Читать книгу "Пятый всадник - Александр Харыбин"

– Где? – с ходу произнес он. Видимо, смысл этого незавершенного вопроса был ясен остальным присутствующим, так как чернявый сержант сразу кивнул на своего светлого спутника. Тот протиснулся между мной и столом и передал сидящему черный пластиковый пакет и полупрозрачную папку с какими-то документами. От меня не ускользнуло то, что парень явно возбужден, но всем своим видом тщательно скрывает это. Выдавала его дрожь в руках, да еще взгляд, ни на полсекунды не останавливающийся на одной точке.

– Ну, все, идите, – обратился он к обоим моим конвоирам.

– А ты садись сюда, – он указал на стул перед собой.

– Сам колоть будешь? – спросил чернявый.

– А что, поучаствовать хочешь? – усмехнулся Упырь, – нет, Мелик звонил, просил его Баринову отдать. Серега ему быстро мозг трансплантирует. Да, кстати, может, отвезете его на Нагатинскую? А то дел по горло.

– Не-е, тебе надо – сам вези. Мы вообще сегодня еще не обедали. Сейчас пойдем хоть пиццу себе закажем.

Оба развернулись и направились на выход.

Мы остались один на один с Упырем. Я понял, что еще странного было в его лице. Его рыскающий, слегка исподлобья взгляд, ни на миг не задерживающийся на одном месте, никогда, даже на короткое мгновение, не встречался со взглядом собеседника. Наконец, вспомнил, что мне это напоминает. Среди детишек в обычных школах Москвы в среднем на каждые двадцать-тридцать человек встречается один больной легкой формой шизофрении. В школах с математическим уклоном их еще больше. В московской физико-математической школе, где я учился, было несколько таких учеников. И теперь точно такой же взгляд шизофреника я увидел у сидящего передо мной блюстителя закона.

Господи! Они что – уже психов в милицию стали брать?

Может, он вообще маньяк? И что означает вопрос: «сам колоть будешь?». Это меня, что ли колоть? А зачем? Меня что, в чем-то подозревают?

Неприятный холодок пробежал по спине, вызвав дрожь. Быстрая смена обстановки на некоторое время отвлекла меня от произошедшего дома кошмара. Но теперь я вдруг снова вспомнил Машуню, лежащую на полу, и спазм сдавил горло. Неужели они думают, что это сделал я? Если до этого момента окружающее воспринималось с абсолютным равнодушием, как бы со стороны, то сейчас часть меня возмутилась такой несправедливостью. Мой внутренний голос силился мне что-то сказать, но оформить мысль словами все никак не получалось. В результате так и не сказанная фраза затерялась в дебрях сознания.

Тем временем Упырь докончил свою писанину и стал собирать бумаги в папку. Собрав, встал и обратился ко мне:

– Ну, все, пошли.

На выходе из отделения нас окликнули:

– Эй, Лёха! Куда ты его?

– Да Мелик сказал – на Нагатинскую, к Баринову отвезти.

На улице было уже совсем темно. Холодные мелкие капли хлестали по лицу порывами ветра. В такую погоду хорошо сидеть на теплой кухне и пить чай. Не одному, а вдвоем с женой. Сидеть, говорить долгие разговоры или, и вовсе, молчать. А потом обнимать друг друга под теплым одеялом.

Никогда, никогда этого уже не будет.

Кваканье сигнализации заставило меня очнуться. Мы с Упырем подошли к машине, темно-зеленому «Мерседесу». При виде машины в подсознании забилась какая-то мысль, но мне так и не удалось ее отловить и вытащить наружу. Как будто эта машина имела какую-то связь с сегодняшним событием. Но в голове была каша, и мысль, попульсировав пару секунд, пропала. Мой конвоир открыл мне заднюю дверь. Я сел на сиденье справа. Слева место было завалено какими-то вещами. Упырь вел машину довольно нервно, часто и резко тормозя и разгоняясь. В момент одного такого торможения вещи, лежавшие на сиденье, свалились на пол, и я машинально принялся их поднимать. Среди рассыпавшихся вещей на полу лежал ноутбук. Судя по всему, он вывалился из сумки. Взял его и положил на сиденье. Надо же! У Машуни такой же…

И тут – вспышка в сознании.

