Читать книгу "Проект «Око» - Александр Якубович"

Продвижений в исследованиях нет.

День 167

Строительство и оборудование камер идет полным ходом. Больше всего проблем возникло с устройством санузлов, но ничего не попишешь — необходимость. Конечно, это встало в серьезную копейку НИИ. Старая карга, эта ведьма, главбух, вот уже две недели летает вокруг меня на своей метле, но скоро успокоится. В ожидании нового конвоя я решил сосредоточиться на подопытном № 5, маньяке­психопате. На последних тестах его мозг показал любопытную активность, нам почти удалось получить хоть какие­то результаты. Возможно, это как­то связано с его безумием, но я пока не уверен.

День 180

Начали медикаментозную стимуляцию подопытных № 1 и № 3. Четвертый и пятый получают плацебо и выступают в роли контрольной группы. М­да, контрольная группа из двух человек. Сильно, нечего сказать. Препараты, которые мы им даем, — моя личная гордость, мое детище. Они неплохо показали себя на обезьянах, но я не знаю, как на них отреагирует человеческий организм. Остается только наблюдать.

День 186

Прибыл второй конвой с новой партией материала. Мои друзья из министерства узнали об инциденте с нападением на кухарку и выделили мне два десятка бойцов под руководством лейтенанта Щукина. Никакой показухи и огромных «шкафов». С виду — два десятка поджарых студентов, но, зная, как нынче готовят в специальных войсках, я бы с ними связываться не стал.

С прибытием солдат мне стало как­то спокойнее. Огнестрельное оружие имеет при себе только лейтенант, остальные справляются голыми руками и дубинками. Оно и к лучшему — вид автоматов только нервировал бы сотрудников. Еще ребята взяли на себя все функции по обеспечению заключенных. По всей видимости, начальство обязало их беречь покой работников НИИ и свести все контакты персонала института с подопытными до минимума.

День 195

Два дня назад подопытный № 1 начал буянить, и один из лаборантов без моего ведома вколол ему успокоительного. Я так и не смог добиться от него, чем именно он его накачал, но он склоняется к версии морфия.

Это не очень хорошо. Я не знаю, к каким последствиям приведет использование подобных медикаментов в смеси с экспериментальными препаратами, которые опасны сами по себе. Пока состояние подопытного № 1 можно трактовать как угнетенное. Он слабо реагирует на внешние раздражители, не говорит, хотя действие успокоительного уже должно было закончиться.

Но самое важное — у нас опять наметились сдвиги, на этот раз с подопытным № 3. Как это ни удивительно, его показатели мозговой активности стали отдаленно напоминать показатели номера пятого, нашего психопата.

В то же время мы занимаемся обработкой подопытных второй волны. Надеюсь, скоро мы сможем включить их в состав исследования. Министерство, правда, поняло мою просьбу о предоставлении материала «более высокого качества» весьма своеобразно: убийцы — самые милые из них.

День 196

Подопытный № 1 повесился в своей камере этой ночью. Зная, как асоциальные элементы дорожат своей шкурой, и помня его агрессию, в это сложно поверить. Но факт остается фактом. Ночью он тихо соорудил из своей робы петлю и повесился на дверной ручке. Тело после вскрытия отправится в крематорий, благо, лейтенант меня заверил, что поможет в этом мероприятии.

Кстати, о лейтенанте. Имени его я до сих пор не знаю, только фамилию. Чем­то он мне не нравится. Кажется, что мои покровители больше мне не доверяют, но выводы делать пока рано.

День 197

Я не могу выбросить из головы результаты, которые показал подопытный № 1 после дозы успокоительного. При видимой абстрагированности и отсутствии реакции на внешние раздражители, данные активности его головного мозга приближались к результатам номера пятого, что без внешнего вмешательства невозможно. Думаю, стоит взять морфий на карандаш.

День 199

Я дал распоряжение сделать контрольные замеры для второй группы из семи заключенных и начать стимуляцию нашими препаратами. Пока же в роли первопроходца выступит подопытный первой волны, № 5. Ему начали колоть еще и морфий.

День 204

Кажется, мы на грани прорыва! Показатели номера пятого растут как на дрожжах, но сам подопытный также впал в прострацию. Думаю, это побочный эффект наркотиков вкупе с препаратами.

Сегодня приходил лейтенант и поделился со мной опасениями. Некоторые из бойцов проявляют беспокойство, что для них не свойственно. В последние дни двоих мучают кошмары. Просил связаться с вышестоящим руководством в министерстве и выбить сменщиков. Слабаки.

День 209

Вторая волна особыми результатами не радует, хотя в министерстве неплохо угадали: чем более асоциален подопытный, тем более высокие результаты он показывает в ходе испытаний с течением времени. Но бесспорным лидером остается № 5. Мы увеличили дозировки, надо найти его предел.

День 211

Подопытный № 5 окончательно свихнулся. Он мечется по камере и постоянно орет, видимо, побочный эффект от увеличения доз. Пришлось скрутить его и упаковать в смирительную рубашку, но заткнуть не получается. Накачка же успокоительным приведет только к смазыванию результатов. Нужно ждать.

День 219

Опять приходил лейтенант Щукин, говорит, у бойцов, которые дежурят на цоколе, сдают нервы. Многие из отряда мучаются кошмарами, один даже кричал во сне. И кого теперь набирают в спецвойска? Хотя я могу их понять. Иногда мне кажется, что я слышу крики подопытного № 5 в другом крыле института, хоть это невозможно. Персонал тоже нервничает, но в отличие от вояк он понимает, насколько важна наша работа.

День 230

Сегодня ночью подопытный № 5 смог освободить одну руку из смирительной рубашки — кто­то плохо затянул ремни после очередного осмотра. Виновного искать смысла уже нет — пятый перегрыз вены на запястье. Кровью была залита вся камера. Очень жаль, это был отличный экземпляр.

День 232

Сегодня подходил к Щукину по поводу его просьбы. Как ни странно, лейтенант заверил меня, что после того, как подопытный № 5 отправился в крематорий и на цоколе все стихло, состояние бойцов нормализовалось. Оно и к лучшему — попытки получить новых охранников могли привлечь нежелательное внимание в министерстве, к чему мы пока не готовы.

Пока же будем продолжать исследования».

* * *

Советник Ли опаздывал на заседание. Он бодро шагал по длинным коридорам здания Совета, в котором ему была знакома каждая каморка, и размышлял о том, как повернуть сложившуюся ситуацию себе на пользу. Волнения нарастали, и Ли понимал, что рано или поздно они выльются на улицы. Он прошел мимо памятника Революции в холле и направился к дверям в Зал Совета.

Там Ли ожидало роскошно обставленное светлое помещение с огромным овальным столом в центре. Поздоровавшись с прочими членами Совета, Ли оставил планшет на столе и подошел к мини­бару в углу. Дебаты обещали быть жаркими, и он предпочел бы перед ними промочить горло. Советник взял стакан, бросил в него пару охлажденных камней вместо льда (он не любил разбавленный виски), сделал глоток и, развернувшись лицом к залу, нос в нос столкнулся с одним из членов Совета.