Читать книгу "Обнаженная медицина. Рассказы дерматовенеролога о суровых врачах и "везучих" пациентах - Дмитрий Кушкин"

Мы со смеха легли под стол. Майор на нас: «Что ржете, придурки?» И быстрым, строевым шагом вышел из аудитории. Бедный студент вообще ничего не понял.

В институте учатся множеству важнейших вещей. Но в памяти остаются в основном странные, забавные эпизоды, совсем не связанные с учебой.

А однажды сидим на занятии, как положено, с восьми утра, а майора нет и нет. Уже все анекдоты рассказали, заняться нечем. Ближе к часу дня открывается дверь аудитории. Заглядывает красная физиономия майора:

— Перерыв делали?

— Нет, какой перерыв?

— Тогда давайте на перерыв…

Много смешных и курьезных историй связано с алкоголем. Например, на экзамене по судебно-медицинской экспертизе мне тоже однажды пришлось сдавать «отработку». У меня был приятель Ярослав, который видел себя только в судебно-медицинской экспертизе. Поэтому на этой кафедре он знал все, и был там своим человеком. Вообще еще студентами мы все были активными членами различных студенческих обществ на медицинских кафедрах. Посещая студенческие научные общества, по сути, просто приходя на кафедру к наставникам, мы погружались в свои будущие профессии. Смотрели больных со своими руководителями, учились писать истории болезни, заполняли опросные листы, какие-то формы, вели бумажную работу. В общем, везде была своя специфика. Каждый из нас знал, в какую специальность пойдет, и всю внутреннюю кухню каждой медицинской кафедры знал. Так вот, спрашиваю у Ярослава:

— Как сдавать на этой кафедре?

Он отвечает:

— Так же, как на военной — два реферата.

— Ну, я так не могу! — говорю. — Как же так, подойти к преподу и дать бутылку? Давай я тебе дам, а ты передашь, скажешь, что от меня. Пусть мне только зачет поставят, и все.

Он отвечает:

— Нет, ты не знаешь, там так не принято, так не получится. Бери бухло и приходи сам.

— Ладно, но давай, хотя бы, вместе пойдем.

— Беги в магазин.

— А что брать — вино?

— Ты что!!! На судебно-медицинскую экспертизу вино? Только водку!

Я купил две бутылки водки, и мы пришли на кафедру. Там уже стоял огромный стол, накрытый выпивкой и закуской. Выпивки было много! Все, что несли сюда студенты, сразу выставлялось на стол. Вокруг сидели люди — работники кафедры, ассистенты, врачи, санитары. Тут я со своими «рефератами».

— Это вы? — спрашивают у меня. — Давайте! У нас как раз заканчивается. Экзамен завтра?

— Да — говорю.

— Хорошо. Ты завтра напомни фамилию свою. А сегодня, ребята, садитесь — выпьем. Давай, рассказывай о себе!

А я тогда вообще не пил! А тут еще накануне экзамена. Но мой приятель сказал — надо сесть. Сели. Наливают мне водку. Я робко говорю:

— Завтра же экзамен, надо идти готовиться.

— Ладно, сейчас и подготовимся!

Рюмка, вторая, третья пошла… Несколько раз пытался встать и уйти — не пустили! Раз пришел, значит, должен «вливаться» в коллектив. Тебе надо сдать экзамены? Значит, сиди, пей и о себе рассказывай. Мы упились до такой степени, что меня аж трясло. Утром вставать на экзамен — а я голову от подушки оторвать не могу. А в институт идти надо. Я пришел на кафедру судебно-медицинской экспертизы, лег головой на парту и уснул. Через какое-то время меня разбудили и сказали — все, сдал, мол, иди домой.

8. Если двое хотят секса — почему бы и нет?