Нет! Не такой же, а этот самый. Вот в углу наклейка – ею Машуня прикрыла царапину, полученную им при случайном падении. Зачем они его забрали? Это что – мародерство, кража с места преступления? Я почувствовал омерзение к таким служителям закона, как сидевший впереди меня Упырь и этой парочке, приехавшей ко мне домой по вызову. Напрягся, пытаясь вспомнить – а был ли вообще ноутбук в комнате, когда я туда зашел?

Столик, на котором он обычно стоял, лежал опрокинутый. На полу его точно не было. Конечно, оставалась вероятность, что он мог быть у Машуни в сумке, на кухне, или еще где-нибудь там, где я его не мог увидеть. Но в любом случае – если он был, значит, они его украли, а вот если не было – тут все намного серьезнее. Я даже испугался этой пришедшей вдруг страшной догадке – сидевший передо мной мог иметь непосредственное отношение к убийству моей жены. Не в силах поверить в это, постарался отогнать от себя эту мысль, решив, что этого не может быть. Проще считать, что они обычные мародеры и воры, чем убийцы.

Свернули с ярко освещенной улицы и начали плутать по темному, мокрому от дождя двору. Наконец, машина заехала в ворота и остановилась возле небольшого двухэтажного здания. Почти все окна горели – несмотря на довольно поздний час, в доме кипела жизнь. Над крыльцом тускло светила одинокая лампочка. Следом за Упырем я тоже вылез из машины. Закрывая за мной дверь, Упырь бросил взгляд на заднее сиденье, моментально изменившись в лице. Ага! Заметил лежащий вне сумки ноутбук. Я сделал вид, будто ничего не понял и отвернулся. Какое-то время чувствовал, как он молча буравит меня своим взглядом. Наконец, он снова квакнул сигнализацией машины и слегка подтолкнул меня в направлении крыльца с лампочкой.

За дверью находился довольно просторный холл с рядом стульев вдоль одной стены и широким стеклом – с другой. За стеклом маячил дежурный в форме капитана милиции. Мой провожатый указал на один из стульев, а сам подошел к стеклу и что-то сказал дежурному, показав на меня рукой. Тот кивнул. Упырь направился через холл к одной из дверей, но не успел протянуть руку, чтобы ее открыть, как та вдруг распахнулась, и оттуда показалась фигура человека небольшого роста в штатском. Лицо человека явно выдавало его кавказские корни. Человек, увидав Упыря, оскалил зубы в демонстративной улыбке и протянул ему руку. Тот схватился за нее своей клешней и затряс, полусогнувшись.

– Здравствуй, Алексей! – все так же искусственно улыбаясь, произнес вошедший, – как мама?

– Все хорошо, – тут Упырь назвал его по имени-отчеству, которого я не разобрал, – мама вам привет передает.

– Спасибо, ей тоже передай. Этого ты, что ли, привез? – он кивнул в мою сторону.

– Я, – следующую фразу Упырь произнес очень тихо, практически, шепотом, так что я, как ни старался, ничего не смог разобрать.

– А, понял. Пойдем к Баринову, этот пусть пока здесь посидит.

Они ушли, оставив меня сидеть перед аквариумом дежурной части. Хотя, это, скорее, я был рыбой, за которой наблюдал капитан из-за стекла. Не знаю, сколько времени я там находился. Оставшись наедине с собой, сразу погрузился в невеселые мысли. Перед глазами возникали яркие сцены из нашей такой недолгой, но такой счастливой совместной жизни с Машуней. Они мгновенно вызвали такую жуткую тоску, что я тут же принялся отгонять их от себя, специально стараясь думать о чем-то постороннем. Размышления об открытом мною энергетическом эффекте показались выходом из положения. И действительно, это позволило отвлечься на некоторое время.