Читать книгу "Джек Ричер, или Заставь меня - Ли Чайлд"

– Однако когда я прошел мимо вашего магазина в первый раз, вы так подскочили на месте, что чудом не ударились головой о потолок. Интересно, почему?

– Я узнал вас по старым фотографиям.

– Каким фотографиям?

– Пенсильванский университет, восемьдесят шестой год.

– Пенсильванский университет не для моих мозгов.

– Вы играли в футбол. Я вас узнал; вы тот самый полузащитник, о котором тогда много говорили и писали во всех спортивных газетах. В те времена я не пропускал ни одного матча и очень внимательно следил за новостями. По правде, и сейчас слежу. Разумеется, вы стали старше, прошу прощения за эти слова.

– Вы позвонили?

– Когда?

– Когда я проходил мимо.

– С какой стати мне звонить?

– Я видел, как вы протянули руку к телефону.

– Может, он зазвонил в тот момент. Знаете, он вообще не замолкает. Людям требуются самые разные вещи.

Ричер кивнул. Мог он услышать звонок с улицы? Скорее всего, нет. Дверь была закрыта, телефон электронный, с регулируемой громкостью звука, которую, вполне возможно, специально убавили, чтобы она не раздражала в маленьком пространстве лавки. Да еще совсем рядом с ухом хозяина. Особенно если покупатели звонят постоянно.

– Какова ваша теория касательно того, почему ваш город так называется? – спросил Ричер.

– Моя… что? – переспросил толстяк.

– Почему город называется Материнский Приют?

– Честное слово, сэр, я не имею ни малейшего понятия. Повсюду можно встретить странные названия. Не только у нас.

– Я вас ни в чем не обвиняю. Меня интересует, откуда взялось это имя. История.

– Я ничего такого не слышал.

Ричер снова кивнул и сказал:

– Хорошего вам дня.

– И вам, сэр. И поздравляю с тем, что вы снова в форме, если мне будет позволительно это сказать.

Ричер с трудом выбрался из лавки и несколько мгновений стоял, греясь в теплых лучах солнца.

Он побеседовал еще с двенадцатью торговцами; всего получилось тринадцать, и, таким образом, у него имелось четырнадцать причин, по которым городок получил свое имя – включая предположение официантки. Впрочем, мнения разошлись, а у восьмерых опрашиваемых его вообще не было – они просто пожимали плечами и непонимающе или с вызовом смотрели на Джека. У нас по всей стране можно встретить странные названия. С какой стати выделять Материнский Приют, особенно когда есть города Почему, Почему-бы-и-Нет, Катастрофа, Оригинальный, Санта-Клаус, Без-Имени, а также Скукота, Сыротрясение, Правда, Последствия, Брови Мартышки и О’кей. И еще: Обычный, Пирожок, Жабья Ловушка и Сладкие Губы.

Остальные шесть мнений представляли собой вариации сказки, выданной официанткой. Плюс его собственное предположение и то, что сказала Чан. Люди шли от названия и придумывали красивые легенды, чтобы его объяснить. И никаких неопровержимых фактов. Никто не знал про могилу с надгробным камнем, музей или мемориальную доску. Никто не слышал историй, которые любят рассказывать старики.

Ричер шагал назад по широкой улице и размышлял, что делать дальше: вздремнуть или подстричься.

* * *

Хозяин лавки запасных частей позвонил первым. Он сказал, что мастерски провел разговор, использовав старый надежный трюк про футбол. Этой уловке его научили много лет назад: выбери отличную студенческую команду и удачный для нее год, и большинство парней будут так польщены, что забудут о подозрениях. В течение часа еще три торговца сделали точно такой же доклад. Только без футбола. Но в целом картина не вызывала сомнений. Одноглазый клерк из отеля принял все звонки, постарался запомнить детали, сразу же набрал телефонный номер, а когда ему ответили, доложил:

– Они решили зайти со стороны названия. Крупный парень болтается по всему городу, задает вопросы.

В трубке прозвучал пластиковый треск, ровный, благозвучный, успокаивающий. Клерк сказал:

– Хорошо, конечно.

Но уверенности в его голосе не было. А потом он повесил трубку.

* * *

Парикмахерская оказалась совсем маленькой, с двумя креслами и одним мастером. Он был старым, но руки у него не дрожали. Он побрил Ричера, потом приложил к его лицу горячее полотенце, а после подстриг – коротко по бокам и сзади, и немного длиннее наверху. Волосы у Ричера все еще были того же цвета, что и раньше. Они немного поредели, но совсем чуть-чуть. Усилия старика парикмахера дали прекрасный результат. Джек посмотрел на себя в зеркало и увидел там чистого, выбритого, делового себя. Парикмахер попросил одиннадцать долларов за свою работу, и Ричер посчитал цену вполне разумной.

Затем он прошел назад по широкой площади и перед мотелем заметил садовый стул, который мимолетно видел утром, одинокий и несчастный, стоявший прямо посреди дорожки. Белый пластик. Ричер взял его и поставил сбоку на траву, рядом с оградой, чтобы тот никому не мешал. Потом подвинул его ногой, чтобы на сиденье падало солнце, сел, откинулся на спинку и закрыл глаза, наслаждаясь теплом. Через некоторое время он заснул, прямо на улице, в чудный летний день, что по его представлениям было вторым в списке мест, где хорошо спать.

Глава

07

Ричер пришел на вокзал на целый час раньше, в шесть вечера, – частично из-за того, что солнце начало клониться к горизонту, и больше не осталось мест, где можно было бы погреться, а еще потому, что он любил приходить заранее, чтобы иметь возможность осмотреться, даже если речь шла о том, чтобы просто сесть в поезд.

Элеваторы стояли неподвижно, безмолвные и, судя по всему, пустые, дожидаясь нового урожая. Громадный склад тоже был закрыт. Рельсы окутывала тишина. Фонари уже зажглись, хотя сумерки еще не спустились; впрочем, до них оставалось совсем немного. «А потом наступит ночь», – подумал Ричер.

Он обнаружил, что крошечное здание вокзала открыто, но там пусто. Внутренняя отделка из дерева напоминала пряничный домик, его множество раз перекрашивали, подновляя обычную для официальных учреждений кремовую краску. Пахло там, как пахнет в деревянных строениях на закате после долгого жаркого дня, – душно, пыльно и пропечено солнцем.

Сводчатая билетная касса была совсем маленькой и невероятно уютной, с круглым отверстием в стекле, чтобы разговаривать с кассиром. Изнутри окошко закрывала коричневая в складочку занавеска, сделанная из какого-то примитивного винила, на которой висела табличка с надписью «Закрыто», выведенной золотой краской.

В конце короткого коридора Ричер обнаружил зал ожидания со столом, на котором лежали газеты шестидневной давности. С потолка свисали стеклянные шары с молочного цвета лампочками, но выключателя Ричер не нашел. Около двери, там, где ей и следовало быть, имелась табличка с прикрепленной к ней скотчем надписью: «Если вам нужен свет, обратитесь в кассу».