Читать книгу "Первокурсница - Виктория Ледерман"

– Чтобы я еще хоть раз пошла с этой глупой собакой! Если теперь я опоздаю в музыкалку, получишь ты! Понял? Генка! Хватит валяться, вставай, у нас гости. Напои человека чаем. Генка! Але, гараж!

Она снова надела пальто, потом схватила косметичку из прозрачного пластика, вероятно мамину, и принялась выуживать из нее помаду.

– Ты раздевайся, – предложила она, пытаясь одновременно говорить и красить губы. – Генка там, по коридору и налево. Сейчас выйдет. Мне и правда пора!

Она сделала неловкое движение, и содержимое косметички разлетелось по всему коридору. Полина протяжно застонала.

– Иди, – сказала я. – Я соберу.

Она торопливо поблагодарила, схватила сумку и пулей вылетела из квартиры. Я присела и принялась бросать в прозрачную косметичку тюбики, баночки, коробочки. У меня тряслись руки в предвкушении волшебного момента. Вот сейчас застучат костыли по коридору… И я смогу встретиться с ним взглядом, впервые один на один, в пустой квартире! Никого вокруг, только я и он. Он подойдет, волоча за собой загипсованную ногу, проникновенно посмотрит мне в глаза и произнесет голосом, от которого я отправлюсь прямо на небо: «Сашок, как долго я тебя ждал!»

Время шло, но никто не появлялся и на небо меня не отправлял. Подобрав последнюю баночку с рассыпчатой пудрой, я водворила на место косметичку и придирчиво глянула на себя в большое овальное зеркало на стене. Ну конечно, карандаш на нижнем веке размазался. А еще фирма! Триста семьдесят рублей отдала за то, чтобы после гонок за собакой выглядеть как чучело, с черными пятнами под глазами!

Схватив с тумбочки ватную палочку и послюнявив ее, я постаралась исправить этот ужас. Стало немного лучше. Но теперь огорчал хаос на голове – моя стильная прическа превратилась под шапкой в нечто непонятное. Кто бы мог подумать, что с короткими волосами проблем намного больше, чем с длинными? Мало того что их утром нужно уложить феном (чего я совершенно не умею делать), так еще после шапки они выглядят, словно их нарочно тренировали стоять дыбом. Срочно нужна пенка для укладки, чтобы исправить это полное безобразие.

Я оглянулась вокруг и заметила небольшой баллончик лака для волос на краю тумбочки. Решив, что сойдет и лак, я схватила его и попыталась побрызгать на волосы. Безрезультатно. Жидкость в баллончике была, но шишечка нажиматься никак не хотела.

Что же делать? Это мой единственный шанс. Я просто обязана сейчас произвести хорошее впечатление. Ведь первое впечатление всегда самое стойкое.

Я достала из своей сумки булавку, сняла шишечку с баллончика и потыкала острием в отверстие. Сейчас мы тебя прочистим, будешь распылять как миленькая. Для надежности я еще дунула в нее и вставила обратно. Нет, брызгалка не желала выполнять свои обязанности. Тогда я снова сняла ее и оглядела торчащий из баллончика штырек. Может быть, забился он? Я засунула булавку в отверстие штырька и нажала что есть силы. Выбившаяся из-под булавки струя лака хлестнула меня по глазам, я выронила баллон и заорала от неожиданности. Глаза тут же запылали огнем, я прижала к лицу руки и заметалась по коридору, лихорадочно пытаясь определить, в какой стороне находится ванная. Слезы текли ручьем, я практически ничего не видела. Тушь попала в глаза, их жутко щипало. Я жаждала холодной воды, в которую можно было бы опустить лицо, и на красоту мне уже было совершенно плевать – лишь бы унять нестерпимое жжение. Я спотыкалась обо что-то на полу и шарила руками по стенам, пока не нащупала гладкую поверхность двери. Зрительно помня, что все комнаты остались в другой стороне и в этом районе ничего, кроме ванной и туалета быть не должно, я уверенно рванула дверь на себя и сделала шаг вперед.

И тут на меня что-то посыпалось. Я рухнула на пол, инстинктивно прикрыв голову руками. Сверху с грохотом летели свертки, пачки, шуршало что-то бумажное… В довершение какой-то тяжелый рулон больно ударил меня по спине. Наконец шквал предметов иссяк, я решилась убрать руки и приоткрыть слезящиеся глаза, которые, казалось, невероятно опухли и выпирали на несколько сантиметров. Первое, что я смогла разглядеть перед собой, были зеленые спортивные штаны, переходящие в клетчатые домашние тапочки. Вернее, всего одна зеленая штанина переходила в тапочку. Вторая заканчивалась чем-то ослепительно белым и неуклюжим. Мне понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, что это белое и неуклюжее не что иное, как гипс. Я с замиранием сердца подняла голову. На меня, сидящую на полу в кладовке, в самом центре пестрой мусорной кучи, с изумлением смотрели самые дорогие для меня карие глаза.

Я столько раз рисовала в воображении нашу первую встречу наедине, столько раз озвучивала его первые фразы, но так и не смогла угадать, что именно он мне скажет.

– Ты кто? – озадаченно спросил объект моей безумной страсти. – Откуда ты здесь взялась?

Глава 7

Я могла бы проплыть перед ним в ослепительном вечернем платье, с едва заметным легким макияжем и отлично уложенной прической. Я могла бы случайно столкнуться с ним в холле института, будучи просто в джинсах и свитере, с кокетливо взъерошенными прядками волос и от этого еще более привлекательная. Но нет! Надо было такому случиться, что он нашел меня в своей кладовке, заваленную всякой всячиной, с всклокоченной головой и повисшей на ушах пылью, с грязными потеками на щеках и с красными, как у кролика-альбиноса, глазами.

Где справедливость? Почему я не провалилась на нижний этаж, как только он подошел, почему не превратилась в букашку и не затерялась под ворохом старых газет? Почему вынуждена была бессвязно лепетать и оправдываться? Доведется ли мне когда-нибудь пережить еще больший позор?

Я промывала глаза пригоршнями ледяной воды и мечтала испариться, исчезнуть из этой ванной и никогда больше не появляться здесь. Или отмотать пленку назад и, как только в моих руках окажется злополучный баллон с лаком, нажать стоп-кадр. Если бы знать, где и когда нужно его нажимать, как бы это облегчило жизнь! Особенно мою.

После десятиминутного плескания под краном я промокнула лицо полотенцем и посмотрела в зеркало. Лицо напоминало вареную свеклу, глаза заплыли и превратились в узкие щелочки. Ну полный отпад! Хоть картины пиши! Василиса Прекрасная! Никогда бы не подумала, какое страшное оружие российский лак для волос. И газового пистолета не надо, носи его в сумочке – никакой маньяк не страшен.

Я вышла из ванной, размышляя, где находится хозяин квартиры и успею ли я слинять прежде, чем он увидит меня еще раз. Словно прочитав мои мысли, он крикнул:

– Я на кухне! Иди сюда. Чайник вскипел.

Я решила, что терять мне больше нечего, раз мой наполеоновский план закончился полным провалом, и направилась на голос, щуря натертые глаза. Славинский разливал кипяток по чашкам.

– Как это тебя угораздило? – с сочувствием спросил он. – Без глаз ведь можно остаться.

– Полина рассыпала косметичку, – виновато сказала я, усаживаясь на мягкую скамейку кухонного уголка. – Она торопилась, и я пообещала собрать. У лака отлетела кнопочка, я стала вставлять… Вот и вставила себе в глаза…