Читать книгу "Иди ты к лешему! - Тамара Шатохина"

Я ничего не знала о том, кем стала, и мне раньше даже в голову не пришло, что это может быть опасно для меня. Жена Луки — Мышка, могла рассказать мне обо всем, объяснить. Хотя ей тогда было бы как раз до этого, когда погиб ее муж. По-видимому — любимый муж. И почему же у нас, человеков, все так погано-то, а? Или я уже не могу относить себя к людям? Плохо все, я чую это тем самым чувствительным местом, попой чую.

На рабочем месте меня встретили с удивлением. Все же этот оттенок волос тоже был впечатляющим и с зелеными глазами смотрелся выгодно. Наговорили комплементов, но быстро замолчали, натолкнувшись на мой отстраненный взгляд.

— Настя! Что? Не прошла?

— Ага, зарубил. Категорически. Не соответствую по внешним параметрам — недостаточно хороша, к сожалению.

— Зашибись! Кого же им тогда надо? Мэрилин? — недоумевала Марина, самая хорошенькая у нас.

До конца рабочего дня просидела, как на иголках, размышляя — стоит ли прямо сейчас поговорить с Кариной? Но она сама не звонила, не спрашивала как прошло собеседование, поэтому решила повременить с этим. После работы заскочила взглянуть, как продвигается ремонт в моей квартире. Уже закончены были спальня и гостиная, работы переместились на кухню. Все там было ободрано, подчищено, готово к укладке плитки и оклейке обоями. Потом останутся ванная, туалет и прихожая. Это, скорее всего, тоже займет немало времени. Хотелось уже съехать из служебной квартиры, все-таки там — не дома.

Уже направилась на выход, когда неожиданно зазвонил домашний телефон, временно стоящий на полу в гостиной. Взяла трубку и услышала голос бывшего мужа:

— Настя? Ты уже дома?

— Привет, Сережа. В каком смысле — дома? Еще не переехала, просто зашла посмотреть, как все продвигается. А что ты вдруг звонишь?

— Да я бы и не звонил. Если честно — заставил себя. А теперь понимаю, что сделал правильно. Ты не чужой мне человек, а мы так и не поговорили о том, что тогда случилось, ты понимаешь, да? Я ничего не понял тогда, испугался. Так испугался, что Машку оставил у себя на ночь. Я и не хочу знать ничего, но ко мне сегодня подошли и расспрашивали о тебе. Их интересовало как раз все, выходящее за рамки, так сказать. Замечал ли я странности, какие, когда? Я не сказал ничего про тот случай. Все-таки я виноват перед тобой и многим тебе обязан. Ты думаешь, я не понимаю, что без твоей помощи не окончил бы институт? Понимаю. И что сидел на шее у тебя и злился… ладно, проехали. Ты осторожнее там…

— Я буду осторожна, Сережа. Мне тоже жаль, что у нас все так вышло. Ты сейчас нормально устроен, все в порядке?

Он засмеялся невесело, вздохнул.

— Если это можно назвать порядком… У одной знакомой, Настя. Но я ищу работу, по-настоящему и с любой оплатой. Может быть уеду, мама звонила — у отца сердце последнее время… Определюсь в ближайшие дни.

— Мне жаль. Передавай им привет. И спасибо за звонок, Сережа, и за…

— Да, я понял. Пока.

— Пока-пока.

Хотелось сесть, ноги ослабели как-то. Заставила себя выйти из квартиры, спустилась по лестнице, вышла на улицу. Уже зима… морозно и снега полно. Но ветра не было, как всегда в сильные морозы, поэтому я решила пройтись пешком, подумать обо всем. Четыре квартала всего — не замерзну. Вечер… включили уличные фонари… окна светятся. Там люди… семьи, и со стороны кажется, что за каждым окном уют и благополучие…

Хорошо, что он позвонил. И не только потому, что предупредил. Почему-то исчезло чувство, что последние пять лет жизни ушли коту под хвост. Что прожиты они совсем плохо. Теперь, после его слов, в памяти всплывало то хорошее, что было между нами, а оно было. Просто последние обиды давили слишком сильно, вытесняя, зачеркивая все приятные моменты нашего брака. И родители его хорошо ко мне относились, лучше бы он уехал к ним. Там хоть своя крыша над головой.

Мною интересовались. Серьезно интересовались, если спрашивают обо мне даже бывшего мужа. Поняли уже, что все случилось недавно? Кто они и зачем им это? Чем грозит мне? Может, и себе рвануть куда-нибудь… в Хабаровск, например? Туда вышла замуж моя подруга по институту. Но если захотят, то легко выяснят и это — о нашей дружбе знали все на курсе.

Глава 5

Подходила к дому уже часам к восьми. На улице совсем стемнело, народ потихоньку рассосался, добравшись домой с работы и спрятавшись в теплые дома. Машины еще проезжали по проспекту, но движение уже нельзя было сравнить с дневным. У меня замерзли руки в перчатках. В наши зимы нужно носить рукавички, желательно — меховые. Сережа дарил мне такие, еще когда мы просто встречались. Гадство, что же так плохо-то все у вас, человеки?

Возле моего подъезда стояла машина, небольшой фургончик, разрисованный яркими цветами. Я даже засмотрелась, проходя мимо. Из двери, навстречу мне, вышел парень с большим пакетом. Подошел к водительской дверце, оглянулся.

— Девушка, а вас не Анастасия Прохорова зовут?

— Анастасия, — честно ответила я, не успев подумать, а стоило ли говорить правду.

— Распишитесь в получении. Вам цветы. Вы же в семидесятой живете?

— Да. А от кого?

Первая мысль была — Сережа. Он цветов не дарил никогда, но сейчас, после звонка… Может, извиняется так, чтобы совсем зла не помнила. Хочет расстаться красиво?

— А там записка, почитаете.

Он прошел за мной в подъезд, снял утепляющую обертку, и я поняла, что это не от Сережи. Огромная охапка белых роз — у него не станет денег на такое. А в центре — одна рыжая. И я поняла, от кого цветы. Это от рыжего, он, по всей видимости, получил зеленый свет. Что это значит?

— Я не буду брать это. Нет, не возьму, заворачивайте их обратно.

— Выбросите, если не нужны, а я делаю свою работу. Мне еще в два места нужно заехать и неизвестно — застану или опять придется ехать, позже.

— Хорошо, я распишусь, а вы заберите, пожалуйста.

— Ладно, Настя, сильно накосячил парень, да? Или не от него ждала? Хоть записку возьми.

— Выбросьте, мне не нужно.

— Слушай тогда: «Я очарован, детка. Жду встречи». Да, не особо. Я, пожалуй, оставлю цветы на лестнице, может, возьмет кто?

— Ладно, оставляйте.

Я поднялась на четвертый этаж, тихонько открыла дверь, прошла в свою комнату, не встретив никого из жильцов. Закипятила чайник, разогрела в микроволновке остатки вчерашнего ужина. Настроение опять было отвратительным и выражалось это для меня в почти смертельной усталости. Переоделась в пижаму, поужинала и почти сразу уснула, согревшись под одеялом.

Разбудил сильный, настойчивый стук в дверь. Накинула халат и спросила у двери: — Кто там?

За дверью хмыкнули и ответили: — Это я, почтальон Печкин, а вам цветы от вашего мальчика.

Приоткрыла дверь, выглянула. Один из жильцов, тоже одет по-домашнему.