Читать книгу "Роковые женщины советского кино - Федор Раззаков"

Но эта неудача не обескуражила юную абитуриентку. Более того, она помогла ей осознать простую истину: надо оставаться самой собой. И на экзамены во ВГИК она пришла в обычной одежде, без косметики, с заплетенной косой. Когда экзаменаторы спросили у нее, какие стихи она собирается им читать, Андрейченко в ответ предложила им выбрать любое поэтическое произведение на свой вкус. Экзаменаторов это удивило: «Вы что, девушка, знаете так много стихов? Интересно, какие?» И Наталья в течение получаса читала Осипа Мандельштама, Михаила Светлова, Веронику Тушнову, Соломею Нерис.

Ее вдохновенное чтение произвело впечатление на всех присутствующих, и ей поставили «отлично». Кроме этого, помогло еще одно обстоятельство. Незадолго до экзамена в кулуарах института ее разглядел некий молодой человек, поступавший на операторский факультет. Для поступления ему необходимо было представить на суд экзаменаторов пять собственных фоторабот. Юноше долго не могла прийти в голову ни одна идея, которая могла бы лечь в основу этих фотографий. И тут он увидел героиню нашего рассказа. Наталья согласилась позировать юному фотографу, и тот в течение часа сделал с десяток ее портретов. Пять из них затем легли на стол Сергея Бондарчука, который принимал экзамен у Андрейченко. На фотографиях она выглядела так фотогенично, что у экзаменаторов развеялись последние сомнения: девушка не только прекрасно читала стихи, но и внешне выглядела достойно.

Дебют Андрейченко в кино состоялся в 1975 году, когда она училась на втором курсе ВГИКа – она сыграла крохотную роль девушки по имени Валя в картине Гавриила Егиазарова под названием «От зари до зари». Но ее роль в фильме была столь маленькой, что широкий зритель ее попросту не заметил (премьера картины состоялась в декабре 75 го).

Между тем уже два года спустя на экраны страны вышли сразу три фильма с участием Андрейченко, которые, собственно, и стали первыми ступеньками для молодой актрисы на ее пути к славе. Началось же все с фильма «Степанова памятка» (по рассказам П. Бажова) Константина Ершова, где Наталья сыграла роль Танюши. Критик О. Сулькин так писал об этой роли актрисы:

«Режиссер оказался снайперски точен в выборе исполнительницы. Андрейченко – сама бажовская Танюша, «красна ягодка», румяная, волоокая, стройная. И все, стоп – этого, внешнего, природно-фактурного и достаточно, словно окоротили ее перед съемкой. В отмеренном пространстве роли, кажется, почти нет места для психологии, драмы. Она здесь эффектная, центральная по реестру ролей, но – статистка…»

Фильм вышел на экраны в феврале 1977 года. А три месяца спустя свет увидели еще две ленты с участием Андрейченко: «Долги наши», которую снял Борис Яшин, где Андрейченко исполнила роль Верки, и «Колыбельная для мужчин» Владимира Златоустовского и Ивана Лукинского, где актрисе досталась роль Вали Крыловой.

В итоге к моменту окончания ВГИКа в 1977 году на счету Андрейченко было уже четыре сыгранных роли в кино. Кроме этого, в дни окончания института молодая актриса снималась еще в трех фильмах: «Поединок в тайге» (роль – Пелагея), «Степь» (роль – девка на снопах) и Настя Соломина в «Сибириаде». Однако несмотря на столь богатый послужной список ни одна из этих ролей не принесла актрисе настоящего творческого удовлетворения. Героини, сыгранные ею, были однотипны и похожи одна на другую: взять ту же Танюшу из «Степановой памятки», или деревенскую девушку в «Долгах наших», или девку на возу в «Степи».

