Читать книгу "Москва – Сатурн - Сергей Матвеев"

– Какое это растение! Он на меня глазами на регистрации пялился! Оно живое! – не унимался сосед.

– Как цветы, деревья, кусты и вообще вся флора планеты. У нас есть официальное разрешение от службы безопасности космопорта. Ещё вопросы?

К счастью, возразить соседу больше было нечего. Так что я смогла перевести дыхание, ободряюще погладить Сеню и взглянуть в иллюминатор. В него было отлично видно, как отъезжает от челнока трап.

Место мне досталось такое хорошее, что даже неловко стало перед родителями: им ведь почти ничего не видно. Тем временем гардемарин прошёл к пульту управления, уселся в кресло пилота. Никакой перегородки, отделявшей пилотскую кабину от салона, как в древних самолётах, не было и в помине. Второе кресло, справа от гардемарина, оставалось пустым. Отец прав, других пилотов на челноке нет. Однако ещё через несколько мгновений я обо всём забыла, так как гардемарин переключил несколько сенсоров на пульте, и его голос загремел из невидимых динамиков:

– Уважаемые пассажиры, вас приветствует пилот челнока «Константиново» старший гардемарин Юрий Звягинцев. Добро пожаловать на борт! Просьба пристегнуть ремни безопасности на всё время полёта. Прошу вас также воздержаться от приёма пищи и воды. Это связано с тем, что первая часть полёта включает в себя неопасную для организма, но ощутимую перегрузку, а вторая будет проходить в состоянии невесомости. Ваши кресла снабжены индивидуальными сферами безопасности, компенсирующими почти все негативные ощущения от изменения силы тяжести. И всё же заранее приношу извинения за некоторые неудобства. Расчётное время полёта до стыковки с круизным космолётом «Сергей Есенин» составляет один час восемь минут. А сейчас вашему вниманию предлагается информационный галафильм, который расскажет обо всех деталях полёта и о поведении в случае аварийной ситуации. Смотрите внимательно!

Скучный галафильм я, конечно, смотреть не стала. Пусть родители смотрят, если им заняться больше нечем. Меня полностью поглотили виды, открывающиеся за иллюминатором. Наш челнок начал двигаться, едва пол и стены слегка завибрировали, а где-то за спиной тяжело загудели двигатели. Мы прокатились по лётному полю до начала взлётной полосы и застыли, ожидая разрешения на взлёт. Вскоре оно было получено, и вибрация превратилась в крупную дрожь. Нас ощутимо вдавило в спинки кресел, а машина, стремительно набирая ход, понеслась вперёд.

Прошло всего несколько мгновений, а мы уже не только оторвались от земли, но и набрали приличную высоту. Выше, чем летают флаеры. Выше, чем я вообще когда-либо поднималась. Мы уверенно продолжали подниматься, карабкаясь к стратосфере. Небо за иллюминатором сначала было светло-голубым, ослепительное солнце рассыпало блики по салону челнока. Потом небо стало постепенно темнеть. Чем выше мы поднимались, тем больше изгибался горизонт. Из первоначально прямой линии он стал дугой, а потом стал закругляться ещё быстрее. Наконец над горизонтом появилась тёмно-синяя оболочка атмосферы, в то время как над нами была уже чернота безвоздушного пространства. Земля внизу всё больше начинала напоминать глобус: реки, поля и города становились всё миниатюрнее, пока не превратились лишь в размытые пятна.

Ремни безопасности больно врезались в плечи. Я попыталась поправить их, но папа строго одёрнул:

– Осторожно, Светик, мы переходим к невесомости.

Его голос доносился слегка приглушённо – наверное, из-за индивидуальных сфер безопасности. Я взглянула на Сеню – он восторженно уставился в иллюминатор. Невесомость он, похоже, даже не заметил. Вот тебе и Сумунгус! Я, конечно, крепко прижимала его к себе, жалея, что у него нет никакой ярко выраженной реакции на невесомость. Эксперимент прошёл впустую! Даже у меня реакция была: вначале показалось, что желудок к горлу двигаться начал. Потом, правда, прошло. Да и от волнения это было, скорее всего, а не от невесомости. Никуда, конечно, мой желудок не путешествовал. А вот конфетки настоятельно требовал.

