Читать книгу "Шантаж - Марина Дмитриева"

К этой новости он, судя по всему, готов не был, уже приготовился скорбеть, а тут такой облом.

Рассредоточившиеся ребята мигом подскочили, завели хозяину дома руки за спину и защелкнули на запястьях наручники. Охранник не решился вмешаться, только растерянно хлопал глазами.

— Что за бред?! Как вы смеете?! Я никуда не уезжал сегодня из дома и не мог никого убить! Это полное самоуправство! Сейчас же позвоню главному судье города, чтобы он прижучил ваше начальство!

— Значит, выносить вам приговор будет другой судья, — невесело пошутил майор.

— У вас нет никаких доказательств! Я совершенно непричастен к смерти своей жены!

— А откуда вы знаете, что она умерла?! — незамедлительно последовал вопрос.

— Да вы только что сказали!!!

Как легко иногда выдают себя преступники…

— Разве?! Я сказал, и камера это зафиксировала, что вы обвиняетесь в организации покушения на убийство вашей жены и моего друга, Довженко Валерия Константиновича.

— Да какая разница?! — в раздражении кричал Сергей Горяинов, а потом осекся, глаза округлились. — Вы хотите сказать, что Ирина жива?!

— К счастью, покушение не удалось.

— Но как же… — Горяинов снова прикусил язык.

Кажется, возможность такого развития событий вообще не приходила ему в голову.

— Я совершенно ни при чем! У вас нет никаких доказательств!!! — наконец злобно зашипел хозяин дома.

— Будут… Ребята, обыскиваем дом и все домашние постройки! Прежде всего, ищем второй телефон, планшет или другое средство связи. Наверняка, он еще не успел от него избавиться.

Эти слова словно мощным прессом, лишающим сил и воли, прошлись по генеральному директору компании «Новатор». Он побледнел еще сильнее, краше в гроб кладут, выпучил глаза, даже за сердце схватился. «Раз он так занервничал, того и гляди в обморок бухнется, значит, мы на верном пути, — отметил про себя майор Алейник. — Связь с организатором покушения еще не уничтожена. Чертяка-Валерка умный, сразу сказал, что надо действовать быстро и неожиданно».

— Вы не имеете права… — едва слышно хрипел Горяинов.

— Почему же, имеем. Не только у вас есть знакомые судьи. Обыск будет произведен по всем правилам, чтобы никто потом не смог обвинить нас в нарушении процессуальных правил. Уж для друга я постараюсь.

— Довженко тоже жив?

— Пригласите понятых.

***

За несколько часов до…

В уши ворвались звуки выстрелов и детский крик: «Мама-а-а!» Валера мгновенно сориентировался, повалил меня на асфальт, бухнулся сверху, я же смогла среагировать только истошным визгом.

— Мамочка-а-а, — продолжало кричать небо голосом моего сына.

Митенька, мальчик мой… Рванулась на этот крик, попыталась оттолкнуть навалившееся на меня мужское тело.

— Тише, — сдавленно стонал Валера мне в ухо.

А в мире все взрывалось и орало: «Брось оружие!! Брось оружие, мать твою!! Руки вверх! Там еще один!.. Стоять!! Стрелять буду!!

Повсюду топот ног, выстрелы, крики, болезненные стоны.

— Мама-а-а, — продолжал звать Митька.

— Черт, какого хрена?! Уберите ребенка от окна! — гаркнул Валера.

Боже, что это такое?! Почему мир кричит и взрывается?!

— Милая, ты как?! — И посмотрел серыми согревающими глазами мне в лицо.

— Я-я не знаю… Вроде бы, нигде ничего не болит, только очень тяжело дышать… И еще Митька, я за него очень переживаю.

Валера оглянулся по сторонам и, тихо охнув, откатился.

— Прости, это из-за меня тяжело дышать, я ведь такой боров.

Раскинув руки в стороны, Довженко остался лежать на асфальте, словно решил понежиться под лучами первого весеннего солнца. Ничего, что сыро и мы посреди двора?!

А у меня по телу трещал мороз, свирепствовала самая лютая зима, ведь моя куртка была вся в крови. Ярко-алые пятна хорошо выделялись на светлой ткани. В меня попали?! Но почему я не чувствую боли? А потом поняла — мои пули взял на себя Довженко.

— Валера, Валерочка, милый! Ты ранен?! — подскочила к нему, несмело заскользила ладонями по его телу. Руки окрасились кровью.

Господи, какое у него бледное лицо! А вот серые глаза смотрели ласково, даже с каким-то непонятным неуместным озорством.

— Ничего страшного, моя хорошая, просто две царапины.

— Валер, ты как?! — подбежал к нам какой-то мужчина.

— Нормально, опять немного покорежило… Но жить буду, обязательно буду.

— Вызовите врача! — откровенно истерила я. — Господи-и-и, он весь в крови!!!

Дрожащими руками попыталась расстегнуть сумочку, найти свой телефон.

— Скорая уже едет, через минуту будет.

— Валера! Милый! Любимый…

От вида крови к горлу подкатывала тошнота и кружилась голова, словно изнеженной кисейной барышне, хотелось бухнуться в обморок.

— Сделайте что-нибудь! Пожалуйста-а! — не желала, не могла успокоиться я. — Остановите кровь!!!

— Ириш, не кричи, — все также озорно улыбался Валера. — Ничего страшного. Подумаешь, немного задело. Хотя до свадьбы может не зажить.

— Эт-то что, предложение?!

— Оно самое… Царевна-лебедь, выходи за меня замуж.

От страха, умиления, восхищения его мужеством ревела в голос. А мой невозможный мужчина, продолжая корчить из себя героя, лишь чуточку скривившись от боли, сел на асфальте, обняв кровавыми руками мои щёки, и смачно поцеловал в губы.

— Лучшая анестезия, — шутил он.

Вокруг смеялись какие-то мужчины, одна я, глупая, захлебывалась плачем и не могла даже «да» ответить.

На дороге, ведущей к дому, показались бело-красные полоски скорой, и послышался вой сирен. Немного выдохнула.

— Вал-лера, кто все эти люди?!

— Ребята из полиции. Когда забирал кукол, мне не понравился взгляд твоего мужа, безумный, жаждущий мести. Стало понятно, что он попытается отыграться. На всякий случай я попросил ребят незаметно понаблюдать за домом.

— Валер, — к нам подвели двух закованных в наручники мужчин, — вот поймали. Один дедулька типа в машине копался, вообще не вызывал подозрений, а второй на звуки выстрелов с другого двора прибежал и сразу попытался скрыться. Что теперь с ними делать?!

— Нужно вывести заказчика и организаторов этого покушения на чистую воду, а для этого пусть им сообщат, что заказ успешно выполнен.

— Где больной? — спрашивали врачи прибывшей скорой.

— Больной корчит из себя героя, — ревела и смеялась я, периодически ласково целуя перепачканного кровью мужчину. — Нет, он на самом деле герой. Прошу, пусть он заживет до нашей свадьбы!