь, как что-то устроено. Но было поздно. Куракин отошел на несколько шагов, поднял руку и из нее вылетела огненная стрела. И если изначально она, словно живая, рванула к учителю, то обогнув его, вернулась к призвавшему ее магу. Аристократ отскочил назад, рухнув не переднюю парту, и стал сбивать пламя с загоревшегося пиджака. Коршун среагировал мгновенно — окатив призванной водой несостоявшегося обидчика.

Класс хохотал от смеха. Оно и понятно, напряжение должно было во что-то вылиться. А тут представился такой великолепный случай. Куракин сейчас меньше всего походил на гордого члена высокой семьи. Мало того, что он был мокрый как курица, от неудачного заклинания у аристократа обгорели брови и ресницы. Но Коршун оказался беспощаден и тут — он не отпустил аристократа привести себя в порядок.

— Садись на место, молодой человек. А остальным это будет простым уроком — не надо перебивать учителя, пока он не позволит задавать вопросы.

Я ожидал нового витка противостояния, но аристократ, стараясь не встречаться ни с кем взглядом, вернулся к своим с видом побитой собаки. Учитель только что за пять минут сделал то, чего не удавалось всем остальным. Уронил авторитет выскочки ниже плинтуса. Почему-то мне казалось, что это будет один из самых моих любимых предметов.

— Как я говорил, ничего не проходит бесследно, — только сейчас Коршун разжал кулак и продемонстрировал нам крохотную мышку. Та лежала неподвижно и убегать не собиралась. — Все ритуалы требуют жертв. Иногда даже от самого ритуалиста. А теперь мы запишем все то, что сегодня увидели. Открываем тетради, ритуал «Кровный оберег от врага»…

Сказав последнюю фразу, Валентин Валерьевич пристально посмотрел на меня через кустистые брови. И взгляд его был очень задумчивым.

Коршун практически сорвал все остальные уроки. Класс гудел подобно встревоженному улью, обсуждая увиденное. Сказать по правде, нам редко приходилось наблюдать магию в действии. Зачастую речь шла о каких-то скучных вещах вроде плотности, концентрации, контурах. Перед заклинаниям надо было сосредоточиться, и прочее, прочее. А тут за один урок нашлось столько предметов для обсуждений. Даже Тусупбаев гордо заверил остальных, что ритуалистику точно будет учить.

Переодевшийся же Куракин сидел, словно воды в рот набрал и лишь бросал злобные взгляды, слушая общее обсуждение. Только ни на кого это больше не действовало.

— Это очень сильная и опасная магия, — сказала мне Зыбунина, когда я поделился с ней восторгами по поводу нового предмета. — Не думаю, что учителю надо было ее показывать. По крайней мере, сейчас. К тому же, он нажил себе опасного врага.

— Ученики не могут причинить вред учителю во время учебного года, — вспомнил я школьные правила, которые мне пересказывал Мишка.

— Во время учебного года не могут, а потом?

Но плохое настроение Кати можно было объяснить не опасением за Коршуна. Последним уроком у нас стояла Флора. Которую вела родная тетка Зыбуниной. Как только новая учительница зашла в класс, Катя так сильно впилась в парту пальцами, что те побелели.

— Я ведьма ковена Белое пламя Елизавета Станиславовна. И ваш единственный шанс попасть в Башню Ведьмачества, — она мимолетно посмотела на Катю с легкой улыбкой. — От своего предмета я требую полного знания всех трав и их возможного применения. К слову, что это у меня в руке?

Она показала небольшой фиолетовый отросток, повертев его между пальцами. Пацаны смотрели завороженно, но не на растение, а учительницу. И объяснялось все довольно просто. Я таких красивых женщин даже в кино не видел. Аккуратный нос, ямочки на щеках, пухлый рот, огромные зеленые глаза и пышущие жаром рыжие волосы. Девчонки с завистью глядели на Елизавету. У меня же меж тем больно кольнуло в груди. Обернулся — Терлецкая сердито буравила взглядом. Чего это она?

— Ну так что, неужели никто не знает?

Я чувствовал, как ерзает Катя. Наконец она не выдержала и взмахнула рукой. Получив в ответ легкий кивок, Зыбунина поднялась с места и выпалила на одном дыхании.

— Это бесовское семя. Используется в дурманящих отварах.

— Бесовское семя? — скривила красивый рот учительница. — Так его называют только в провинциальных ковенах. В центральных районах России более распространено название Угрюм-трава. И дурманящие отвары любят использовать лишь второсортные ведьмы. Весь цивилизованный мир добавляет этот ингредиент в лечебные зелья. Ладно, садитесь, понятно, что вы ничего не знаете.

Вот сейчас мне было страшно находиться за одной партой с Зыбуниной. Она буквально кипела. Только в отличие от Куракина смогла себя сдержать. Почему Катя с теткой в таких странных отношениях, она не говорила. Но после произошедшего все стало вырисовываться более ясно.

Насколько я помню, Зыбнунина (теперь, видимо, надо добавлять младшая) из ковена Серебряный круг. Так, по крайней мере, было написано в приглашении. Ее тетка из Белого пламени. Видимо, два этих ведьмовских объединения не дружат. Да еще новая учительница не назвала свою фамилию. Думаю, это тоже неспроста. И исходя из того, как она валила Катьку, у последней действительно немного шансов получить направлению в нужную Башню.

Еще в тот день, когда случайно встретил двух Зыбуниных, я попытался обнадежить Катю. Мол, из нее выйдет очень хороший волшебник или артефактор. И получил бурю негодования. Видимо, ведьмам подобный вариант не подходил, а, может, и считался чем-то вроде оскорбления. Только что тогда делать, если другого выхода из ситуации я не видел? Как ни странно, учительница сама дала нужную подсказку в конце урока.

— Как я понимаю, мало у кого есть предрасположенность к самой сложной магии из всех, к ведьмачеству. Но не боги горшки обжигают. В черной Башне нужны и простые трудяги. Те, кто будет помогать настоящим ведьмам. Кто сможет собрать травы, помыть колбы, развести огонь под котлом. Поэтому те, кто добудет необходимый набор трав и докажет свою усидчивость, получит направление в Башню. Вон ты, темненькая, раздай листки всем остальным.