Читать книгу "Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях - Василий Потто"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Здесь Петр получил известие о новых беспорядках в Дагестане. Еще во время пути замечены были тревожные признаки начинающегося в горах движения, а тут шайки стали уже нападать на отсталых, грабили обозы и под самыми Тарками убили трубача из государева конвоя. В то же самое время казикумыкский хан сделал попытку овладеть редутом на реке Дубасе, около Дербента, но малочисленный гарнизон наш защищался отчаянно, положил на месте шестьсот неприятелей, многих переранил и отбил два знамени.
Чтобы погасить мятеж в самом начале, Петр приказал тогда же сделать новую экспедицию в горы, и атаман Краснощеков, ходивший на этот раз с донцами и с калмыками, истребил решительно все, что только еще оставалось там от прежнего погрома. Дагестан присмирел.
Осенью Петр возвратился в Астрахань, а 13 декабря имел торжественный въезд в Москву через триумфальные ворота, на которых изображен был город Дербент с лаконичной над ними надписью: «Основан героем – покорен Великим».
Имя Петра Великого до сих пор живет в Дагестане, и следы его пребывания там сохраняются самым тщательным образом. Каждый, кто посетит Дербент, конечно, с благоговением зайдет в ту скромную землянку, стоящую у самого взморья, в которой Петр прожил несколько дней в ожидании сдачи Дербента и новых известий об уцмие Кайтага. Теперь эта землянка – предмет внимания всех путешественников – обнесена решеткой, и над ней сделана надпись: «Место первого отдыха Великого Петра».
В самом Дербенте Петр жил в цитадели, занимая в ней бывший ханский дворец. Там, в тишине кабинета, обдумывал он свои грандиозные планы, касавшиеся нашей морской торговли с Закавказьем, Персией и Индией; там же в нетерпеливом ожидании флотилии, плывшей из Астрахани, он собственными руками прорубил в одной из комнат окно, из которого открывается превосходный вид на Каспийское море, на город и на его окрестности. Это историческое окно существует до настоящих пор в доме, занимаемом дербентскими комендантами. Тут же, в самой крепости, сохраняется семь алебард, оставшихся со времени Петра, и пушка, на которой выбита надпись, свидетельствующая, что она была отлита в 1715 году на воронежском литейном заводе.
С отъездом Петра из Кавказского края военные действия продолжались под главным руководством генерал-майора Матюшкина, получившего от императора совершенно определенные инструкции. Для большего упрочения порядка в новых владениях Петр приказал переселить в крепость Святого Креста все Терское казачье войско, а по рекам Сулаку и Аграхани водворил вновь тысячу донских семейств, которые, устроив свои поселения, получили название Аграханского казачьего войска. Таким образом, на Тереке остались одни гребенцы. Их также хотели перевести на Сулак, но когда вследствие этого между ними обнаружились волнения и даже попытки бежать за Кубань к некрасовским раскольникам, государь приказал их оставить с тем, чтобы они «недреманно» оберегали нашу Терскую линию. Не ограничиваясь этим, Петр в то же время заботился и о дальнейшем распространении русского влияния. Оставшись главным начальником войск в Дагестане и исполняя волю царя, Матюшкин деятельно готовился к занятию Баку и к покорению прибрежных персидских владений. Сам Петр назначил для последней цели особый отряд из двух батальонов пехоты под начальством полковника Шипова. Шипов, однако же, просил у царя подкрепления.
«Не дам, – лаконично ответил ему Петр. – Стенька Разин с пятью сотнями казаков не боялся персиян, а я тебе даю два батальона регулярных».
В ноябре 1722 года Шипов с небольшой флотилией вошел в Энзелийский залив и, выведя десант у Пери-Базара, занял Решт, главный город Гилянской провинции. Персияне так были ошеломлены внезапным появлением русских, что уступили им город без боя. Но скоро они опомнились и стали требовать, чтобы Шипов вышел из Решта, пока его не принудили к этому силой. Шипов ответил отказом, а между тем войска его успели занять в городе большое каменное здание караван-сарая и приспособили его к обороне. Тут, посреди обширного двора, по счастью, оказался чудесный колодец – обстоятельство чрезвычайно важное в этой безводной части Персии на случай блокады. Персияне действительно не замедлили начать военные действия и два раза пытались выбить русских из занятой позиции. Одно из этих нападений велось с такой энергией, что неприятель дошел до самого караван-сарая и целый день производил по нему жестокий огонь из орудий. Здесь был убит помощник Шипова, храбрый капитан Рязанов, который поднялся на стену, чтобы обозреть расположение неприятельских сил. Между тем, как только наступила ночь и персияне расположились лагерем со своей обычной беспечностью, Шипов сделал вылазку и внезапно с двух сторон напал на неприятеля. Три роты атаковали пятнадцатитысячное персидское войско, но сонные толпы при первом крике «Ура!» охвачены были такой паникой, что кинулись поражать друг друга, и к свету на месте, где стоял персидский стан, лежали только одни мертвые тела, которых русские похоронили более тысячи.
Когда таким образом положение наше в Реште было упрочено, генерал Матюшкин, со своей стороны, предпринял покорение Бакинского ханства. 21 июля 1723 года десантный отряд его высадился на берег около Баку и обметался рогатками. Вылазка из крепости была отбита, а огонь с флотилии заставил замолчать бакинские пушки. Четыре дня длилась блокада, а на пятый осажденные вывесили белое знамя и сдали город вместе с восьмьюдесятью находившимися в нем орудиями. Таким образом в самое короткое время русские заняли почти весь Дагестан, Баку, Ширванское ханство и персидские области: Гилян, Мазендеран и Астрабад. Петр был так обрадован приобретенными успехами, что произвел Матюшкина в генерал-лейтенанты и, поздравляя его с победами, писал, что более всего доволен приобретением Баку, «понеже оная составляет всему нашему делу ключ».
Спокойствие в занятых провинциях, однако же, было только наружное. Народ втайне ненавидел завоевателей, и следующий кровавый эпизод, сохранившийся доныне в преданиях сальянских жителей, свидетельствует, до какой степени надо было быть осторожным в сношениях с ними.
Вскоре после занятия Баку Матюшкин отправил в соседнюю Сальянскую область небольшой отряд из батальона драгун под командой подполковника Зимбулатова. Сальянский наиб Гуссейн-бек встретил русские войска дружелюбно и распорядился, чтобы солдаты размещены были удобно. Все это, при свойственной русской натуре беспечности, привело к тому, что офицеры стали ездить в гости к наибу не только без прикрытия, но даже и без оружия. Однажды, когда все пировали таким образом в замке Гуссейна, толпа наемных убийц, подосланных, как говорят, его матерью, кинулась на офицеров и умертвила их самым варварским образом. Та же участь готовилась всему батальону, но драгуны, вовремя предупрежденные, сели на суда и отплыли в Бакинскую крепость.
Такое же враждебное настроение замечалось решительно по всему каспийскому побережью. В Гиляне нападения почти не прекращались. Выбитые из Решта персияне продолжали блокировать город, расположившись невдалеке за ручьем Сиарутбаром, который стал заповедной гранью между ними и русскими. Правда, на русскую сторону персияне переходить не смели, а при появлении русских на их стороне каждый раз «спешили спасать свои животы», но тем не менее присутствие их в столь близком расстоянии от города крайне стесняло сообщение. Был даже случай, что один офицер, посланный с командой в соседнюю деревню, едва не погиб, окруженный огромными толпами персиян, и спасся только благодаря случайной помощи, подошедшей к нему из Решта.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях - Василий Потто», после закрытия браузера.