Читать книгу "Святая и грешник - Барбара Картленд"

– Ты один, Гилберт? – удивился граф.

– Да, Фанни получила у меня отставку, – высокомерно ответил сэр Гилберт, – больше никогда в жизни не стану тратить время и деньги на женщину, которая опаздывает на свидания: можешь считать ее своей, мне это совершенно безразлично!

– Зато герцог будет в восторге, – заметил Фредди, – хотя, говоря между нами, я бы дважды подумал, прежде чем сближаться с женщиной, которую ты отставил. Кстати, Гилберт, ты так на них тратишься, что рыночные цены лезут вверх.

– Но, дорогой мой юноша, деньги для того и существуют, чтобы их тратить на удовольствия, не так ли? – небрежно отозвался сэр Гилберт.

Он оглянулся, увидел Пандору и с минуту молча ее разглядывал, а потом вдруг спросил:

– А я правильно подсчитал, сколько нас здесь присутствует? В таком случае, дорогой Норвин, ты просто ясновидец, если заранее учел, что я появлюсь с пустыми руками!

– Это моя кузина, Пандора Стрэттон, – пояснил граф, – я не знал, что она присоединится к нашему обществу; кузина явилась неожиданно.

– Но что может быть лучше вот таких неожиданных появлений? – галантно спросил сэр Гилберт и, подойдя к Пандоре, взял ее за руку и объявил:

– Очевидно, нас сводит сама судьба, моя красавица, а с ней я еще никогда не осмеливался спорить!

Достаточно было одного лишь его прикосновения, чтобы Пандора ощутила, насколько ей неприятен этот человек, и она попыталась освободить руку, но тут послышался голос графа:

– Не хочу вас, господа, торопить, однако обед начинается в половине восьмого, а так как я привез сюда своего повара Альфонса, то не хотелось бы его сердить тем, что блюда остынут. Вы же знаете, как возбудимы эти французы!

– Очень рад, что у тебя здесь кухней заправляет Альфонс, – вставил Клайв. – И знаешь, милочка, – обратился он к своей спутнице, – для моего положительного самочувствия Альфонс полезнее даже, чем ты! – Отвесив «комплимент», он запечатлел небрежный поцелуй на щеке стоящей рядом женщины с пышными черными локонами и сверкающими очами. Пандоре она показалась, пожалуй, самой привлекательной из приехавших женщин, хотя, конечно, белил и румян на лицах всех трех прелестниц было многовато, и это создавало несколько обманчивое представление об их внешности. Очевидно, они все очень нуждаются в блеске сценических огней – иначе как скрыть морщинки у глаз и отечность кожи, которые на первый взгляд незаметны?

Тем не менее в своих капорах, украшенных страусовыми перьями, шелковых плащах и туалетах, отделанных кружевами и лентами, они сейчас напоминали стайку весело щебечущих райских птичек.

– Нам надо переодеться к обеду, – сказала одна из них, Хетти. – Мы привезли свои лучшие туалеты, чтобы воздать честь и владельцу этого старинного обиталища, и всем его предкам! – несколько насмешливо воскликнула она.

– И вы, разумеется, оживите своим присутствием этот мавзолей, в чем, видит бог, он так нуждается! – согласился граф.

Тут Пандора удивленно на него посмотрела: она-то очень любила этот огромный дом, всегда восхищалась его благородными пропорциями и теми сокровищами искусства, которые он хранил, причем восхищалась от всего сердца! Ей показалось просто невероятным, что кто-то может уничижительно отзываться об усадьбе предков, и граф, словно поняв, что она сейчас чувствует, пристально посмотрел на Пандору и заметил:

– Если вам не нравится то, что здесь происходит, то вам самое время вернуться домой, пока здешняя ядовитая атмосфера вас не отравила.

Никто не слышал этих слов, кроме Пандоры, и, взглянув на графа, она подумала, что он понимает, как она и смущена, и отчасти шокирована всем происходящим, но, тем не менее, поспешно ответила:

– Нет, я не хочу уезжать! Вы очень добры, что предложили мне остаться. Я уверена, это произведет на мистера Уизериджа должное впечатление.

– Для вас это сейчас важнее всего?

Пандора кивнула и устремилась за выходившими из комнаты женщинами, но уже в дверях обернулась и увидела, что граф весело разговаривает с кем-то из друзей, а вслед ей неотрывно глядит сэр Гилберт. Этот взгляд ее обеспокоил.

Когда они спускались по большой парадной лестнице, которой пользовались столько знаменитых прежних владельцев Чарта, Пандора поняла, что прежде здесь бывала только Китти.

– Господи помилуй, да в этом доме может квартировать целый полк! – удивленно воскликнула одна из актрис.

– А почему бы, Китти, тебе не пригласить сюда всю нашу труппу? – осведомилась другая.

– Недалеко отсюда расположен дом сэра Эдварда Трентама. Там у него гостит Габриэль и целая толпа наших общих знакомых. Они все приедут к обеду!

Тут послышались одобрительные возгласы: сэр Эдвард, поняла Пандора, пользуется особой благосклонностью дам.

– А вы слышали, что он на прошлой неделе подарил Габриэль? – спросил кто-то, когда все поднялись наверх.

– Наверное, еще одно бриллиантовое ожерелье?

– Нет! Он подарил ей дом в Челси и все оформил по закону!

– Видит бог, ей здорово повезло! – воскликнула Хетти. – Мне мой Ричард ничего подобного не дарит!

– А ты не позволяй ему играть в карты, – посоветовала Китти, – он слишком их любит, и меня всегда ужасно злит, когда мужчина проигрывает то, что мог бы потратить на меня!

– Согласна! – отозвалась Хетти.

Ее волосы были ослепительно золотистыми, а накрашенные ресницы торчали точно пики, охраняющие голубизну глаз.

На лестничной площадке их ожидала экономка, Пандоре незнакомая, и она удивилась отсутствию старой миссис Мэдоуфилд, которую знала, будучи еще ребенком. Новая была моложе и своей высокомерной, нагловатой манерой держаться напоминала нового дворецкого.

– Добрый вечер, дамы, – приветствовала она гостей, и последнее слово прозвучало у нее несколько иронично: – Позвольте мне показать вам ваши апартаменты!

Все остановились, а Китти предупредила:

– Положитесь на миссис Дженкинс! И не опоздайте к обеду! Его Лордство рассердится, если суфле осядет, потеряв присущую ему пышность, чего не желаю сегодня никому из вас!

И Китти направилась по коридору к покоям, которые всегда занимал дедушка Пандоры, а миссис Дженкинс повела остальных женщин к спальням, состоящим из двух смежных комнат. Все происходящее очень удивило Пандору: она вспомнила, что когда мать исполняла обязанности хозяйки Чартхолла, то всегда предоставляла одиноким мужчинам и женщинам помещения в разных крыльях дома.

Сама Пандора в последнюю очередь удостоилась внимания экономки, объявившей несколько фамильярным тоном:

– А вас, мисс Стрэттон, я устрою в Розовой комнате.

– Очень рада! – воскликнула Пандора. – Я всегда ее любила! Мне так нравится вид из ее окон на здешний сад!

– А вы действительно приходитесь кузиной Его Лордству? – полюбопытствовала миссис Дженкинс.