Читать книгу "Религия древних египтян - Альфред Видеман"

Они омывают конечности, надевают одежды

И поднимают руки в благоговении, потому что ты освещаешь всю землю.

Они принимаются за свои труды.

Вся скотина отдыхает на своих пастбищах, деревья и растения зеленеют;

Птицы вылетают из своих гнезд, их распростертые крылья воздают тебе хвалу.

Все стада поднимаются на ноги, оживают домашние и дикие птицы; ты восходишь для них.

Корабли ходят вверх и вниз по реке, твой путь [Нил] открывается, когда ты восходишь;

Рыба в реке поднимается к поверхности к твоему лику, и твои лучи проникают в толщу воды;

Они даруют женщинам плодовитость, а мужчинам – способность стать отцами,

Они заставляют ребенка шевелиться во чреве матери.

Ты даешь дыхание жизни во всех ее проявлениях.

Она исходит из тела матери... в день рождения;

Ты открываешь ей рот, чтобы она могла говорить.

Цыпленок сидит в яйце и пищит в его скорлупе.

Ты даешь ему дыхание, чтобы он мог жить;

Ты завершаешь его развитие, чтобы он мог проклюнуться из яйца;

Он вылупляется из яйца и пищит,

Он бежит на ножках, когда выбирается из яйца.

......................................................................................

Ты создал землю, согласно своей воле, когда ты был один:

Люди, стада, все стаи,

Все, что есть на земле и ходит по ней на ногах,

Все, что есть в вышине и летает на крыльях,

Страны Сирия, Куш и Египет,

Ты находишь каждому свое место;

Ты даешь каждому то, что ему подходит...

Ты отмеряешь им длину жизни,

Их языки развязаны, чтобы они могли говорить, их облик в соответствии с цветом кожи;

Предопределяя, ты распорядился жителями стран.

Ты делаешь Нил в подземном царстве (Дуат), ты ведешь его сюда по своей воле,

Чтобы он мог давать жизнь людям, которых ты создал для себя, Владыка Всего!

Ты отправляешь Нил на небеса, чтобы он спустился на них,

От этого его воды поднимаются поверх камней, как море; он орошает их поля в их краях.

Твои дела завершены, о Владыка Вечности! Ты сам есть божественный Нил;

Ты царь всех живущих на земле

И скота, который бродит по ней в каждой стране.

Нил выходит из подземного царства в Египет.

Твои лучи питают каждое поле, ты восходишь, и они живут для тебя.

Ты делаешь времена года, чтобы они могли дать жизнь всему, что ты создал:

Зиму – чтобы охладить их, жару – чтобы согреть их;

Ты создал небеса, которые распростерлись, чтобы ты мог взойти на них,

Чтобы ты мог увидеть все, что ты создал.

Ты Единственный, когда ты восходишь в своем облике, как живой Атон, великолепный,

лучезарный, сияющий.

Ты создал различных существ, которые живут в тебе.

Ты Единственный в городах, полях, на дорогах, реках (Нил).

Все видят тебя, так как ты Атон ясного дня над землей...

Ты взошел – и все живет; после твоего заката все умирает;

Но продолжительность твоей жизни – это жизнь, сущая в тебе.

Глаза ярко блестят, пока ты не закатишься;

прекращаются все работы, когда ты заходишь

на западе...

Ты все предопределяешь, так как ты создал землю и взрастил их [т. е. ее обитателей],

Ради твоего сына, который вышел из твоего тела, царя Верхнего и Нижнего Египта,

Который живет праведно, владыка двух стран Эхнатон;

И ради великой жены царя, которую он любит,

Госпожи двух стран Нефер-айти-Нефер-неферу.

Как владыку мира Атона даже изображали с орнаментальным завитком и именовали в надписях «Ра Гармакис, торжествующий на горизонте под именем Шу, который есть в Атоне»; а выражения: «Владыка небес», «Владыка земли», «Тот, кто дает вечную жизнь», «Тот, кто освещает землю», «Тот, кто правит праведно» – часто встречаются среди его титулов.

Эхнатон, по-видимому, пытался сначала осуществить свои преобразования, находясь в доброжелательном расположении духа; противодействие, с которым он столкнулся, превратило его в фанатика. Имя Амона, в котором он признал главного соперника Атона, было стерто с памятников и даже с гробниц. Точно так же его отыскивали на более мелких объектах, таких как погребальные стелы, и усердно стирали оттуда, даже если оно имело место в именах собственных. Несмотря на такие насильственные меры, царю не удалось добиться своей цели. Его вера, хотя она и была поддержана одним или двумя его ближайшими преемниками, впоследствии оказалась забыта, и культ Атона стал, в свою очередь, подвергаться гонениям. Столица царя солнца была покинута и больше никогда не видела жителей; храмы Атона были разрушены; имена бога и царя последовательно стирались, и любое упоминание именно этой формы солнечного божества с тех пор стало чрезвычайно редким. Гелиополь, по-видимому, был единственным местом, где уцелело святилище Атона; на остальной территории страны солнце снова стали олицетворять другие божества. Но с тех пор, как это было с начала Нового царства и до времени правления Эхнатона, старые солнечные божества редко появлялись поодиночке и в своих простых обликах: обычно их объединяли с другими, и они становились Амоном Ра, Кхнумом Ра и т. д. Из самых главных богов бог Птах чуть ли не единственный, кто избежал общей участи быть слитым воедино с солнцем. Это произошло потому, что он уже был практически соединен с Осирисом, богом и правителем царства мертвых, который в некоторой степени противопоставлялся Ра, богу мира живых.

Культ бога солнца ничем не отличался от культов других божеств. Ему жертвовали пищу и напитки; растительные и животные жертвоприношения были представлены в равной степени. Утверждение, что кровь и вино были для него неприемлемы, ошибочно. Можно сказать, что только в одном обряды его культа отличались от обрядов, посвященных другим богам: в адрес Ра пелось больше гимнов, и к нему были обращены более длинные молитвы, чем к каким-либо другим божествам. Естественно, легче было восхвалять и выставлять напоказ благотворную силу такой явной для всех деятельности, как обожествленная мощь природы, чем делать это в отношении божеств, которые не могли претендовать на такие ощутимые результаты своей силы. Поэтому-то поэтические творения, посвященные Ра и равноценным ему богам Гармакису, Кхепера, Туму и т. д., во множестве можно найти написанные и на камне, и на папирусе, они ведут свое начало от самых давних времен и до эпохи правления римских императоров. Особенно многочисленны гимны из погребальных текстов, которые содержат утомительные повторы одних и тех же мыслей о созидательной и радующей силе солнца и благах, которые надеялись получить от него усопшие. Хорошей иллюстрацией этого является следующий отрывок, сохранившийся во многих, слегка отличающихся друг от друга вариантах. Здесь он переведен из главы 15 Туринского папируса, так называемой египетской Книги мертвых.