Эта глава о том, что в любви нет запретов: главное, помнить о безопасности

Студентами мы ездили в колхоз — помогать собирать урожай. Была такая традиция. Студенческие строительные отряды — практически бесплатная рабочая сила. Кто-то коровники строил, кто-то на ударных стройках участвовал в планах по досрочному вводу и опережениях обязательств. У нас был колхоз. После сдачи вступительных экзаменов, перед первым курсом — это обязательно. На следующий год все то же. Была одна лазейка не ехать в колхоз в сентябре на втором курсе, а иметь дополнительный месяц отдыха. Нужно было в течение года отрабатывать в добровольной народной дружине (ДНД). Три-четыре раза в месяц с красными повязками обходили свой район, вроде как гуляешь, а вроде как и общественная работа. Патрулировали улицы, выискивая хулиганов. Но хулиганов тогда и не было. В то время ходить по улицам можно было совершенно спокойно. Поэтому цель этого патрулирования мне была непонятна. Хотя, признаться, в то время и малые дети спокойно гуляли одни на улицах, а сейчас кто рискнет отпустить? Даже в школу детей одних до 11 лет сейчас отпускать нельзя. А тогда и так все было спокойно. Но раз надо, значит, надо. Ходил. А нам, конечно, хотелось просто погулять. Уже везде открывались видеосалоны — кино же тогда не было. Был бум видиков, боевиков и американских нинзя. И вот вместо интересных фильмов мы шли патрулировать улицы! Это ж кошмар! Мы гуляли с повязками ДНД на рукавах и смотрели на часы, когда же все это закончится. Самое нелюбимое — это попасть на дежурство в вытрезвитель. Из патрулирования по улице можно было зайти в видеосалон, посмотреть фильм. А потом явиться в опорный пункт и отметиться, что при патрулировании чрезвычайных происшествий не наблюдали. Из вытрезвителя не уйдешь. Там все серьезно. Милиционеры, медицинское освидетельствование, протоколы, подписи. Это же Донецк! Шахтеры упивались так, что падали прямо на улице. И мы вместе с милицией ездили по городу на машинах УАЗиках и ГАЗах, собирали их. И привозили в вытрезвитель, где их мыли, приводили в себя. А утром, напоив чаем, отпускали. Ну и параллельно шло письмо на работу бедолагам, чтоб их на общем собрании разобрали. Какое заботливое у нас было государство когда-то!

Самый простой способ сделать жизнь приятнее — начать помогать друг другу. Безвозмездная помощь делает лучше не только окружающий мир, но и нас самих.

Учеба в институте — самые светлые и прекрасные годы. Мы все любили друг друга. Буквально. Все друг с другом переспали. И все были довольны и счастливы. Ни у кого не было претензий! Сейчас говорят: «Как же так, в первый вечер и сразу секс?!» А почему бы и нет? Если этого хотят двое, то ничего плохого в этом нет. Можно рассуждать на тему — как же так, частая смена половых партнеров может привести к неприятным последствиям. Да, в 1989 году, когда я поступил в институт, презервативов не было. А в 90-х начался жуткий разгул инфекций, передаваемых половым путем, гонореи, сифилиса. Раньше мы вращались в одной среде. Мы любили друг друга буквально. И поэтому в нашей среде, слава богу, не было инфекций. До окончания школы мы не знали, что такое секс, что такое алкоголь. И тут ты становишься студентом, и вдруг резко все можно. И алкоголь. И секс. И эти бессонные ночи. Этот колхоз — на полях Родины. Надо собирать урожай. Это же было так круто! И круто было все. Даже то, что попав на первый лечебный факультет, мы поехали собирать яблоки. А те, кто попал на второй лечебный факультет, поехали собирать картошку и жутко нам завидовали. Конечно, все это глупости. Сейчас. А тогда. Тогда, после колхоза я два года два не мог смотреть на яблоки и уходил из комнаты, если кто-то начинал их есть. За месяц употребления яблок с утра до вечера, выработался стойкий рефлекс на хруст яблок — жуткая оскомина, не проходящая все последующие годы. В колхозе кормили не то чтоб плохо, а просто отвратительно. Мы питались исключительно яблоками, собираемыми ударными темпами в течение дня, и ночью еще тушенкой из запасов, привезенных с собой. Вот это была диета: один фрукт и консервированное мясо. Но не диета, а молодость двигала нами. Мы не могли пропустить ни одной минуты. Мы хотели общаться друг с другом круглосуточно. Мы хотели быть друг с другом все время. От недосыпа и бессонных ночей мы засыпали в автобусах по дороге на поля и чуть ли не на деревьях при сборе урожая. Как же было весело. Кто не был студентом, тот не был молодым.