– Мама, у тебя нет чего-нибудь сладенького с собой? – спросила я.

– Нельзя, Свет, – вместо мамы ответил отец. – Ты же слышала, что пилот сказал.

– Ох уж мне этот пилот! – хмыкнула я. – Какого-то там мальчишку слушаться!

В этот момент в салоне как раз раздался его голос:

– Уважаемые пассажиры! Вы наверняка заметили наступление невесомости! Ещё раз убедительно прошу не отстёгивать ремни безопасности! Наш полёт проходит нормально, мы совершили уже половину витка вокруг планеты. Ещё через половину витка подойдём к «Сергею Есенину», после чего немедленно приступим к стыковке. Невесомость прекратится, как только челнок окажется в зоне действия автономного гравитационного поля «Сергея Есенина». На борту вас уже ожидает персонал, который проведёт первую экскурсию по кораблю. Ваш багаж доставят прямо в каюты.

– А когда мы попадём в каюты? – сварливо спросил мужчина за моей спиной. – Нужна мне тысячу лет ваша экскурсия. Что я, кораблей не видел?

Я не выдержала и повернула к нему голову. Ремни мешали, так что я смогла увидеть соседа лишь краем глаза.

– Послушайте, почему вы постоянно всем недовольны? Путешествие начинается, разве это не здорово?

Отец посмотрел на меня неодобрительно, но вмешиваться не стал. Правильно сделал! Я сама налажу с этим буркалой отношения.

– Как тебя зовут, девочка? – вместо ответа спросил сосед.

– Света! А вас?

– Моя фамилия Свинке. Эрик Свинке. Так вот, девочка, ты уже несколько раз нарушала мой покой. Почему бы тебе не продолжить рассматривать виды планеты в иллюминаторе и не оставить пожилого человека в покое?

– Пожилого? – невольно удивилась я, изо всех сил пытаясь рассмотреть его получше. – Не наговаривайте на себя! Характер у вас не самый лучший, откровенно скажу. Но на пожилого вы совсем не похожи!

Господин Свинке впервые с интересом на меня посмотрел и неожиданно признался:

– Нервничаю немного. Мне пилот не нравится. Мальчишка. Ему в машинки играть, а не челнок на орбиту выводить.

– Вот тут я с вами согласна! – важно сказала я и довольно откинулась в кресле. А что, с этим Свинксом вполне можно общий язык найти. Просто уметь надо.

Глава шестая. Прибытие

Надо признать, гардемарин состыковал челнок с круизным лайнером с первого раза и довольно мягко. Как ни старалась, я не смогла даже угадать точный момент соприкосновения двух кораблей. Впрочем, я не знала наверняка: быть может, стыковку за него выполнил бортовой компьютер. Так или иначе, а первая часть пути была преодолена, и пассажиры гуськом потянулись на выход, к стыковочному шлюзу. Возле него стоял довольный Юрий Звягинцев, который снова мне подмигнул. А может, мне показалось. Я прижала Сеню покрепче к груди и с независимым видом прошла в шлюз, не удостоив гардемарина даже взглядом. Вот ещё! Ни за что не буду потакать самолюбию всяких там самовлюблённых мальчишек.

Внутреннее убранство корабля меня приятно удивило. Бежевые тона, приятное ненавязчивое освещение. Негромкая классическая музыка, доносящаяся из невидимых динамиков. Красивые картины в рамочках, висящие на стенах через каждые десять метров. Оригинальные светильники между ними. Всё было сделано со вкусом, создавая уют и даже некоторую изысканность. Обстановка сразу настраивала на отпускной лад и создавала приподнятое настроение.