Читать книгу "До скончания века - Барбара Картленд"

Глава вторая

Под конец ленча священник потчевал маркиза рассказами о фантастически интересной книге по мусульманству. Он как раз работал над ней:

– Единственные затруднения возникают с источниками, у нас нет поблизости приличной библиотеки, но я намерен съездить в Оксфорд, однако боюсь...

– Папа, мы не можем об этом... – перебила его Аджанта и смолкла, не договорив. Ей не хотелось, чтобы чужой человек был в курсе их семейных дел. И уверенно, резким тоном она произнесла:

– Поговорим об этом после, папа.

– Да, разумеется, – несколько смущенно ответил священник, как бы чувствуя собственную несдержанность. Аджанта повернулась к сестре:

– Поторопись, Чэрис! У тебя уйма невыученных уроков, а в пять часов придет миссис Джеймсон.

С этими словами она убрала остатки пудинга с патокой со стола на буфет. Взглянув на отца, девушка поняла, что он поглощен разговором с маркизом и ни на что больше не собирается обращать внимания:

– Папа, я думаю, что тебе пора идти готовиться к похоронам. Родственники покойного уверены, что ты встретишь их у церковных ворот.

– Да, да, конечно, ты права, моя дорогая, – согласился тот и поднялся из-за стола. Следом за ним поднялся и маркиз. Священник пожал ему на прощанье руку:

– Очень рад был с вами познакомиться, мистер Стоу. Жаль, что нам приходится прерывать столь интересный разговор, но я надеюсь, мы сможем его продолжить. Нынче редко встретишь кого-нибудь, кто знает толк в Востоке и восточных религиях.

– Беседа с вами доставила мне истинное удовольствие, – отвечал маркиз.

Аджанта пошла к выходу из столовой, волоча за собою упирающуюся и оглядывающуюся Чэрис. Уже в холле той удалось высвободиться из сестринских объятий.

– У вас великолепные лошади, мистер Стоу, – сказала она, подбежав к маркизу.

– Рад, что вы их оценили, – ответил маркиз с улыбкой.

Девушка секунду поколебалась, и, понизив голос, сообщила:

– Я написала стихотворение о лошади. Хотите послушать?

– С удовольствием, – маркиз заметил, что такой поворот событий заставил Аджанту нахмуриться, и решил сделать это назло ей. Чэрис испустила короткий крик восторга и кинулась вверх по лестнице. Когда она скрылась, Аджанта резко обратилась к маркизу:

– Прошу вас, мистер Стоу, не поощряйте Чэрис! Ей всего лишь шестнадцать, и она воображает, что влюбляется в каждого случайного встреченного мужчину.

– Вы полагаете, это плохо?

– Для нас – не очень хорошо. Всякая очередная «любовь» сопровождается тем, что Чэрис несколько дней пребывает в мечтательном состоянии и не обращает внимание на учебу. А нам недешево приходится платить за ее уроки.

Она говорила тоном, ясно дающим понять, что ей не нравится насмешливая улыбка на лице маркиза. Но маркизу показалось, что глаза Аджанты зажглись каким-то особым огнем.

– Я понимаю ваши трудности, мисс Тивертон. И поэтому попрощаюсь незамедлительно. Спасибо за стакан изумительного сидра.

Маркиз протянул для прощания руку, но Аджанта, казалось, не заметила ее, и направилась к входной двери, чтобы ускорить отъезд маркиза. Он последовал за ней, и в этот миг донеслись крики бегущей по лестнице Чэрис. Аджанта подошла к двери и на этот раз сама подала ему руку:

– До свиданья, мистер Стоу. Надеюсь, ваша жена скоро поправится. Вы должны заботиться о ней.

Оба услышали, как Чэрис замерла на середине лестничного марша. Мгновение она оставалась в нерешительности, затем быстро выбросила клочок бумаги и вошла в холл. Маркиз вопросительно посмотрел на нее:

– Я не нашла стихотворения, – проговорила Чэрис. И, не дожидаясь того, что он скажет, выбежала во двор, где Дэрайс гладила лошадей и выражала Бену свое восхищение.

– Один – ноль в вашу пользу, мисс Тивертон! – маркиз вскарабкался на козлы и перехватил вожжи, брошенные ему Беном.

– До свиданья! До свиданья!

Обе младших сестры махали руками вслед, пока маркиз выбирался на дорогу. Потом он оглянулся и увидел, что только Дэрайс стоит на крыльце, глядя ему вслед. Он улыбнулся; подумав о забавном происшествии, хотя все остальное в этот день было удручающим. Он никогда больше не увидит Тивертонов, но три прелестные дочери сельского пастора не выходили у него из головы. Затем тягостные размышления о собственных проблемах завладели его сознанием, как тучи заволакивают ясное небо. Маркиз гнал лошадей во весь опор, спеша в замок Долиш.

* * *

Сидя в огромной, прохладной и какой-то неуютной столовой замка, маркиз обнаружил, что его планы начинают расстраиваться. Он полагал, что по прибытии в замок, немедленно переговорит с герцогом и скажет, что настала пора подумать о семье. Они давно знакомы по скачкам, по одним и тем же клубам. Их фамилии значат многое в истории Англии. И нет ничего лучше, чем скрепить общность семей узами брака.

Стоу взвешивал каждое слово, которое намеревался произнести, и был уверен, что герцог примет его предложение с восторгом, и не только из-за богатства маркиза. Одновременно, в его воображении вставали томительные часы, наполненные чудовищной скукой, которые он вынужден будет провести в Стоу-Хаусе и, возможно, в замке Долиш, присутствуя на семейных торжествах.

Однако его предположения не оправдались. После того, как он прибыл, его провели не прямо к герцогу, а в библиотеку. С удивлением маркиз узнал, что герцог не один, но в окружении трех своих самых близких друзей.

Герцог с улыбкой протянул руку маркизу. В этот момент Гарри Стренсем, которого Стоу видел всего пару дней назад в клубе Уайте, воскликнул:

– Черт побери, Квинтус! Мы-то хотели скрыть от вас торги. Но, готов побожиться, не я выпустил джинна из бутылки!

– И не я, не я! Мы с Квинтусом не виделись уже неделю, – сказал второй друг герцога.

– И я старательно избегал его, – подал голос третий.

– О чем это вы? – удивился маркиз.

– Будет вам, Квинтус. Не изображайте саму невинность: просто вы прослышали о торгах Тревельяна. А мы думали, что по неопытности тот позабудет пригласить вас, – рассмеялся Гарри.

И тут маркиз понял, о чем идет речь. После смерти лорда Тревельяна пошел слух, что его сын, живущий за границей, намерен распродать конюшни. Но маркизу ровно ничего не было известно о торгах. Судя по всему, молодой наследник решил продолжать участвовать в скачках, выставляя лошадей, на которых его отец затратил так много денег и времени. Но молодой Тревельян не разбирался в них, ему был безразличен «спорт королей», поэтому решил устроить частные торги. Друзья маркиза рассудили, что раз Стоу ничего не говорит о предстоящей распродаже, то, следовательно, его не пригласили, а это значит, что у них будет больше шансов сделать выгодную покупку.