Читать книгу "Охотник на волков - Ли Виксен"

– Да для чего угодно, – подал голос из своего угла Вриан. – Хоть людей резать, хоть твою кобылу под хвост целовать. Только плати.

Незнакомец лишь мягко улыбнулся, словно оценил грубую шутку.

– Мне надо пройти Янтарный перешеек. Я ищу сопровождение.

– Ты бы вынул голову из задницы, господин хороший, и послушал последние вести, – любезно предложил бармен. – Янтарный перешеек сейчас во власти тьмы. Там уже полгода как Удел Мрака. Ближайший ход на юг по тропе Чирроса, но там нужен опытный проводник. Я могу посоветовать пару крепких ребят. Не за спасибо, разумеется.

– Мне нужен именно Янтарный перешеек. Я спешу, и я иду не один. Мне требуется наемник, чтобы присматривать за моей спутницей.

– Да ты с ума сошел, что ли, парень, – разозлился Эдри. – Еще и бабу в Удел собираешься тащить. Говорят же тебе, там Поглощающий.

Не знаю, когда именно завертелись шестеренки судьбы. Может быть, в ту самую секунду, когда незнакомец скинул капюшон и в свете масляных свечей блеснул столь знакомый мне матовый металл.

На чужаке был лисий шлем, тот самый, что достался мне после того как я впервые убила человека: смешной, с крыльями-ушами и прорезями для глаз. Этот шлем скрывал мое лицо и мою личность от легионеров Алой Розы. Именно в нем я познакомилась с Атосом и Кэрком. И именно рыжеволосый командир, одержимый духом злобного артефакта, сбил его с меня, открыв всем мою девичью суть. Своего стального друга я оставила в гостинице Штольца, когда мы с Атосом убегали от разъяренных горожан, а потом просто о нем забыла.

Сомнений в том, что это мой шлем, быть не могло. Ведь второго такого попросту не существовало. Поправив шлем на голове, незнакомец громко сказал:

– Я не боюсь Поглощающих.

Но на него уже махнули рукой, и «Мост» вновь потонул в людском гомоне. Никто из присутствующих не видел того, что видела я. Излучающую свет высокую фигуру в моем потерянном шлеме. Призрак из прошлого, который когда-то мне снился, пока сны не прекратились.

– И сколько ты дашь за переход по Янтарному перешейку?

Я поднялась, чтобы незнакомец понял, кто к нему обратился. Прибыв в Ларосс, я первым делом заказала сапоги на высоком и широком каблуке. Пожертвовав скоростью и устойчивостью, я приобрела высоту положения во всех смыслах этого слова. Мужчинам легко вести спор с тем, кто ниже их, но с Бешеной Лисицей одного с ними роста стоит держать ухо востро.

– А сколько ты попросишь?

Незнакомец изучал меня сквозь прорези шлема. Неужели я выглядела в нем так же нелепо? Всегда считала, что шлем добавлял мне загадочности.

– Твой шлем и историю, как он к тебе попал.

Вриан засмеялся и поперхнулся своим пивом.

– Смотрите-ка, Лисица захотела лисью шапку, – прокашлявшись, сказал он.

– Ну, так что? – Я проигнорировала жалкого дурака, сосредоточившись на возможном нанимателе.

– Я должен говорить, что это опасно? И что вряд ли путешествие закончится на Перешейке?

Незнакомец улыбался так искренне, что я не могла сдержаться. Уголки рта предательски подрагивали, и лишь усилием воли я придала своему лицу суровый вид.

– Я люблю приключения. И Поглощающих. И опасность.

Незнакомец развернулся и, движением руки пригласив меня следовать за ним, вышел в сгущающиеся сумерки. Я двинулась к выходу из «Хлипкого моста», перед дверью обернулась и оглядела прокуренное помещение. Полтора года этот трактир был для меня домом, местом, где мне предлагали работу, столовой, игровой – всем вместе. На душе стало тоскливо. Казалось, стоит мне выйти за порог с этим чужаком, и я больше никогда не увижу ни лысеющего Эдри, ни задиру Вриана с его игральными костями, ни братьев-акробатов Цимм, ни старушку-самогонщицу Джудит, да всех их. Этот этап жизни закончится, едва я перенесу носок сапога за порог.

Голова слегка кружилась. Я стояла в нерешительности. Сделать шаг за дверь трактира вдруг оказалось очень непросто.

Внезапно из-за двери возникла рука в белой перчатке. Незнакомец схватил меня за пальцы и буквально выдернул за порог. Гам «Моста» сменился оглушающей тишиной, а шестеренки истории закрутились, как бешеные.

* * *

Мы быстрым шагом двигались по грязным мостовым, мимо спящих бродяг и гулящих девок. В Лароссе, как и многих портовых городах, ночная жизнь кипела, и каждый день с наступлением сумерек в воздухе начинал куриться какой-то манящий аромат опасности.

Минуя грушевые сады, где у деревьев листья свернулись от внезапных холодов, минуя высокие каменные ограды богатого района, мы спускались к гавани. Вокруг мелькали тени, а из-под наших подошв разлеталась брызгами грязная вода.

Незнакомец продолжал вести меня, а я не могла просто выдернуть руку. Слишком многое это мне напоминало. И поход на ярмарку с матерью, которая страшно боялась потерять семилетнюю любознательную дочку и сжимала мне пальцы так сильно, что они белели. И моего Принца, часто за руку проводившего меня по бальному залу замка своего лорда-отца. И то, как я сама схватила еще чужого и странного для меня Атоса и силком потащила его на боевую площадку в тот первый день, когда смогла сдержать удар.

Тепло человеческой руки дарит так много, но мы так редко это замечаем. На человеке в моем шлеме были белые кожаные перчатки, и я не ощущала тепла. Но мне хотелось верить, что рука у него теплая.

Мы проходили квартал за кварталом в полном молчании. Наконец я не выдержала:

– От тебя несет светом на километр вокруг. Ты, что, Сияющий?

Он даже не обернулся, чтобы взглянуть мне в лицо, однако ответ последовал незамедлительно:

– А от тебя разит тьмой. Может, ты Поглощающая?

Я рассерженно выдернула ладонь из его руки. Эти игры.

– Я была облучена. Примерно два года назад. Несчастный случай на севере. Но то, что ты видишь следы этого, только подтверждает твою связь с магией.

– Два года. – Он продолжал быстро идти. Похоже, вести разговор, не глядя в лицо собеседнику, было ему привычно. Я же едва поспевала за ним. – Сиазова лощина, да?

– Да, а что с тобой?

– Тоже что-то вроде несчастного случая. И возвращаясь к твоему вопросу – нет, я не Сияющий. Я смеюсь, дышу, во мне течет кровь, а мое сердце бьется.

– А у них не бьется?

– Если честно, понятия не имею. Ни разу не видел Сияющего со вскрытой грудной клеткой.

Он остановился так резко, что я чуть на него не налетела. Это был самый странный мой знакомый за долгое время. Люди, окружавшие меня в Лароссе, все были с причудами, но в основном это были причуды безобидные – вроде жадности или трусости. А этот парень говорил так, словно придумывал слова на ходу, лишь бы не скучать.

Он развернулся и впервые за весь разговор посмотрел прямо на меня. Я не видела его глаз, скрытых тенью от шлема, зато хорошо смогла разглядеть в свете зарождающейся луны острый и худой подбородок без намека на бороду и бледные губы, растянутые в улыбке.