Читать книгу "Декабристы-победители - Евгений Шалашов"

– Ну, точно сейчас в ухо дам! – пригрозил Клеопин.

– Дозвольте я, Ваше Высокоблагородие? – предложил один из солдат и, не дожидаясь ответа, сплюнул на ладонь и сделал Корсакову такую «смазь», что старец-дезертир заверещал.

– Хватит, – остановил полковник солдата, собиравшегося «смазать» еще разок, но и ругаться не стал.

– За императора покойного, Александра Павловича, зачем себя выдавал? – грозно насупился Кудрявый.

От такого обвинения Серафим затрясся. Упав на пол, начал истово биться лбом об пол и креститься – то на иконы, то на господ офицеров.

– Ваши Высокоблагородия! – вопил дезертир. – Из армии бежал, грешен! Воровал по дорогам, было дело! За старца себя выдавал – отпираться не стану! Но самозванцем отродясь не был!

– Врет? – посмотрел Кудрявый на полковника. – Или не врет? Сыск бы провести, точно бы все узнали.

– Так какая теперь разница? – пожал плечами Николай. – Да и сыск-то проводить, какой смысл? – Немного подумав, полковник решил: – Вот что, Григорий Андреевич. Заберу-ка я этого сукина сына с собой, да в строй поставлю. Сбежит еще раз – расстрелять прикажу. Ну-ка, братцы – свяжите-ка старца недоделанного…

Вместо заключения

Из дневника Елены Клеопиной

25 апреля 1827 года

Я совсем-совсем забыла про дневник! Думала – зачем он мне теперь? Я же не субтильная барышня, а замужняя дама. (Хи-хи… Самой не верится!) Но все-таки, когда мы переехали в череповецкий дом Аглаи Ивановны (Коленька смеялся – мол, приданое!), зачем-то взяла дневник с собой.

Коленька не смог пробыть до конца отпуска. Из самой Москвы, от Государя прискакал гонец. Е.И.В. лично прислал ему срочный приказ. Мы с Аглаей Ивановной долго плакали, провожая Коленьку, но что делать… Мой муж – полковник Императорской гвардии. Теперь же, когда Коленька уехал в Тихвин, мне стало совсем-совсем одиноко. Нужно заниматься хозяйством, вести дом. Оказывается, я такая неумеха! Ну, почему у нас нет соленых огурцов? Конечно, когда их засаливали, я еще не знала, что выйду замуж, но все-таки это очень плохо… Вчера мне так захотелось соленых огурцов, что решила – умру, если не съем! Хорошо, что я была в гостях у Аглаи Ивановны, у которой их две кадушки. Я взяла у кухарки целую миску. Тут прибежала Коленькина маменька и схватилась за сердце. Потом, обняла меня и заплакала. Она сказала, что (далее вымарано) Какое счастье!

Я все-таки вернулась в Череповец, а Аглая Ивановна отправила со мной одну из кадушек.