Читать книгу "Мифы кельтских народов - Надежда Широкова"

Кельтская мифологическая традиция прослеживается также в валлийском (уэльском) эпосе, крупнейшим памятником которого является «Мабиногион», сравнимый в некоторых отношениях с ирландским мифологическим циклом. Первоначальный смысл названия «Мабиногион» не установлен. Под этим названием объединены 11 сказаний, 7 из которых сложены в XI-XIII вв. и основаны на более древней устной традиции. «Мабиногион» состоит из четырех сказаний, или «ветвей», рисующих историю четырех легендарных уэльских родов. К кельтской традиции восходят также поэмы и истории артуровского цикла, знакомого нам по «романам Круглого стола» Робера де Борона и Кретьена де Труа (XII в. ).

Хранители кельтских мифов (друиды и друидизм)

Таким образом, у нас есть несколько категорий источников сведений о кельтской религиозно-мифологической традиции. Из этих источников мы знаем, что у кельтской традиции были хранители — могущественные и таинственные друиды. Может быть, самым поразительным явлением кельтской культуры было наличие ордена друидов — предсказателей, астрологов, магов, врачевателей и судей, обладавших неограниченным правом отлучения от культа тех, кто не повиновался их решениям. Построенный на принципах жесткой иерархии и строгой внутренней дисциплины, имевший большой политический авторитет орден друидов не имеет аналогий в религиозных организациях древнего или нового времени.

Античных авторов интересовало тайное знание, которым, по их мнению, обладали друиды; они считали друидов великими философами и мудрецами, сохранившими пифагорейскую традицию16. О происхождении названия «друид» писал Плиний Старший: «... Они [друиды] выбирают дубовые леса и во всех своих обрядах обязательно используют ветвь дуба; так что вполне возможно, что сами друиды взяли свое имя от греческого названия этого дерева». Многие ученые нового времени принимают это объяснение Плиния, хотя тут возникают сомнения. Если «друиды» — это самоназвание кельтских жрецов, то почему оно происходит от греческого названия дуба («дрюс»)? Поэтому более правильной представляется другая версия: слово «друид» может состоять из двух элементов индоевропейского происхождения — усилительной частицы «дрю» и корня «вид» (знать), так что общее значение слова — «весьма знающие».

Каково же происхождение друидов и их вероучения — друидизма? У нас есть на первый взгляд достаточно ясное свидетельство Цезаря, содержащее точное географическое указание: «Их [друидов] наука, как думают, возникла в Британии и оттуда была перенесена в Галлию; до сих пор, чтобы основательнее с нею познакомиться, отправляются туда для ее изучения».

Страницы ирландских саг пестрят именами друидов, рассказами об их деяниях; есть там и сведения о происхождении друидизма. Вот что рассказывается в центральной саге мифологического цикла «Битва при Маг Туиред» об изначальном месте пребывания кельтских богов, Туата де Дананн (Племен богини Дану): «На Островах на Севере Мира были Племена богини Дану и постигали там премудрость, магию, знание друидов, чары и прочие тайны, покуда не превзошли искусных людей со всего света.

В четырех городах постигали они премудрость, тайное знание и дьявольское ремесло — Фалиасе и Гориасе, Муриасе и Финдиасе...

Четыре друида были в тех четырех городах: Морфеса в Фалиасе, Эсрас в Гориасе, Ускиас в Финдиасе, Семиас в Муриасе. У этих четырех поэтов и постигли Племена богини премудрость и знание».

Таким образом, мифологическая традиция кельтов представляла друидов выходцами с островов, расположенных на Севере Мира. В действительности друиды пришли оттуда же, откуда и все кельты, — с общей прародины индоевропейцев. Согласно одной из гипотез, она находилась на севере Европы: в Скандинавии или на северных побережьях Германии и окаймляющих их островах. Одна из античных исторических традиций помещала прародину кельтов в те же места. Ее крупнейший представитель Аммиан Марцеллин писал: «Друиды рассказывают, что часть народа галлов местного происхождения, но остальные прибыли с отдаленных островов и из зарейнских областей, изгнанные из своей страны частыми войнами и наступлением разбушевавшегося моря». Однако эти отдаленные острова принадлежат скорее легендарной, чем реальной географии, так как рассказы друидов касались не только национальной истории кельтов, но в значительной степени содержали сюжеты кельтской мифологии.

Античные авторы тоже писали об «Островах на Севере Мира» — так они называли северные побережья Галлии, Британских островов и северное островное окружение Британии, населенные кельтами. В то же время в древности для различных народов (кельтов, греков и др. ) было характерно представление об особой сакральности островов, обусловленной самим их положением. Даже в современном кельтском фольклоре обитатели островов отличаются от обычных смертных: они не подчинены общей судьбе. Еще в XIX в. жители маленького островка Фуды (одного из Внешних Гебрид) считали себя непобедимыми днем и бессильными после захода солнца.

Античные авторы знали легенды кельтов о сакральности северных островов и добавляли к ним свои собственные мифы о «Золотом веке», об «Островах Блаженных», населенных гиперборейцами — по их представлениям, теми же кельтами. Поэтому для них все «Острова на Севере Мира», принадлежащие как мифической, так и реальной географии, были священными. Они называли Ирландию священным островом, посвященным Сатурну и к тому же «изобилующим травами» — этот эпитет также подтверждал ее сакральность. У этих островов мы встречаем рассказ о небольшом острове, расположенном у юго-западного побережья Британии, все жители которого, силуры, обладали даром прорицания.

Наконец, знаменитый греческий писатель II в. н. э. Плутарх говорит о сакральности всего островного окружения Британии: «Среди островов, которые окружают Британию, многие пустынны, рассеяны там и сям, и некоторые называются по именам демонов и героев». На одном из этих островов «жителей немного, но всех их британцы считают священными и по этой причине никогда не обижают». По прибытии на остров путешественника, рассказчика легенды, «вдруг великое волнение сделалось в воздухе в сопровождении многочисленных небесных знаков. Задули ветры, послышались раскаты грома, и засверкали молнии. Потом, когда спокойствие восстановилось, островные жители сказали, что причиной бури было исчезновение какого-то высшего существа. Так, добавили они, лампа, которую зажигают, безвредна, но когда ее гасят, она становится причиной несчастий для многих людей. Точно так же во всем их сиянии и славе великие души творят добро и никогда не делают зла. Но когда они собираются погаснуть или погибнуть, часто, как сейчас, они порождают ветер и град и даже отравляют воздух зловонными испарениями».

Далее Плутарх передает легенду о совсем уж сказочном острове Огигии, центре отдаленного северного архипелага. «Нет ничего более волшебного, — пишет Плутарх, — чем природа этого острова, где воздух напоен чарующей сладостью». Затем Плутарх сообщает, что на Огигии, «согласно рассказам варваров, Юпитер держит в плену Сатурна. Сатурн живет в глубоком гроте, где спит на скале, блистающей так, как будто она сделана из чистого золота. Эта скала источает восхитительный запах, который наполняет благоуханием весь остров. Птицы, гнездящиеся на ее вершине, прилетают к божественному пленнику и приносят ему амброзию. Сатурну служат демоны, наделенные даром пророчества и способные обучать искусству геометрии и философии».