Читать книгу "Уик-энд с мистером Дарси - Виктория Коннелли"

Робин мысленно улыбнулась. По правде говоря, она предпочитала мистера Бингли. Он, по выражению самой Остин, любезен, у него легкий характер, и Робин это нравилось. С Бингли не придется вступать в словесные перепалки. Он любит танцы. Часто улыбается. Он не будет расхаживать по залу, оскорбляя всех подряд, и не наговорит глупостей, предлагая руку и сердце. Словом, именно такой мужчина и нужен Робин.

«У тебя же есть мужчина», – вдруг шепнул ей внутренний голос.

«Но он мне не нужен», – ответила Робин.

«Тогда ты должна сказать ему об этом».

«Я пыталась!»

«Значит, плохо пыталась, попробуй еще раз».

Робин покосилась на Джейса. Тот, прищурившись, смотрел на дорогу. Сделал непристойный жест в сторону водителя обогнавшей их машины.

«Мистер Бингли никогда бы так не поступил, – невольно подумала Робин. – Жестам он предпочитает слова».

«Клянусь честью! – воскликнул бы он. – В жизни не встречал столько плохих водителей!» Покачал бы головой и тут же забыл об этом, а может, заявил бы, что планирует в скором времени устроить бал и следует отдать необходимые распоряжения.

«Да, – подумала Робин, – Бингли, как сказала Джейн Беннет сестре Элизабет, именно такой, каким должен быть молодой человек».

Неохотно расставшись с грезами, в которых она сама, одетая в белое платье в стиле ампир, танцевала с Бингли, Робин заметила дорожный знак, указывавший на то, что они въехали в Хэмпшир. Наконец-то после долгого пути она очутилась на родине Джейн Остин.

Робин достала с заднего сиденья атлас дорог, нашла нужную страницу и стала изучать карту. Почти сразу она нашла Чоутен, наверное, потому, что заранее обвела его красной ручкой. На субботу для гостей Перли-холла была запланирована экскурсия в Чоутен, и Робин с радостным нетерпением ждала этого события. Однако она уже давно предвкушала и посещение Стивентона.

– Джейс, – ласково начала она.

– Что? – рявкнул он в ответ.

– У меня появилась одна мысль.

– Какая еще мысль? – хмыкнул он. – Неприличная?

– Нет! – отрезала Робин. – Я хочу заехать в одно место.

Джейс нахмурился:

– Не люблю никуда заезжать. Я люблю ездить из точки А в точку Б, и сегодня из А в Б мы ехали чертовски долго.

– Знаю, – все так же мягко продолжала Робин, – ты замечательно водишь машину, но это совсем небольшой крюк, ты его даже не заметишь.

Джейс, по-прежнему хмурый, недовольно буркнул что-то и вздохнул:

– Ну ладно. Куда ты меня на этот раз пошлешь?

Робин едва не поддалась соблазну ответить на эту последнюю фразу какой-нибудь грубостью, но сдержалась.

– Следующий поворот, – сказала она.

Вскоре они уже катили по узкой хэмпширской дороге мимо высоких живых изгородей и залитых солнцем полей. Пейзаж, конечно, был не таким живописным, как в Йоркшир-Дейлсе [8] , но она любила эти поля. Симпатичные деревенские пабы, аккуратные коттеджи, каменные церкви – именно такой туристы представляют себе Англию времен Джейн Остин.

Когда они миновали старый деревянный перелаз, Робин представила Элизабет Беннет, которая перебирается через забор по пути к сестре, лежащей в горячке в Незерфилде. Ей пришло в голову попросить Джейса остановить машину и прогуляться по полям, пока в ее глазах не появится такой же блеск и щеки не разрумянятся, как у любимой героини, но один взгляд в сторону Джейса заставил отказаться от этого намерения. Он не поймет, и лучше не искушать судьбу – ей и так повезло, что она уговорила его заехать в Стивентон.

На то, чтобы добраться до маленькой церкви, потребовалось всего десять минут, и, когда Джейс остановил машину, Робин восхищенно ахнула.

– Ты только посмотри! – воскликнула она, в восторге оглядывая здание.

– Ну, церковь, и что? – сказал Джейс.

Робин постаралась не обращать внимания на его ироничный тон. Ничто на свете не испортит этого замечательного момента.

– Ты не пойдешь внутрь? – спросила она, открывая дверь машины.

– Не-а, не пойду. Подожду здесь. В церквах мне как-то не по себе делается.

Робин вздохнула, но втайне обрадовалась, что он остался в машине. Джейс будет только мешать.

Выбравшись из машины, Робин потянулась и полной грудью вдохнула теплый октябрьский воздух. В тупике, в конце улицы, стоял только их автомобиль, вокруг было тихо.

Войдя на церковный двор, Робин оглядела небольшое скромное здание. Церковь Святого Николая оказалась очень милой, с небольшой зубчатой башенкой из охристого камня, увенчанной серебристым шпилем. В каменной стене по обе стороны полированной деревянной двери были вырезаны два лика, устремивших взгляды на дорожку, наверху виднелись три стрельчатых окна.

Старый тис отбрасывал на фасад церкви ажурную тень. Робин подумала, что мимо этого дерева множество раз проходила Джейн Остин, и улыбнулась этой мысли.

Робин открыла дверь и вошла. Снаружи было довольно жарко, но здесь царила прохлада. Во все глаза Робин рассматривала белые арки, расписанные яркими цветами.

Надпись на блестящей медной табличке, висевшей слева на стене, гласила, что эту церковь посещала Джейн Остин. Робин, разглядывая простые деревянные скамьи, прошла по центральному проходу и села на одну из них.

«Интересно, какое место заняла бы Джейн?» – подумала она.

Посидела на обеих передних скамьях, передвинулась с одного края на другой. О чем размышляла здесь писательница, слушала ли проповедь, которую читал ее отец-священник, или мечтала о прекрасных молодых людях, скачущих верхом на лошади? Может быть, именно в этой церкви родились в ее воображении Элизабет и Дарси, Элинор и Марианна, Кэтрин и Тилни? Что, если истории об их сердечных страданиях были придуманы в этом скромном месте, где поклонялись Богу?

Прошло несколько минут, и Робин охватило ощущение умиротворения и покоя.

– Нас разделяют всего двести лет, – произнесла она с улыбкой.

Странно было сидеть здесь, в церкви, как и ее кумир когда-то. Робин никогда не приблизится к Остин больше, чем сейчас, разве что читая ее книги. Вот она идет по камням, где ступали ноги Джейн, сидит на той же скамье, где сидела она.

Наконец Робин поднялась и обошла церковь, осмотрела памятник брату Джейн, Джеймсу, который стал приходским священником после отца. Слезы навернулись ей на глаза при виде надгробий трех девочек – Мэри Агнес, Сесилии и Августы, умерших от скарлатины в 1848 году.

– Внучатые племянницы Джейн, – прошептала Робин. – Они родились уже после того, как ее не стало.

Величайшей трагедией писательницы было то, что она прожила такую короткую жизнь, умерла в возрасте сорока одного года. Сколько замечательных романов написала бы Джейн Остин, проживи она дольше? Каждый поклонник ее творчества задавался этим вопросом. Действительно, это была огромная утрата для английской и мировой литературы. И хотя Робин не была особенно религиозна, она все-таки произнесла про себя краткую молитву за Джейн.