Читать книгу "Фамильяры. Книга 4. Дворец Грез - Адам Джей Эпштейн"

– Ты когда-нибудь был членом Ноктонати? – спросил долгопят.

– Нет. Никогда.

– А с кем-нибудь из Ноктонати ты связан?

– Это ты к чему? – огрызнулся Элдвин.

– Значит, связан. – Долгопят не сводил с Элдвина пытливого взгляда. – Ты имел дело с полынью? Отголосками эха? Лапчаткой обыкновенной?

– Не знаю. Я не запоминаю все ингредиенты, которые мне попадаются.

– А с черным лишайником ты знаком? С зубами тарантула? С упырьей желчью? Я могу продолжить список.

– Даже не сомневаюсь, – ответил Элдвин. – Только никак не пойму, к чему ты клонишь.

– Все это нашли в твоей комнате, – пояснил долгопят. – Вместе с «Оккультной книгой» Виверна и Черепа.

– Очень странно. Значит, мне все это подбросили, – пожал плечами Элдвин. – По-моему, вполне логично. Замышляй я что-то против королевы, уж точно не стал бы раскидывать улики прямо по собственной комнате.

– А, так, значит, ты что-то против нее замышлял?

– Ты просто перевираешь мои слова, – ответил Элдвин. – Ничего я не замышлял.

– А кто придумал отправиться в логово Агдалины? – осведомился долгопят.

– Да это уж сколько месяцев назад было… – Элдвин на мгновение задумался. – Скайлар, наверное.

– Хм. Очень интересно. А ее чародейский экзамен? Напомни: куда она путешествовала?

– В утраченный ксилойон Хортеуса Эбекенезера.

– Да-да, легендарный сад, полный запретных ингредиентов… – Долгопят сделал паузу. – Ты когда-нибудь сомневался в твоем преданном друге Скайлар?

Элдвин молчал. Потому что – да, сомневался.

– Тебе не казалось, что она может напасть на кого-то из твоих близких?

Казалось.

– Значит, да, – заключил дознаватель.

– Но я тогда был не прав, – слабо запротестовал Элдвин. – Я неверно истолковал одно из Гилбертовых видений. Я зря сомневался в Скайлар.

– А может, и не зря.

– Ты закончил? – нетерпеливо спросил Элдвин.

– Что ты, я едва начал. Давай-ка побеседуем о тебе. Осиротел котенком. Затем долгая уличная жизнь. Воровство и драки. Торговцы рыбой и курятиной даже награды за твою голову назначали. Считали тебя врагом номер один.

– И в чем вопрос?

– Никогда не скучал по прошлой преступной жизни? – спросил долгопят.

– Нет, – твердо ответил Элдвин. – Ни минуты. Я воровал только из нужды. Чтобы прокормиться. Чтобы выжить. И в этом все дело.

– Кто был преступником, им и остается, – вкрадчиво произнес долгопят. – А вот еще кое-что. Мальверн. Один из главных сообщников Паксахары. И твой дядя.

– Мальверн предал меня и мою семью. С чего мне быть его приспешником? Ведь он пал от моих лап. Разве это не доказательство?

– То есть ты признаешь себя убийцей?

– Я защищался.

– Так или иначе, ты способен убивать, – подытожил долгопят.

Элдвину все труднее было сохранять спокойствие. Все происходящее ему решительно не нравилось. Попытаться выцарапать долгопяту глазищи? Только хуже будет. И Элдвин постарался унять гнев.

– Ты ни слова не сказал о королеве Лоранелле, – мяукнул кот. – Как она себя чувствует?

– Хочешь знать, справились ли ты и твои дружки со своей работой?

– Пожалуйста, – попросил Элдвин, – пожалуйста, скажи, что с ней все хорошо.

– Ее лечат лучшие целители Огромии. Пока им удается удерживать ее в Странствии, между этой жизнью и Завтрашней.

Облегчение волной накатило на Элдвина, и он выдохнул.

Его неприятности – это пустяки, главное, что королева жива.

Скрипнула дверь, и на пороге возникла другая правдоимица в багряной мантии. Она приблизилась к женщине, сидевшей напротив Элдвина, что-то прошептала ей на ухо и удалилась так же стремительно, как вошла.

– Гилберт сознался, – объявила дознавательница. – Можно прекратить допрос.

– Это неправда, – замотал головой Элдвин. – Я вам не верю.

– Возможно, он совестливее тебя, – заметил долгопят.

– Нет. Вы просто его запутали. Или вообще обманули. Ему не в чем сознаваться, потому что мы ничего не сделали!

– Это расскажи кому другому, – хмыкнул долгопят. – Для тех, кто с нами сотрудничает, наказание мягче. А для тех, кто упорствует в сокрытии истины, суровее.

Ну уж нет. Не на того напали. Бродячий кот нипочем не сознается в том, чего не совершал, – пусть хоть все огнем горит. У него, питомца улиц Бриджтауэра, ничего не осталось – только достоинство. И уж его-то он сохранит любой ценой.

– Я невиновен, – просто сказал Элдвин. – Мы все невиновны.

Долгопят многозначительно переглянулся со своей верной.

– Назад в клетку, кот, – приказала правдоимица.

Элдвин вернулся в металлическую переноску. Долгопят юркнул в мантию дознавательницы, та закрыла клетку и сняла ее со стола.

У двери ее поджидал болка-дур. Он живо пробежал коротенькими пальцами по ожерелью из ключей, выискал нужный и вставил в скважину. Миновав дверь, правдоимица подвела Элдвина к его камере. Болка-дур снова зашарил по ключам на шее и отпер ему одному подвластную дверь. Гилберт уже сидел внутри.

Дверь Элдвиновой клетки открыли, чтобы он мог составить компанию Гилберту. Правдоимица удалилась. Лягух сидел в углу, насмерть перепуганный.

– Они сказали, у них улики, Элдвин, – хрипло заквакал он. – Ингредиенты и записи со всякими наговорами и описанием наших планов.

– Кто-то определенно хочет свалить на нас всю вину, – задумчиво отозвался Элдвин. – Но кто – вот вопрос.

– Дворцовый повар точит на меня зуб с тех самых пор, как я обругал его похлебку из жуков.

– Да нет, тут должно быть что-то позаковыристее, – пробормотал Элдвин.

Кот лихорадочно перебирал в уме всех возможных недоброжелателей. Кто это мог быть? Кто-то из незнакомцев на празднике? Ведь еще полно непойманных приспешников Паксахары из числа животных. Да и многие люди так и не смирились с решением Лоранеллы сделать Галатею своей соправительницей. В общем, кандидатов в злоумышленники полным-полно.

И вдруг Элдвин заметил что-то необычное. На каменном полу камеры одна за другой проступали буквы. Элдвин сперва подумал, это слизняки-невидимки оставляют следы. Хотя с чего бы слизнякам выписывать буквы? И почему-то эти буквы разбросаны как попало. Вот появились Г, Е, Ы, и дальше дело пошло быстрее. Слева от Г возникла Р, потом О. Рядом с Ы проступила В, дальше М и А. Стоп, кажется, они складываются в слово! Вот это слово проступило целиком. Правда, какое-то оно вышло странное и очень уж длинное: УИНМАКЕЫВОЗОРГ.