Читать книгу "Осколки моря и богов - Марина Комарова"

Мимо прошли бабушка с дедушкой, ведущие за руки непоседу-внука. Внук бросил на меня любопытный взгляд и вприпрыжку поскакал дальше. Конечно, выглядит немного странно: все смеются, загорают, плещутся в волнах. Только я не вписываюсь в эту радужную картину. Не так внешне, как внутренне. Мой отдых остался в городе. Что бы там ни говорили, а город я люблю. Даже несмотря на то, что там Городовой…

Ветерок легонько пошевелил волосы, огладил предплечье, коснулся кисти. Я замерла. Знакомо. Значит, не ошиблась в своих выводах. Легонечко пристукнула каблуком по земле – пробежала едва ощутимая дрожь. Проходившая мимо рыжая собачонка недовольно тявкнула.

Ветер налетел снова. Окутал теплыми прозрачными объятьями, зашептал на тысячах языков, убаюкал, как маленького ребенка. Стало почему-то уютно и немного щекотно. Я невольно рассмеялась.

– Какое чудо, – раздался за спиной чуть хрипловатый мужской голос. Тихо-тихо – не понять: где шепот ветра, а где – человека.

Слева возникла длинная тень. Солнце окрасило волны золотисто-красным. Показалось, что на мгновение удалось ощутить на своей щеке чье-то осторожное дыхание. Я медленно развернулась. И пораженно замерла, уставившись в пустоту перед собой. Никого. Захотелось протянуть руку и пощупать воздух. Понимая, насколько это будет глупо выглядеть со стороны, я все же воздержалась.

Тихий смех, раздавшийся у самого уха, заставил вздрогнуть.

– Чудо, – выдохнул невидимый собеседник. – Ничего не бойся – дождись тьмы. Я появлюсь.

Сердце бешено застучало. Меня нашел Шепчущий с ветром. Сам нашел. Это и радовало, и напрягало одновременно. Из всех чувствующих они самые неуловимые. Да и неудивительно, когда сам ветер в покровителях.

Цепочка следов выстроилась прямо передо мной.

– Пошли-и-и… – выдохнул ветер, рассмеялся нечеловечески, как сказочное существо, сошедшее со страниц незаконченного романа.

Что-то ухватило меня за запястье и уверенно потянуло куда-то вперед. Сердце испуганно екнуло, однако мне не дали опомниться, утягивая дальше. Только не по поросшей высохшей травой дорожке, а по воздуху. Сквозь время и… Я зажмурилась от нахлынувших на меня образов. Время и сознание…

Вокруг стоит запах яблок.

– Мама, смотри, какие ракушки! – звучит звонкий голос Кристины. – Я такие никогда не видела!

Солнце в зените. Мать подходит близко-близко. Смотрит на маленькие ладошки, на которых странно поблескивают вытянутые веретенообразные предметы. Она хмурится, убирает за ухо светлую прядь.

– Это не ракушки, – говорит глухо и забирает с руки дочери три серебристых веретенца.

Снова долго смотрит. Море накатывает на берег, целует ее босые ступни. Мать шепчет что-то одними губами – сухими, потрескавшимися. И опять всматривается, словно хочет в чем разобраться. А потом вдруг поднимает голову, щурится, глядя на раскаленное солнце. Сжимает руку так, будто хочет раздавить серебристые безделушки. И потрескавшиеся губы приоткрываются.

– Будь ты проклят, – шепчет она, и меня резко обжигает волна ненависти.

Размахивается и зашвыривает веретенца в воду. Три серебряных блика вспыхивают маленькими звездочками и падают в зеленоватые холодные волны. Откуда-то доносится странный гул, в котором слышится издевательский смех.

Кристина вздрагивает и хватается за белую юбку матери.

– Мама, что это?

