Читать книгу "Последняя война царской России - Вячеслав Шацилло"

В системе европейских международных отношений начала XX века особое место занимали Балканы. Кто-то из видных политических деятелей образно назвал этот полуостров «пороховым погребом» Европы, и последующие события полностью подтвердили верность этого эпитета. Интересы слишком многих государств в чрезвычайно острой форме столкнулись в этой части континента, причем соперничество между великими державами здесь накладывалось на весьма непростые и запутанные отношения между самими балканскими государствами и народами, их населяющими.

В конце XIX века соперникам удалось урегулировать некоторые сложные противоречия на Балканах, да и то, как показали последующие события, ненадолго. Так, в мае 1897 года между Россией и Австро-Венгрией было достигнуто секретное соглашение о сохранении статус-кво на Балканском полуострове, которое было оформлено в виде обмена письмами между министрами иностранных дел Австро-Венгрии А. Голуховским и России М.Н. Муравьевым. Обе стороны, согласно этим договоренностям, давали обязательство поддерживать на Балканах статус-кво, а в случае невозможности его сохранения предполагалось заключить позднее специальное соглашение, которое, однако, не должно было касаться вопроса о Константинополе, Босфоре и Дарданеллах с прилегающими территориями.

Однако при заключении этого соглашения выявились и существенные противоречия между договаривающимися сторонами. Голдовский, намечая основы будущего соглашения, например, прямо потребовал узаконить присоединение территории уже оккупированных после Берлинского конгресса австрийцами Боснии и Герцеговины, а также Нови-Пазарского санджака к Австро-Венгерской империи. Между Яниной на юге и озером Скутари австро-венгерское правительство предлагало создать формально суверенное, но фактически находящееся от него в вассальной зависимости княжество Албания. Российский министр Муравьев в ответной ноте отклонил эти предложения, отметив, что «аннексия этих провинций подняла бы более широкую проблему, которая потребует специального рассмотрения». Подчеркнул министр и преждевременность постановки вопроса о статусе Албании, поскольку, по мнению российской стороны, он должен решаться самими балканскими странами. Таким образом, реальное значение этого двустороннего соглашения свелось лишь к формальному закреплению статус-кво на Балканах[18].

Но, что характерно, непомерные амбиции Вены на Балканах самым активным образом подогревались в Берлине. Более того, именно на Балканах немцы еще раз попытались испытать на прочность недавно созданную Антанту.

Потепление в русско-английских отношениях самым удручающим образом было воспринято в официальном Берлине. Особенно кайзера раздражала та подчеркнуто дружеская и сердечная атмосфера, в которой проходила встреча в Ревеле в июле 1908 года русского и английского государей Николая II и Эдуарда VII.[19] Именно после этой встречи Вильгельмом было сделано ставшее широко известным заявление, что если «они» захотят «нас» окружить, то Германия будет обороняться до конца.

Более того, в высших европейских сферах стали ходить упорные слухи о том, что на тайных совещаниях в Ревеле между министром иностранных дел России Извольским и английским монархом достигнута договоренность о совместном вмешательстве в турецкие события — это было время, когда Османскую империю сотрясала младотурецкая революция. Так вот, именно на почве балканских дел и решил на сей раз оценить глубину русско-английского сближения, а тем самым и прочность самой Антанты немецкий кайзер. Сами немцы, однако, не хотели становиться зачинщиками нового европейского конфликта и на роль провокаторов определили своих ближайших союзников — австрийцев.

Поводом для очередной перекройки политической карты Европы стала младотурецкая революция. Сначала болгарский царь Фердинанд Кобургский по договоренности с Австро-Венгрией 5 октября 1908 года провозгласил полную свою независимость, а еще через два дня австро-венгерский монарх в одностороннем порядке заявил о распространении суверенитета своей империи на Боснию и Герцеговину. Россия дала согласие на аннексию, но обусловила его указанием на европейский характер этого вопроса, т.е. потребовала передачи проблемы аннексии Боснии и Герцеговины на международное обсуждение и заявила о необходимости компенсации для целого ряда государств. Однако, получив свое, Вена и не подумала выполнять данные ею России обязательства. Более того, там начали готовить планы уничтожения своего злейшего врага и исторического союзника России — Сербии, планируя разделить эту страну между Австро-Венгрией, Болгарией и Румынией.

Австрийского кайзера в его планах активно поддержал и кайзер немецкий. 29 марта 1909 года в Австро-Венгрии была объявлена мобилизация пяти корпусов. В воздухе запахло войной. В этих условиях еще полностью не оправившаяся после поражения в войне с Японией Россия не стала обострять отношения с Австро-Венгрией и стоявшей тенью за ее спиной Германией, признала аннексию Боснии и Герцеговины и отказалась от требований созыва международной конференции.

Боснийский кризис до крайности ухудшил отношения между Санкт-Петербургом, с одной стороны, и Берлином и Веной — с другой. Именно после него призрак военной опасности постоянно стал витать над Старым Светом. Не успевал разрешиться один дипломатический скандал, как тут же возникал другой и третий. Однако задумка Вильгельма — показать России, кто хозяин в Европе и что ей не приходится ожидать поддержки от новых союзников, полностью провалилась. В Санкт-Петербурге сделали прямо противоположный вывод и стали еще более интенсивно укреплять военные и политические связи с Антантой. Действия Вильгельма не оставляли России выбора. Вернее, выбор был: или безусловно подчиниться воли Германии, причем без всякой надежды на компенсацию, или же, напротив, еще больше укрепить союз с Лондоном и Парижем. В России выбрали второе.

Как бы то ни было, несмотря на то, что в результате аннексии Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины России пришлось подчиниться ультимативным требованиям немцев и австрийцев, Вильгельму так и не удалось внести раскол в ряды Антанты.

Авантюра с аннексией Боснии и Герцеговины была призвана внести раскол в ряды Антанты, но в результате безответственных действий Вены стал трещать сам Тройственный союз. Расширяющаяся экспансия Австро-Венгрии на Балканах привела к тому, что наметилась стратегическая переориентация позиций Италии на европейской арене. Аннексия Боснии и Герцеговины вызвала резкое недовольство Рима, чем не преминула воспользоваться российская дипломатия.

В октябре 1909 года состоялся визит императора Николая II в Италию. Во время этого визита был сделан важный шаг на пути сближения Италии и России. 24 октября в местечке Раккониджи около Турина было заключено секретное итало-российское соглашение, по которому обе стороны обязывались стремиться к сохранению статус-кво на Балканах, а в государствах региона поддерживаться т.н. «принципа национальности», что было направлено против политики Вены. Правда, в соглашении содержалась и оговорка, что совместные действия России и Италии против политики других держав будут носить исключительно дипломатический характер. Стороны договорились также не заключать никаких соглашений по Балканам с третьей державой без участия другой стороны. Были также взаимно признаны сферы интересов друг друга: Италия заявила, что будет относиться благожелательно к интересам России в вопросе о Черноморских проливах, а Россия — к интересам Италии в Киренаике и Триполитании. Соглашение в Раккониджи стало одним из важнейших шагов отхода Рима от Тройственного союза, но в то же время оно подтолкнуло Италию к дальнейшей колониальной экспансии в Северной Африке.