Читать книгу "Лорды гор. Огненная кровь - Ирмата Арьяр"

О ритуале рассказал мне барон Анир Гирт по прозвищу Светлячок.

Он упал мне в ноги через пару дней после моей коронации — заплаканный, краснолицый, благоухающий диким перегаром, — видно, что все эти страшные для меня дни не просыхал, как и все посольство красных магов. Весь Найреос вместе взятый так не оплакивал погибшего короля, как они.

Для аринтов, почитавших Огонь божеством, все короли рода Ориэдра, обладавшие даром «огненной крови», были кем-то вроде земных воплощений их бога. Впрочем, при всей любви и почитании соседних правителей красные маги предпочитали держаться на отдалении и не бежали с предложением слить страны воедино, мотивируя тем, что излишек огня слишком опасен для их необъятных лесов.

— Ваше величество, умоляю о милости! — жалобно всхлипнул светловолосый бугай, обладавший силой медведя.

— Убил кого?

С драчуна и забияки Светлячка станется. Он каждую неделю буянил в каком-нибудь столичном кабаке, но пока без жертв.

— Нет, как можно! Он сам умер.

Вкратце просьба барона сводилась к тому, чтобы я божественным огнем сожгла труп только что почившего в приграничном лесу аринтского старейшины. То есть приняла бы участие в жреческом обмане. На мое возмущение барон моргнул голубыми глазками:

— Никакого обмана, сир. Все аринты знают, что огонь не с неба сойдет, а из рук Огненного короля, в этом и суть. Этот ритуал — лишь подтверждение, что с уходом Роберта Сильного ничего не изменилось и ваш дар «огненной крови» по-прежнему благоволит нам и нашим лесам. Это ведь так, сир? Вы же не оставите нас милостью?

О, да… Еще недавно дар Роберта так им благоволил, что пятая часть аринтских лесов выгорела. Пожары они смогли остановить, только обратившись к магам Севера.

— Не оставлю, — вздохнула я. Погребальщиком мне еще не приходилось работать.

Светлячок, понизив голос до едва слышного шепота, сообщил с оглядкой:

— Ритуал сожжения усопшего проводится сегодня вечером. Почтите, государь, присутствием. Неофициально, без всяких там дипломатических миссий, эскортов и всякой ерунды.

Это он на банду моих телохранителей намекал. Опасно, конечно, но барон обязан мне жизнью и давал клятву верности еще при Роберте.

— Далековато до границы, — мягко намекнула я, что у Анира уже ум от скорби помутился. Восточные княжества в месяце пути на лошадях.

— Просто возьмите меня с собой, сир. Через огонь. Король Роберт же брал, я привычный, не испугаюсь.

— Куда брал?

— Он говорил — в лесную башню.

Напрасно барон шептал, не поможет. У моих телохранителей изумительно тонкий слух, и четверо приставленных ко мне Белогорьем высших мастеров магии и меча, ожидавших, между прочим, у дверей на другом конце зала, обменялись короткими ухмылками. Ну и в бездну их.

— Придешь в мои покои вечером, Светлячок.

Вот так и рождаются премерзкие сплетни.

На выходе барона перехватил Таррэ, что-то сказал почти беззвучно, но у меня, дочери горной волшебницы королевы Хелины, тоже тонкий слух, вот только срабатывает не с первой минуты.

— … то уничтожим всех, — угрожал Таррэ. — И ни шагу за пределы.

Догадался. Но, удивительное дело, препятствовать не стал ни словом, ни делом. И охранять не полез. Сделал вид, что ничего не слышал и не понял. Почему? Не спрашивать же у него.

С тех пор, как умерший король передал мне дар «огненной крови» и научил, чему успел, — воспламенять, чувствовать огонь в живых существах и мертвых вещах, ходить через огонь, смотреть и слушать, — я непрерывно тренировалась.

Это было потрясающе — испытывать пьянящее чувство власти над могущественнейшей из стихий. Чувствовать ее смертельное касание как нежную ласку. Осознавать, что нет пределов. Совсем нет, ведь и солнце, и звезды над головой — это небесные костры, разожженные божественными айрами. Так разве нельзя когда-нибудь взглянуть сквозь них, каким с высоты предстанет наш мир пяти магий Эальр? Потом, когда я обрету всю силу огненного дара.

Пока я могла слишком мало, и просьба барона меня смутила. Одно дело — ставить бессердечные опыты и проносить через огонь мышей, пытаясь создать им защиту, другое — человека, да еще такого высокого и крепкого, как бесстрашный барон.

Роберт говорил, что животные не выдерживают огненного перехода, что в лучшем случае они сходят с ума, а в худшем на выходе получаешь жаркое. Пока так и получалось. Или лучше сказать — не получалось.

Мой король писал в дневниках мудреные вещи о том, что только подготовленный разум в состоянии удержать свою реальность, что от внешнего огня защищает внутренний огонь. И если маг, научившийся шагать огнем на расстояния, используя внутренний огонь, способен защитить себя, то он способен распространить защиту и на другого носителя разума, хватило бы сил.

Я боялась, что сил не хватит и я не удержу защитный полог, но барон, напротив, был абсолютно уверен и, стараясь не смотреть на мои подрагивающие руки, жизнерадостно ободрял:

— С Робертом я это проделывал сотни раз, ваше величество. Огонь меня не тронет, вот увидите.

Наивный он все-таки.

— Ты понимаешь, что я — начинающий маг?

— Понимаю, — кивнул богатырь, запустил пятерню в гриву, откидывая со лба светлые кудри. — Но я обещал вашему отцу, что без страха доверю вам свою жизнь и стану первым, кого вы проведете огненной тропой. Надо же вам с кого-то начинать, сир, а тут такой повод. Не бойтесь, государь. Не выйдет так не выйдет, наши старейшины понимают риск для моей жизни и виру не потребуют.

— Зачем так рисковать? И без меня обойдетесь.

— Не в этот раз, сир. Не сочтите за оскорбление, но… как бы это сказать… Аринты не вступят в союз с тем, кто боится собственного дара.

Вот и дипломатические угрозы в ход пошли.

Мне слишком нужны были красные маги, чтобы меня остановил страх потерять одного из них, даже такого славного малого, как Светлячок.

Попытка могла быть только одна. И она удалась, но стоила такого напряжения, что я долго не могла прийти в себя, и пришлось задержаться, прежде чем сделать второй шаг — наружу, в кострище, подготовленное аринтами специально для нас. Из огня да в полымя.

Так и получилось, что вечером вместо того, чтобы изучать ворох документов, подсунутых канцлером, я восседала на поминальном пиру за многие версты от Найреоса.

Здесь, в отличие от столицы Гардарунта, было холодно. Как и полагается в середине зимы, дул промозглый ветер с востока: на соседей чудо Ночи Святых Огней, сотворенное Робертом, не распространялось. Если у нас вовсю таяли снега и обнажались поля, то соседей погодная аномалия задела лишь самым краем. Граница между свежим и рыхлым подтаявшим снегом была видна так четко, словно кто-то прошелся с гигантским карандашом.