Мама…

Я открыла глаза и шумно выдохнула. Черт, кажется, стою у самой кромки моря. Хорошо меня потянуло. Посмотрела украдкой по сторонам – никто на меня не пялится. Это хорошо. Значит, Шепчущий сделал все красиво.

Море с шипением плеснуло на мои ноги, заставив вздрогнуть. Холодно. Я тут же сделала шаг назад. Кажется, короткое путешествие на побережье малой кровью не обойдется. Все так или иначе пытаются сунуть меня в воду.

Но выхода нет. Ждать, пока пылающий шар солнца скатится за горизонт – тогда можно посмотреть на моего неожиданного собеседника. Порой бывает, что, получив слишком серьезный дар, его сложно удержать в себе. И тогда начинаются… неприятности.

Я вздохнула, задумчиво глядя на воду. Ветер снова растрепал мои волосы, игриво дернул свободную футболку. Подожди, радость моя, еще чуть-чуть. Тогда и с хозяином твоим поговорю, и тебя приласкаю.

Я хорошо слышу землю. Не жалуюсь. Не зря считаюсь одной из лучших специалисток в Херсоне… и во всем южном регионе. Потому Городовой и терпит меня. Впрочем, должок за ним тоже имеется…

– Скоро… – прошептали рядом. – Закат солнца – как конец жизни. Но там, где заканчивается одна, сразу же начинается другая.

Ветер заволновался, кинулся на волны, вспенил их белыми гребешками.

– Да ты мудрец, – лениво оборонила я.

– Да, я такой, – тут же согласились со мной. – Станешь тут мудрецом, когда рядом с тобой Трое и Сестра.

Сказанное заставило вздрогнуть. Этого я не ожидала.

– Когда Трое и Сестра пришли на эти земли, то все выглядело иначе. Уж неизвестно, почему остались именно они, потеснив остальных. У них миллионы лиц и голосов. Каждый знает неподвластное человеку. Встретить на своем пути кого-то из них – большая удача. Только не всегда она оборачивается добром.

Раньше я этих слов не понимала, да и сейчас не особо.

Звездное небо раскинулось над головой. По черному полотну рассыпались белые и золотистые искорки. И кажется, что раскинула бы руки и обняла все это небо, но небо смеется в ответ. Не зло так – по-доброму.

Южная ночь. Теплая.

Морская вода стала черной, легкий ветерок пробрался под одежду. Разведенный на берегу костер тихо потрескивал.

– …и остались они здесь, разделив землю, – продолжил сидевший напротив сухощавый парень. Такие они…

Шепчущий с ветром оказался моложе, чем я предполагала. Худой, высокий, нескладный. В прямоугольных очках, в которых сейчас отражалось пламя костра. Светло-русые волосы были зачесаны назад. Клетчатая рубашка висела мешком.

Джинсы порваны, кеды – в пыли.

Стоило ему только отодвинуться назад, как очертания худого тела мигом растворялись в ночи. Глядя на него, я понимала, что далеко не все знаю про игры энергии и нежелательные последствия. Вот Игорь, так он представился – Игорь Липа, переиграл. И физическое тело теперь днем не существует. Только ночью. Да и то – если ветер не слишком сильный.

Пришлось прилично побродить по берегу, чтобы отыскать укромное местечко и дождаться темноты. Игорь не заставил себя ждать. Едва затрещали сухие ветки, как Шепчущий с ветром вышел ко мне. Огонь – одна из сильнейших стихий, поэтому чтобы привлечь к себе Шепчущего как можно скорее, я решила подкрепить свой зов огнем. Еще ни разу не было такого, чтобы не срабатывало.

Только сидя сейчас на берегу и глядя в блеклые светло-голубые глаза за стеклами очков, я понимала: спешить нет смысла. Игра с энергетикой ветра забрала не только физическое тело, но и часть разума Игоря. Нет, не сделала его сумасшедшим, но явно… не от мира сего. Потому и не пыталась перебить его и поторопить с рассказом о Троих и Сестре.