Читать книгу "После - Андрей Круз"

* * *

В соседскую калитку зашел ровно в семь, с узелком со свежим бельем, банкой пива и связкой воблы в руках. Саша, одетый сейчас только в старые солдатские бриджи и майку, стоял на пороге бани.

— Пришел? Проходи, — махнул он рукой. — Ты гля, и пивка взял. А у меня водочка. Одно с другим… да ладно, все полезно, что в рот полезло.

В предбаннике пахло запаренным веником. Я сложил добро на стол и лавку, приготовил полотенца, а у Саши еще и простыни нашлись, вообще роскошь. Баньку саму просторной назвать было сложно, но нам места хватало, и пар она держала хорошо. Саня же обнаружил на себе еще немало татуировок, тоже сплошь морской тематики.

— По молодости, дурак был. На Балтике служил, вот и набил партаков, — объяснил он со смехом. — А бляху с якорем так и посейчас ношу.

— Это тебе на Балтике прилетело? — я показал на явный след сквозного пулевого на правом боку.

— Не, это уже потом, семь лет назад. На колонну напали. Так отбились, но меня уже еле живым привезли. Я тогда в Кувшиново жил, родом оттуда.

— А как сюда перебрался?

— Женился сюда, к жене переехал. А потом с мужиками гараж открыл, вроде как деньги появились. Живу, нормально все. Я и в Кувшиново в гараже работал, на бумажной фабрике.

— Это оттуда бумага здесь?

— Оттуда. Там фабрика старая, оборудование от царя-батюшки еще, вот и работает до сих пор. Из торфа. Тут у нас все из торфа. Торфом топим, из торфа бензин, из торфа бумага, только жрать его еще не начали. Я все, упарился, пошли по чуть-чуть примем.

— И то, — согласился я. Пару поддали неслабо, потом еще зайдем.

На столе стояла уже открытая «чебурашка», в алюминиевой миске навалом соленья, хорошо, что покупать не стал, хлеб порезан и кралька колбасы копченой, пахнущей чесноком. Саша быстро разлил по половине стопки, придвинул одну ко мне, сказал:

— Ну давай, за знакомство.

Я взял очки со стола, надел. Затем чокнулись, выпили, захрустели огурчиками. Саша быстро разрезал колбасу на толстые куски, положил пару на хлеб, откусил, кивнул:

— Ты угощайся. Заодно и ужин.

— Спасибо, — не стал ломаться я. — Расскажи про Вышний. Что там у вас за дела творятся?

— Они сами по себе просто. На районную власть болт поклали. Но мы к ним не лезем, ну и они… хотя, как сказать. Там бандитов много, есть вообще беспредельные. По воровским понятиям город живет.

— И до войны не дошло?

— Тут, видишь, какое дело… — Он пригладил мокрые волосы. — Так они где живут — не гадят. Только если совсем беспредельщики. Но с такими их старшие тоже разбираются. Если и ходят грабить, то далеко. А так город как город, торгуем, даже железка к ним идет. От нас торф берут, бензин, от них лес, рыба. Вобла вот точно от них, — он пихнул пальцем связку. — Они ее там вообще разводят, в Тверце много не наловишь. Доска оттуда идет, там лесопилки две работают. Много чего.

— А что говорят, что туда поодиночке никто не ездит?

— Это на машине если, отнять могут. Я точно не поеду. «Зеленые» все больше вокруг по деревням живут, чтобы не нарываться, так вот на них самих и нарвешься. Лес большой, и не найдут. А машина уйдет и с концами.

— А поездом?

— Поезд прямо дотуда, там спокойно более или менее. Народ отсюда ездит, ничего.

— А что за «зеленые»?

— Да погнали так самых диких, кто в деревнях прячется. Не знаю, откуда пришло. С революции еще, говорят. Давай еще? Между первой и второй перерывчик небольшой, сам понимаешь.

— Ну давай.

Наливал он понемногу, не напиться, а растянуть бутылку хотел, так что не страшно. Опять подняли, чокнулись.

— Ты говорил, что тут легковушки дешевые. Почем будут?

— Да что почем. Натащили их много, целая стоянка. Со всего района вывозили, даже из Калинина. Грузовики берут, но как удержишься? Легковушку на жесткую сцепку и сюда. И вот те результат: грузовики в дефиците, а легковые стоят. Машина нужна, что ли?

— Да взял бы что-то, если совсем недорого.

— Тебе где кататься? Ну, я в смысле — по городу или как?

— «Или как» хотелось бы.

Вот прямо сейчас у меня подозрение возникло на то, что те, кто мне нужен, как раз «зеленые» и есть. Пешком по таким делам не находишься. Я знаю, я за такими десять лет гонялся, сперва опером, затем начальником.

— А ты откуда сам? — спросил Саша.

— Калининский я, что интересно. Военный. Служил в Теплом Стане, в мотострелковой бригаде, перевели из Афгана за год до Этого Самого. Когда шарахнуло, были в отпуске с семьей, у родителей жены, за Рязанью. Никуда не успел, да и вызвать тоже не успели. Хотели сперва в Калинин, но ни через Москву, ни мимо ее никак. И Рязань снесли. Поехали вокруг, да не доехали, в Вологодской области сослуживца встретил неожиданно, тот из Грязовца. Вот он к себе и затащил, там осели. В Калинин смысла не было, все одно не жилой.

— На Калинин две упали. Наземный был на пятьсот тринадцатом и воздушный над Мигалово, над аэродромом рванул. — Саша чуть помолчал. — Мы ездили туда, вывезли очень много. Карабин мой как раз из Мигалово. А так вымер город. Кто разбежался, а так погибли больше. Туда и сейчас заезжать страшно. И за Волгу лучше не лезть, хоть новый мост цел остался, там и радиация до сих пор, и химия местами какая-то, говорят. А у Мигалово чисто почти везде. Семья жива?

— Нет, погибли. Все погибли.

Я подробности рассказывать не стал, а он спрашивать постеснялся, хоть и понял, что пережили они удар. И хорошо, что постеснялся, спасибо. Не хочу я об этом ни с кем.

— А что-то для проселков найти можно все же?

— Можно. Знаю одну. Но за нее заломят штуки полторы, не меньше. Хочешь, покажу завтра.

Три у меня есть. Половину за машину? А с другой стороны, что мне с этих денег? Проживу как-нибудь.

— Что за машина хоть?

— Луазик, — он усмехнулся. — Зверь машина. Не вру, серьезно, народ не втыкает просто. И жрет немного, это тебе не «козел». Движок запоровский, подвеска железная.

— Ломаются там движки, я слышал.

— И на коленке чинятся. И запасные есть у нас, поснимали. Так «запоры» вообще не берут. Кому понтоваться, то смеяться будут, кому для дела, так на фиг не нужен. А этот ездил мало, побегает пока.

— Ну, покажи завтра. Попарюсь еще, с веничком.

— Давай. А я тебя тогда подниму, как на работу соберусь, в восемь. Годится?

— У меня будильник есть, встану. Ты бибикни просто.

— А у меня бибика сломана, — засмеялся он. — Свистну.

Напарился, опьянел малость, потому что мы и водку выпили, и пиво до капли. Пошел к себе в чистом. Вечер прохладный, но после баньки хорошо даже, приятно. Я на крыльцо вышел, а ко мне Васька подсел.