Исключение составляла роль Насти Соломиной в «Сибириаде», однако эта длинная эпопея будет сниматься два года и выйдет на экраны страны почти через три года после окончания Андрейченко ВГИКа. О его премьере мы расскажем чуть ниже, а пока упомянем, что во время работы над ним у Андрейченко случился роман с постановщиком фильма Андреем Михалковым-Кончаловским. О том, как это произошло, вспоминает сам режиссер:

«Когда я стал спрашивать, кого из талантливых вгиковских ребят пригласить ассистентом на «Сибириаду», мне посоветовали студента режиссерского курса Сашу Панкратова. Так он появился у нас в группе. Человек жизнерадостный и наивный…

Саша был и есть дамский угодник. Большой ходок по барышням. Знал весь актерский молодняк в Москве, включая всех абитуриенток. Я озадачил его просьбой найти молодую актрису на роль Насти. Чтобы внешне она была сибирская, ядреная, кровь с молоком.

Я в это время болел, перенес на ногах воспаление легких. Жил у родителей, в моей квартире жила Вивиан (тогдашняя жена режиссера – француженка. – Ф.Р.). Саша привел Наташу Андрейченко: высокая, статная, круглая, вся, как яблоко, крепкая – укусить невозможно. Она мне понравилась, я начал нести какую-то ахинею, тут же решили выпить водки – болезнь этому не помеха. Она стояла, готовила яичницу; я смотрел на ее икры, плотные, сбитые, – сразу понял: она – настоящая и, наверное, сможет сыграть Настю…

У нас с Наташей стало даже намечаться что-то романтическое. Я пригласил ее съездить со мной в Ленинград. Она пришла в малиновом бархатном берете. Берет мне как-то не очень понравился, но поездка была приятной. Правда, наши отношения быстро завершились. У меня начался роман с Лив Ульман. Я вернулся из Норвегии. Пришла Наташа. Я сказал ей:

– Очень сожалею, но…»

Съемки «Сибириады» начались в самом конце июля 1976 года под городом Калинин, но наша героиня включилась в них с 17 августа и пробыла там до 7 сентября. Затем вернулась в Москву, чтобы продолжить учебу во ВГИКе, а в середине декабря вновь вернуться на съемочную площадку «Сибириады» – но уже в павильонах «Мосфильма». А в начале июня 1977 года Андрейченко участвовала в пересъемках снятых ранее эпизодов в Калинине. О том, как это происходило, вспоминает Андрей Михалков-Кончаловский:

«Роль свою Наташа сыграла прекрасно. Правда, по ходу съемок было несколько шумных историй. Накануне съемок она исчезала, найти ее было невозможно, где, по каким загульным компаниям ее носило, никто дознаться не мог – даже Саша Панкратов. Потом она, так же нежданно, как и исчезала, возникала в группе, замечательно работала…

В одну из бурных июльских ночей, проходивших вне пределов моего внимания, Наташа Андрейченко, Саша Панкратов и Павел Петрович Кадочников, народный артист СССР, были арестованы милицией за то, что купались голыми в реке – посреди Калинина, нарушали общественный порядок, громко кричали и пели. Подъехала милицейская коляска, их выудили из воды и, мокрых, доставили в участок. Но у Павла Петровича была с собой волшебная бумага, заботливо упакованная в целлофан, о существовании которой я тогда не знал.

Происхождение этой бумаги таково. «Подвиг разведчика» очень понравился Сталину. Был банкет, Сталин сказал Павлу Петровичу:

– Вот это настоящий чекист! – И спросил: – Что я вам могу сделать приятное?

– Не могли бы вы это же самое мне написать на бумаге? – сказал Павел Петрович.

В результате из кремлевской канцелярии Кадочникову прислали бумагу с Гербом СССР, где было написано: «Павлу Петровичу Кадочникову, артисту киностудии «Ленфильм», присваивается почетное звание майора всех родов войск СССР. Сталин. Ворошилов».

Эта бумага была для Кадочникова палочкой-выручалочкой и «Сезамом, откройся» многие годы. Даже спустя двадцать с лишним лет после смерти Сталина, когда снималась «Сибириада», ее магическое действие не иссякло…».