Читать книгу "Капиталистическое отчуждение труда и кризис современной цивилизации - Станислав Бахитов"

Сам труд становится для рабочего не средством саморазвития, а средством саморазрушения, принудительным трудом: «В результате получается такое положение, что человек (рабочий) чувствует себя свободно действующим только при выполнении своих животных функций – при еде, питье, в половом акте, в лучшем случае еще расположась у себя в жилище, украшая себя и т. д., – а в своих человеческих функциях он чувствует себя только лишь животным» [85, 328]. В условиях капитализма деятельностное саморазвитие, по мнению К. Маркса, неизбежно превращается в свою противоположность – в самоотчуждение: «Деятельность выступает здесь как страдание, сила – как бессилие, зачатие – как оскопление, собственная физическая и духовная энергия рабочего, его личная жизнь (ибо что такое жизнь, если она не есть деятельность?) – как повернутая против него самого, от него не зависящая, ему не принадлежащая деятельность. Это и есть самоотчуждение…» [85, 329].

Самоотчуждение человека неизбежно влияет на всю систему общественных отношений: «Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда, от своей жизнедеятельности, от своей родовой сущности, является отчуждение человека от человека» [85, 333]. В основе отчуждения находится частная собственность [85, 337]. При этом отчуждение распространяется на все классы общества, включая капиталистов, служащих увеличению своего капитала: «Прежде всего необходимо заметить, что все то, что у рабочего фигурирует как деятельность отчуждения, самоотчуждения, у не-рабочего выступает как состояние отчуждения, отчужденности» [85, 339].

Противоположностью обществу отчуждения, обществу частной собственности у К. Маркса выступает коммунизм: «…коммунизм есть положительное выражение упразднения частной собственности; на первых порах он выступает как всеобщая частная собственность» [85, с. 340]. Именно такой в значительной степени была ситуация в СССР в период расцвета социалистической системы, хотя равенства в оплате труда так и не наступило. Но для К. Маркса это лишь первая стадия. В своем развитии коммунизм – это «…положительное упразднение частной собственности – этого самоотчуждения человека – и в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека; а потому как полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства достигнутого развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т. е. человечному» [85, 343–344]. При этом общественное и индивидуальное не противопоставляются друг другу: «Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни – даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, проявления жизни, – является проявлением и утверждением общественной жизни» [85, 347]. Главным результатом должен стать новый человек – целостный, всесторонний, глубокий во всех своих чувствах и восприятиях [85, 352].

Современный отечественный философ Е. Я. Режабек писал: «Единственно достойная цель общественной жизнедеятельности – обеспечить каждому производящему индивиду способность к вечному движению становления» [103, 42]. По мнению данного автора, именно саморазвитие субъекта в процессе деятельности и является преодолением отчуждения: «В чем моя внутренняя уверенность, что выпрямляет мою спину, поднимает голову, направляет мой взгляд вперед? – спрашивает М. М. Бахтин. И отвечает: я восполняю себя из предстоящего, должного, желанного, только в будущем лежит действительный центр тяжести моего самоопределения» [103, 29]. Противоположная ситуация в деятельности – это и есть отчуждение: «Если активность принадлежит объекту, если он целиком поглощает меня, то я зависим от него: не я делаю себя другим, а он делает меня другим; я его объект, а не он мой объект. Там, где объект целиком вбирает или превышает активность субъекта, он лишает субъекта свободы выбора, свободы движения в будущее» [103, 27]. Развитие узкой специализации в результате углубления общественного разделения труда при капитализме как раз и приводит к такому результату: «Если деятельность односторонняя, замыкается на специфическом предмете, то в субъекте укореняется лишь одно предметное определение. Человек делается слепым и глухим ко всему, что выходит за пределы его упрочившегося предметного бытия. Из такого понимания Гегель сделал далеко идущие социально-экономические выводы. Вслед за Адамом Смитом Гегель ухватывает калечащее индивида содержание общественно-разделенного труда» [103, 31].

Карл Маркс пытался найти выход из данной ситуации. Ссылаясь на него, Е. Я. Режабек отмечает: «Кругообороты производства индивида, производства материальных условий его существования и производства общественных отношений направлены на то, чтобы дать “индивиду возможность посредством его особенной деятельности пользоваться всеобщим производством”, сделать его способным ко всестороннему общественному развитию» [103, 60]. Сам Е. Я. Режабек, правда, видел выход в переходе к государственно-финансовому капитализму и в развитии информационной сферы [103, 275–302], но современная ситуация наглядно показывает, что данные процессы не только не устраняют противоречий капитализма, но обостряют их. Д. Бенсаид пишет: «Тогда как технологии воспроизводства и коммуникации могут обеспечить бесплатный доступ к значительному числу благ, частная собственность представляется результатом общего процесса экспроприации и, соответственно, тормозом инноваций» [10, 51].

Современные отечественные авторы А. В. Бузгалин и А. И. Колганов видят корень отчуждения в зависимости Человека-творца от материального производства, от чуждых ему социальных сил: «Собственные качества и способности Человека-творца истории (цели и средства, процесс и плоды его деятельности, его чувства и отношения к другим людям) превращаются в мир внешних, чуждых, неподвластных человеку и непознаваемых им социальных сил. Эти социальные силы – разделение труда и отношения эксплуатации, денежный фетишизм и религия – как бы присваивают человеческие качества и тем самым превращают Человека-творца в функцию и раба данных внеличностных сил» [15, 45–46]. Противоположностью отчуждения для данных авторов является синтез социального творчества и труда (деятельности), задача состоит в том, чтобы изменить социальные условия так, чтобы к сотворчеству оказался причастен каждый [15, 52].

Современная информатизация, по их мнению, не ликвидировала отчуждения, создав новый мир псевдокультурных благ (массовую культуру), направленных или на воспроизводство рабочей силы, или на разрушение личности [15, 61–62]. В новых условиях, по мысли А. В. Бузгалина и А. И. Колганова, именно свободное от работы время становится временем формирования творческой личности, являющейся главным средством прогресса мира [15, 70–72]. Данному процессу противостоит процесс узкой профессионализации, формирования частичного работника, подчиненного машине, компьютеру или информационной сети [15, 81]. Важнейшей консервативной социальной силой, формирующей идеологию (неолиберализм) и методологические основы (постмодернизм) господства капитала выступает интеллигенция. А. В. Бузгалин и А. И. Колганов отмечают: «Для этой социальной группы характерны не только индивидуализм (идущий от творческого начала деятельности), а значит и разобщенность, но и подчиненное социальное положение в системе гегемонии капитала (любимый холуй хозяина), а также отсутствие прочной материальной базы своей деятельности (например, “обычной”, относительно более устойчивой, чем интеллектуальный капитал, частной собственности)» [15, 435].