Читать книгу "У любви нет голоса, или Охота на Лизу - Татьяна Корсакова"

Это тяжело, когда приходится объясняться на пальцах, когда близкие люди вдруг перестают тебя понимать, когда знакомые смотрят на твои попытки заговорить с жалостью, а незнакомые – с удивлением и брезгливостью. Начинаешь чувствовать себя изгоем, человеком второго сорта. И мысль, что все эти мучения временные и скоро закончатся, уже не кажется такой уж спасительной.

Время идет, а ничего не заканчивается. И с каждым днем становится все хуже и хуже.

С работы Лизу уволили. Вернее, вежливо попросили уволиться. Кому нужен логопед, который не может сказать ни слова? И не важно, что немота эта – временная. Да кто вообще сказал, что она временная? Заведующая детским садом так прямо Лизу и спросила:

– Лизавета Витальевна, прошу понять меня правильно: а что, если вы останетесь инвалидом на всю жизнь? Мне-то что тогда делать? Зачем мне немой сотрудник?

У Лизы еще хватило сил, чтобы не расплакаться прямо в кабинете заведующей, выйти на детскую площадку, спрятаться в самой укромной беседке и только там дать волю слезам.

С Артемом тоже не получилось. Тут Лиза винила только себя. Она спряталась от жестокого внешнего мира в свой собственный маленький мирок и сознательно никого в него не пускала. Даже Артема, любимого мужчину, без пяти минут мужа. Они ведь и пообщаться-то толком не могли. Можно было попробовать изъясняться письменно, да много ли так объяснишь? Однажды Лиза все-таки попробовала, написала всякую ерунду о том, что она не хочет быть ему обузой, о том, что им лучше расстаться.

Господи, конечно, она не хотела, чтобы Артем уходил, не хотела оставаться со своей бедой одна. Но она просто обязана была развязать ему руки, освободить от однажды взятых на себя обязательств. Вот такой она была дурой.

Лиза предложила любимому мужчине, без пяти минут мужу, расстаться. Он сказал: «Дорогая, что ты такое говоришь?!», но по глазам было видно – он примет ее «вольную». Не сразу, может быть, месяц-другой побудет рядом, постарается «быть полезным», а потом уйдет. И в этом некого будет винить. Только ее, Лизу. Сама так захотела, не удержала, прогнала…

Артем ушел на вторую неделю после дарования «вольной». Ушел по-английски, не прощаясь. А как с ней попрощаться? У нее же афазия. И вообще, после аварии она стала нелюдимой. Тяжело с такой, очень тяжело. А он молодой, у него еще вся жизнь впереди. И жена ему нужна здоровая, ласковая, чтобы с ней поговорить можно было. В общем, жена ему нужна такая, какой Лиза была пару месяцев назад, но больше никогда не станет.

Она его понимала и даже оправдывала, только каждую ночь плакала в подушку. По ночам плакала, а днем выслушивала рассуждения подруги Ленки на тему мужской неверности:

– Отпустила ты его! Ну и что?! Мало ли что женщина может в запале наговорить?! Но он-то мужик! Он же должен понимать, что это все не взаправду, что сейчас он тебе нужен больше, чем когда-либо. А еще жениться собирался! Знаешь, Лизка, это даже хорошо, что он сейчас ушел. Он проверки боем не выдержал, слабаком оказался и тряпкой. Ну скажи, зачем тебе слабак?

Лиза согласно кивала, старательно отводила глаза. Не станешь же объяснять подруге, что Артем ей нужен, что никакой он не слабак и не тряпка, что она сама во всем виновата…

– Отвлечься тебе надо, развеяться, – однажды сказала подруга Ленка. – Может, в санаторий какой-нибудь съездить?

Лиза лишь горько усмехнулась в ответ. Да у нее впереди теперь масса развлечений! Она уже и план составила. Первым пунктом в нем шла постановка на учет на бирже труда. Теперь ей нужно искать работу, желательно надомную и не требующую специальных навыков, потому что нет у нее никаких таких специальных навыков.

Вторым пунктом шла продажа тетушкиной квартиры и покупка другого, более компактного жилища – одной ей оплату коммунальных услуг не потянуть. Особенно теперь, когда она в одночасье стала безработным инвалидом. Да, группу ей уже предлагали, но она решительно отказалась. Официально признать свою ущербность означало для нее капитулировать, расписаться в собственном бессилии. А Лиза капитулировать не собиралась. Отплакав и отпереживав, она начала действовать. Встала на учет на биржу труда, где ей честно сказали, что подходящих для нее вакансий нет и не предвидится. Используя безотказную Ленку как переводчика, обменяла квартиру на однокомнатную с доплатой. Половину вырученных от сделки денег по совету все той же Ленки положила в банк под проценты, вторую надежно спрятала дома и зажила с чистого листа.

Жить с чистого листа было тяжело. Не спасала ни сила воли, ни полная мобилизация всех внутренних резервов. Лиза осталась одна со своими проблемами. Прежние знакомые, так же, как любимый мужчина, без пяти минут муж, остались в прошлой жизни. Эмоциональный вакуум, как умела, разбавляла лишь верная подруга Ленка. Она регулярно наведывалась к Лизе в гости, тормошила ее, не давала раскисать, выводила прогуляться. Ленка ее понимала с полувзгляда. Им даже удавалось поговорить!

Вот интересно, Ленка ее понимала, а бывший любимый мужчина – нет. Может, ей действительно повезло, что Артем ушел?

Думать об Артеме было уже не так больно. Даже известие, что он встречается с другой, Лиза восприняла спокойно. И продолжала бороться с афазией. Даже работу себе нашла самостоятельно, без всякой там биржи.

Идея поискать работу с помощью газеты частных объявлений посетила ее внезапно, во время одного из визитов Ленки.

Они сидели на маленькой Лизиной кухне и уже полчаса изучали объявления. Из-за проклятой афазии Лизе почти ничего не подходило. Няня, сиделка, домработница, реализатор на рынке – все они должны разговаривать. Кому нужен работник, которого трудно понять? Было, правда, несколько подходящих вариантов, но они не нравились ни Ленке, ни уж тем более Лизе.

Жилищным кооперативам требовались уборщицы. В только что открывшийся ресторан зазывали посудомойку. Художественной школе был нужен сторож.

Лиза, возлагавшая на газету большие надежды, в отчаянии махнула рукой, начала варить кофе. В голове вертелись разные мысли, одна пессимистичнее другой.

Приличной работы ей со своей афазией не найти. Деньги, оставшиеся после продажи тетушкиной квартиры, стремительно тают. Даже при соблюдении режима строжайшей экономии ежемесячно на жизнь уходит приличная сумма. Если она не найдет работу, то ее стратегические запасы закончатся меньше чем через полтора года. И это при самом благоприятном раскладе. И что потом?

Что будет с ней, когда закончатся деньги, обдумывать не хотелось. Лучше она будет думать над имеющимися вариантами. Конечно, с высшим образованием работать уборщицей стыдно. Вдруг кто-нибудь из старых знакомых узнает ее?

На этой трусливой мысли Лиза себя одернула – узнают так узнают. Плевать! В крайнем случае, можно выходить на работу очень рано, когда жильцы еще спят. Или очень поздно, когда они уже спят. Нет, пожалуй, раньше – лучше. Сделал дело – и свободен.

Лиза невесело усмехнулась, сняла с огня кофе. А если устроиться на работу сразу в несколько кооперативов? В одном можно убирать рано утром, во втором – поздно вечером. Интересно, а какой график у посудомойки?…