Читать книгу "Факел в ночи - Саба Тахир"

– Как он сбежал?

– Я только что сказала вам…

– Почему ты оказалась в казармах Мастеров после взрыва?

– Думала найти его там, но потеряла из виду.

Частично это правда. В конце концов, я ведь и в самом деле потеряла его.

– Как он установил взрывчатку? – Северянин отпустил мое лицо и стал медленно ходить вокруг меня. Он почти слился с полумраком подземелья, пестрела лишь красная вставка его униформы – кричащая птица, символ Черной Гвардии, внутреннего войска Империи. – Когда ты ему помогла?

– Я ему не помогала.

– Он был твоим наперсником. Твоим другом. – Северянин что-то достал из кармана. Оно звякнуло, но я не видела, что это. – В тот миг, когда его должны были казнить, прогремела серия взрывов и практически сровняла школу с землей. Думаешь, кто-то поверит, что это простое совпадение?

Я промолчала, и Северянин подал знак легионерам вновь окунуть меня в ведро. Я глубоко вдохнула, выбросив из головы все, кроме образа Элиаса, обретшего свободу. И как раз в тот момент, когда мою голову опустили в воду, я вдруг подумала о ней. О книжнице. О ее волнистых темных волосах и чертовых золотистых глазах. О том, как он держал ее за руку, когда они пересекали двор Академии. О том, как певуче она произносила его имя.

В рот хлынула вода с привкусом мочи и смерти. Я стала вырываться из крепких рук легионеров. Успокойся. Вот так допросчики и ломают своих узников. Достаточно появиться единственной трещинке, как он тут же вобьет в нее клин и будет долбить и долбить, пока не расколешься.

Элиас сбежал. Элиас свободен. Я попыталась мысленно воскресить этот образ, но видела лишь, что они вместе, как переплетены их руки.

Может, задохнуться в грязной воде – не самый худший вариант.

Легионеры выдернули меня, когда сознание стало меркнуть. Я выплюнула изо рта воду.

Взбодрись, Аквилла. Вот так он тебя и ломает.

– Кто эта девушка?

Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что на долю секунды я не сумела скрыть потрясение, чем невольно выдала, что знаю, о ком речь.

Часть меня проклинала Элиаса за то, что он оказался настолько глуп, что попался кому-то на глаза с этой девушкой. Другая часть пыталась подавить растущий внутри ужас. Допросчик же внимательно следил за эмоциями, промелькнувшими в моих глазах.

– Очень хорошо, Аквилла. – Его слова едва слышны. И сразу же мне вспомнилась Комендант. Чем тише она говорит, однажды сказал Элиас, тем большей опасности нужно от нее ждать. Наконец я увидела, что достал из кармана Северянин. Два набора соединенных между собой металлических колец, которые он надел на пальцы. Кастеты. Жестокое орудие, избитый ими обречен на медленную смерть от потери крови.

– Почему бы нам не начать?

– Начать? – Меня держали в этом аду уже несколько часов. – Что вы имеете в виду?

– Это, – кивнул он на ведро, а затем на мое избитое лицо, – я просто с тобой познакомился.

Тысяча чертей! Главную пытку он припрятал в рукаве. Он увеличивал боль понемногу, раз от разу, постепенно ослабляя меня. Он ждал, когда пробьет во мне трещину, когда я начну сдаваться. Элиас сбежал. Элиас свободен. Элиас сбежал. Элиас свободен.

– А сейчас, Кровавый Сорокопут… – Несмотря на то что Северянин говорил очень тихо, его слова просочились сквозь мантру, звучащую в моей голове. – Сейчас мы посмотрим, из чего ты сделана.

* * *

Границы времени размылись. Шли часы. Или дни? Недели? Я не могла сказать. Здесь внизу я не видела солнца. Не слышала боя барабанов и колокольного звона.

«Еще чуть-чуть, – говорила я себе после особо жестокого избиения. – Еще час продержаться. Еще час. И еще полчаса. Пять минут. Минуту. Только одну».

Но каждая секунда была наполнена болью. Я проиграла борьбу. Я чувствовала это с каждой уходящей минутой, слышала в словах, что путались и вязли во рту.

Двери моей тюрьмы открывались и закрывались. Приходили гонцы, приносили новости. Вопросы Северянина менялись, но он и не думал прекращать допрос.

– Мы знаем, что он сбежал с девчонкой через туннели. – Один глаз у меня полностью заплыл, и когда Северянин говорил, я смотрела на него другим глазом. – Перебил там половину взвода.

О, Элиас. Он будет терзаться из-за того, что убил их. Он никогда не сочтет подобный шаг вынужденной необходимостью, он будет думать, что сделал неверный выбор. Он будет чувствовать их кровь на руках гораздо дольше, чем чувствовала бы я. Однако в глубине души я испытала облегчение от того, что теперь Северянин знал, как сбежал Элиас. Во всяком случае, больше мне не придется лгать. Когда Северянин спросил меня про отношения Лайи и Элиаса, я честно ответила, что ничего не знаю. Мне просто надо продержаться какое-то время, чтобы Северянин мне поверил.

– Расскажи мне о них – это не так уж и сложно, правда? Мы знаем, что девчонка была связана с Ополчением. Она вовлекла Элиаса в это дело? Они были любовниками?

Мне хотелось смеяться. Тебе, как и мне, остается лишь гадать об этом.

Я попыталась ответить ему, но было так больно, что смогла лишь простонать. Легионеры швырнули меня на пол. Я лежала, свернувшись в клубок, слабо пытаясь защитить сломанные ребра. Дыхание с хрипом вырывалось из груди. Мне хотелось бы знать, близко ли моя смерть.

Я подумала о Пророках. Знают ли они, где я? Беспокоит ли их это?

Должны знать. И все же они не сделали ничего, чтобы помочь мне.

Однако я еще не умерла. И Северянин не добился от меня того, что ему нужно. Раз он все еще задает вопросы, значит, Элиас до сих пор на свободе и та девушка с ним.

– Аквилла. – Голос Северянина изменился. В нем слышалась усталость. – Твое время вышло. Расскажи мне о девчонке.

– Я не…

– Иначе я забью тебя до смерти, таков приказ.

– Приказ Императора? – прохрипела я. Странно, я думала, Маркус обрушит на меня всевозможные ужасы, прежде чем убить.

– Неважно, чей приказ, – произнес Северянин. Он присел на корточки и встретился со мной взглядом. На этот раз его зеленые глаза были не так безмятежны.

– Он не стоит этого, Аквилла, – промолвил он. – Скажи мне то, что мне надо знать.

– Я… я ничего не знаю.

Некоторое время Северянин ждал, не сводя взгляда, но я молчала. Тогда он поднялся и надел кастеты.

Я вновь вспомнила Элиаса, который совсем недавно сидел в этом же подземелье. О чем думал он перед лицом смерти? Он казался таким безмятежным, когда всходил на помост. Как будто, встретив свою судьбу, он наконец обрел мир в душе. Хотелось бы и мне обрести хоть чуточку этого мира. Прощай, Элиас. Надеюсь, ты нашел свободу. Надеюсь, ты счастлив. Небеса свидетели, больше никому из нас это не светит.