Читать книгу "Зеленоглазая чаровница - Сью Свифт"

Он на мгновение приостановился:

— Я… я не уверен.

Затем инстинкты вновь взяли над ним верх, и он продолжил проверку. Следующей была комната хозяйки.

— Эй! — Серенити решительно последовала за ним. — Убирайся из моей комнаты! Не знаю, что на тебя нашло, но никогда не входи туда без разрешения. Понятно?

Его лицо вспыхнуло.

— Я просто проверяю.

Он сам понял, как глупо прозвучали его слова.

— Проверяешь? Зачем?

В который раз мужчина проклял провал в памяти. Он ничего не мог ей объяснить. Так же как и себе. Он просто чувствовал необходимость проверить, не затаилась ли где в доме опасность.

— Извини, — хрипло сказал он. — Я больше не войду в твою комнату без приглашения.

— Все нормально. — Она ласково потрепала его по плечу.

И это прикосновение мгновенно смыло напряжение, в котором он пребывал

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Серенити вышла на крыльцо и, облокотившись на перила, задумчиво уставилась вдаль. Полная луна провела серебряной кистью по песку и камням, превратив пустынный пейзаж в волшебную картину. Но сегодня Серенити было не до красот природы.

Незнакомец пробудил в ней страсть. Чувство, которое она почти забыла. Ей до боли захотелось ощутить прикосновения его рук.

Но Серенити не могла идти на поводу у своих желаний. Потому что прекрасно знала, что означает сон незнакомца. Теперь она была почти уверена — это один из людей Хэнка. В кошмаре за ним гнались враги. Этими врагами могли оказаться как полицейские, так и другие преступники, которым он перешел дорогу.

Впереди ее ждут крупные неприятности. И она должна быть готова к ним. Скорее всего, ей придется покинуть Лост-Крик. При этой мысли она ощутила ноющую боль в груди. Она слишком вросла душой в маленький пыльный городок.

С неба ей сочувственно подмигивали крупные летние звезды.

Спрятав лицо в ладони, Серенити с трудом сдерживала слезы. Уединенность города до поры до времени служила ей надежной защитой. Хэнку просто не приходило в голову искать ее здесь. Но скоро, скоро все изменится. И ей снова придется бежать.

Она вздохнула, заставляя себя успокоиться, и подняла залитое слезами лицо к небу.

— Если понадобится, я буду готова встретиться лицом к лицу с Хэнком, — прошептала она звездам.

Вернувшись в дом, Серенити принюхалась. Пахло специями и шоколадом. Запах шел из кухни. Там она обнаружила Джустуса. Он стоял у плиты и колдовал над кастрюлей, в которой булькало коричневое варево.

— Что ты делаешь? — Она склонилась над кастрюлей. — Шоколадный соус?

— Да. — Он улыбнулся и кивнул в сторону книги, лежащей на столе. — Нашел рецепт там.

У Серенити отвисла челюсть. Хэнк никогда не готовил. Он презрительно называл приготовление еды женской работой. Привыкшая к подобному отношению, она даже и не подозревала, что мужчина может взять в руки поварешку.

Пока она приходила в себя, Джустус зачерпнул ложкой немного соуса и попробовал его.

— Вкусно, — оценил он и жизнерадостно сунул ложку ей под нос: — Хочешь попробовать?

Серенити осторожно взяла в рот немного темно-коричневой жидкости. Остро и сладко. Подняв взгляд, она заметила, что глаза Джустуса были точно такого же темно-коричневого цвета.

Желание накатило на нее с новой силой. Зарождаясь где-то в глубине сердца, оно омывало тело горячей волной и было таким неистовым, что причиняло боль.

Что, черт возьми, происходит? Почему его близость действует на нее подобным образом?

Борясь с наваждением, она спросила нарочито беспечным тоном:

— С чем мы будем его есть?

— Я планировал подать его с соевым творогом.

— Звучит великолепно. — Постепенно она начала вновь обретать внутреннее спокойствие.

После ужина, захватив стаканы с чаем, они вышли во внутренний дворик. Серенити прихлебывала напиток, мелкими глотками, наслаждаясь вечерней свежестью. Ее ноздри уловили невозможный в разгар лета запах мокрой земли.

Подойдя к забору и осторожно раздвинув обвивающие его побеги винограда, она спросила:

— Джустус, ты полил растения?

— Ага.

И тут Серенити заметила, что он сидит на сломанном стуле. Она зажмурилась, с ужасом представив, как ножка подламывается и он всем своим весом рушится на пропеченную до каменного состояния землю.

— Вставай немедленно! Упадешь! — закричала она.

— Все в порядке, Серенити. Я починил его еще сегодня утром. — Джустус попрыгал на стуле, демонстрируя его прочность.

Она присмотрелась. И действительно, одну из ножек скрепляли несколько металлических полос.

— Ох! — Ее потрясение не знало границ. Этот мужчина готовил, поливал цветы и чинил мебель. В ее душе начала подниматься черная зависть к женщине, которой он принадлежал.

— Могу я еще как-то помочь тебе? — поинтересовался Джустус.

— Тебе не нужно ничего делать. Просто… просто будь собой.

— Но я так не могу, — запротестовал он. — Я не могу жить на твои деньги и ничем не помогать.

— Ладно, — рассмеялась она. — На следующей неделе я найду для тебя работу.

— Ты про фестиваль?

— Да.

— Что ты там будешь делать?

— Предсказывать судьбу сотням желающих, — запрокинув голову, Серенити смотрела на звезды. — Может быть, удастся продать ожерелья из аметиста.

— А мне чем заняться?

— С завтрашнего дня можешь начинать нанизывать бусины на нитки. А во время фестиваля будешь помогать мне. Ну, приносить воду, впускать посетителей, ставить и снимать палатку — Помолчав, она добавила: — И спасибо тебе, Джустус. За то, что предложил помощь.

— Как ужасно звучит имя Джустус, — заметил он. Его тон был мрачным.

— Если хочешь, мы придумаем тебе другое имя, — предложила она.

— Нет уж. — Его отказ прозвучал решительно. — Я предпочитаю поскорее выяснить, как меня зовут на самом деле. Джустус. Какой кошмар!

Она сочувственно похлопала его по руке. Кожа была теплой и гладкой. И в первый раз за все эти годы Серенити не испытывала страха перед мужчиной. Наоборот, ей хотелось, чтобы прикосновение длилось и длилось.

Он повернул голову и посмотрел на нее. В рассеянном свете звезд выражение его глаз казалось непроницаемым.

Наконец он отстранился и хрипло сказал:

— Я созвонился с доктором.

Ее сердце камнем рухнуло вниз. Если Джустус вспомнит, кто он такой, она окажется в огромной опасности.

— И с кем ты говорил? — Серенити надеялась, что ее голос звучит ровно.