Читать книгу "Екатерина Арагонская. Истинная королева - Элисон Уэйр"

– Я буду сопровождать ваше высочество, – сказал инфанте де Пуэбла.

Он заслужил эту честь.

Когда Каталина уселась на лошадь, согбенный доктор не без труда взобрался на своего коня, и процессия неспешным торжественным шагом двинулась вдоль реки в Саутуарк. По пути де Пуэбла указывал на важные места Лондона. На противоположном берегу реки располагалось величественное Вестминстерское аббатство, возвышавшееся над остроконечными крышами Вестминстерского дворца.

– Здесь возводят на трон английских королей, ваше высочество. А вот там, впереди, на той стороне, видите, вдоль берега – дома знати и Стрэнд, дорога, которая ведет в город.

Домов было много, рядом с каждым сбегал к реке красивый сад. А за ними, как сказали Каталине, Судебные инны и прекраснейший монастырь Черных Братьев – доминиканцев.

Над городскими крышами возвышался собор Святого Павла – внушительное здание с мощным шпилем, очевидно самая большая церковь в этом море стрельчатых пиков. Справа располагался еще один крупный монастырь – Сент-Мэри-Овери. Сразу за ним виднелся Лондонский мост. По обе стороны проезжей части моста стояли впритык лавки, дома и даже маленькая церквушка!

Каталина почувствовала, что начинает проникаться симпатией к доктору де Пуэбле: он оказался знающим и словоохотливым провожатым, дружелюбным вопреки неприятной внешности.

– Мост соединяет город с тем берегом Темзы, который называется Суррей, – объяснял доктор, пока они переезжали через него, прокладывая себе путь сквозь толпу.

Огромная надвратная башня на другой стороне моста служила въездом в город. Проехав через ворота, Каталина попала наконец в Лондон.

Принцессу тут же окружили толпы сгоравших от нетерпеливого любопытства горожан, которые отчаянно толкались, чтобы получше ее разглядеть. Повсюду, куда бы она ни взглянула, из окон высоких, весьма богатых по виду домов свешивались разноцветные флаги и гобелены, а уши ее едва не разрывались от бесконечного радостного перезвона колоколов. Церквей тут, похоже, были сотни. Шум приветствий оглушал, однако Каталине было обидно, что некоторые простолюдины смеялись над нарядами ее свиты и, тыча пальцами в крещеных мавров, кричали: «Вон эфиопы, они как черти из преисподней!»

Продвижение вперед замедлилось из-за напора горожан. Шесть раз за время пути Каталина останавливалась, чтобы полюбоваться сложными живыми картинами, устроенными в ее честь. Этот город, должно быть, и правда не бедствовал, раз мог позволить себе такие траты: украсить площадки, где давались представления, цветастыми геральдическими щитами и нарядить в святых и мифических героев множество людей, которые громко прославляли свою будущую королеву музыкой и стихами. При виде огненного валлийского дракона, усевшегося на крышу бутафорского замка, Каталина изумленно ахнула и пришла в себя только после того, как ей сказали, что это изображение красного дракона правителя Кадваладра, полулегендарного валлийского предка короля.

Петляя, процессия по Фенчёрч-стрит добралась до Корнхилла, а потом – до Чипсайда. Тут Каталина заметила короля Генриха и принца Артура: они наблюдали за ней из окон красивого дома. Король приветственно поднял руку, принц поклонился. Рядом с ними стояла полная женщина с добрым лицом, одетая в бархатный чепец с длинными наушниками, напоминавший очертаниями треугольный фронтон дома; она смотрела вниз и улыбалась Каталине. Должно быть, это королева Елизавета, догадалась та. Королева переписывалась с ее матерью, говорила, что ждет не дождется, когда Каталина станет ее дочерью, обещала заботиться о ней с любовью. Каталине тоже не терпелось познакомиться с королевой Елизаветой. Выглядела та очень мило, и, конечно, окружающие тоже так думали: многие приветствовали ее одобрительными возгласами.

Кавалькада остановилась рядом с искусно выточенным каменным крестом. Лорд-мэр Лондона, возглавлявший многочисленную депутацию господ в меховых накидках и с тяжелыми золотыми цепями на шее, произнес для Каталины формальное «добро пожаловать в Лондон». Это были олдермены и шерифы города, а также представители богатых ремесленных и торговых гильдий.

Лорд-мэр говорил, доктор де Пуэбла переводил.

– Вашему высочеству, вероятно, любопытно будет узнать, что этот крест установлен королем Эдуардом Первым в честь его возлюбленной супруги королевы Элеоноры Кастильской, которая состоит в числе предков вашего высочества. После ее смерти король воздвиг тринадцать крестов в тех местах, где оставалось в течение ночи ее тело на пути в Вестминстерское аббатство. Мы молимся о том, чтобы брак вашего высочества с нашим принцем был таким же счастливым.

Когда мэр и знатные граждане закончили выражение верноподданнических чувств, Каталина со свитой проследовала в собор Святого Павла, где через два дня должно было состояться ее бракосочетание. Здесь она преклонила колена в холодном просторном нефе, и дневные торжества увенчались великолепным благодарственным молебном.

Вернувшись в Ламбет, Каталина с удовольствием приняла кубок вина и пригласила фрейлин присоединиться к ней у камина. Все были преисполнены радостного возбуждения и восторга от впечатлений дня.

– Эти живые картины! – воскликнула Исабель де Варгас. – Они, наверное, обошлись королю в целое состояние.

– Они были прекрасны, – согласилась Каталина, потом увидела игриво приподнятые брови Марии и расхохоталась. – Ты тоже заметила! Дамы, в одной из картин архангел Гавриил напомнил мне, что моя главная обязанность – родить детей, потому что ради этого Бог даровал людям способность к чувственным наслаждениям. А в другой человек, одетый как наш Господь, предстал передо мной и сказал: «Благословен будь плод чрева твоего; Я сделаю многочисленным твое потомство». Если я раньше и сомневалась, то теперь знаю точно, чего здесь ждут от меня. Но, ох, как горят щеки! В Испании о таких вещах никогда не сказали бы открыто!

В замке Бейнардс на Темзе в огромном зале, стены которого были увешаны гобеленами, Каталина была принята свекровью, королевой Елизаветой, окруженной фрейлинами с вышиванием в руках.

– Не могу выразить, как я рада видеть вас, ваше высочество, – по-французски сказала королева, поднимая Каталину и целуя в обе щеки.

От Елизаветы пахло розовой водой и амброй.

– Я с нетерпением ждала встречи с вашей милостью, – ответила Каталина.

Все последние дни она упорно занималась английским и теперь понимала многое из того, что говорили вокруг, но изъясняться самой было труднее.

– И я тоже жаждала увидеться с вами. Пойдемте присядем и познакомимся ближе.

Королева подвела Каталину к сиденью со множеством подушек, устроенному в нише под окном. Легко было заметить, что Елизавета Йоркская, золотоволосая и белокожая, когда-то была женщиной исключительной красоты. Она и сейчас выглядела прекрасно, однако лицо ее поблекло и казалось усталым.

– Надеюсь, вы устроились удобно?

– Да, ваша милость, благодарю вас.

– Отныне вы должны считать меня своей матерью, дитя мое. – Елизавета улыбнулась ей. – Если у вас возникнет нужда в чем-нибудь или вас что-то обеспокоит, приходите ко мне, я постараюсь помочь. Король прислушивается к моему мнению. Скоро вы познакомитесь с его матерью, леди Маргарет. Она тоже ожидала вашего приезда. Ее главное желание – видеть всех наших детей счастливо устроенными и ни в чем не нуждающимися.