Читать книгу "Эксперт по уничтожению - Роман Глушков"

Но на этом метаморфозы не завершились. Едва пол прекратил движение, как из-за стены донесся странный звук. Характер звука вызывал ассоциации с гигантским унитазом, у которого нажали на смыв. Мефодий в беспокойстве стал озираться по сторонам. Мигель выругался и, очевидно догадываясь, что сейчас произойдет, поспешил занять ближайшую к нему возвышенность.

Вода хлынула из открывшихся в полу клапанов и начала прибывать такими темпами, что могла бы заполнить помещение до потолка минуты за две. Однако ей этого не позволили, и лишь только впадины вокруг возвышенностей оказались затоплены, Бегущий Бизон вернулся к пульту и прекратил моделирование Всемирного Потопа.

– Вот это совершенно меняет дело! – злорадно воскликнул Сатана, глядя сверху на раскинувшийся под смотровой площадкой ландшафт с двумя исполнителями на пригорках, скуксившимися от нежелания мокнуть в холодной воде. – И все равно чего-то недостает, не находите?

Мефодию захотелось возразить: что вы, что вы, дескать, спасибо огромное, всего достаточно! Но, во-первых, Сатана обращался не к ним, а во-вторых, спорить с командованием было себе дороже. Поэтому оставалось лишь молча гадать, что же обрушится на них с Мигелем в качестве пикантной добавки.

Вишенками на торт оказались не снег или ураган, которые, в чем Мефодий не сомневался, в Колизее вполне могли быть вызваны, а двое мастеров из комендантского гарнизона. Явившиеся по приказу исполнители были коренными и, судя по тому, как уважительно разговаривал с ними Бегущий Бизон, весьма заслуженными бойцами. «Коменданты» отцепили слэйеры, оставили их на смотровой площадке и через шлюз спустились вниз.

«Сейчас или утопят, или разорвут на части, как доберманы! – с тоской подумал Мефодий. – А я даже не попрощался с Кимберли… Отдадут ей, бедняжке, мои косточки в полиэтиленовом пакете, и повезет она их в Староболотинск на погребение…»

Вновь с удвоенной силой разболелась голова и заныло усталое и разбитое во всех местах тело. Странно, но почему-то именно сейчас захотелось съесть торт из мороженого, покрытый шоколадной глазурью и посыпанный ореховой крошкой; захотелось настолько остро, что даже слюнки потекли. От столь несвоевременной мысли, а может, просто от безысходности Мефодий так широко заулыбался потиравшим кулаки мастерам, что те на секунду опешили и остановились, ожидая от него подвоха. Но потом пожали плечами и продолжили окружать проверенного, не сомневаясь в собственной победе.

Мефодий и не пытался вступать в открытый бой с тремя мастерами сразу – это было равносильно прыжку в карьерную щебнедробилку. Цель Ятаганова выражалась коротким словом: выжить! Здесь уже не приходилось задумываться о сложных сценариях обороны, следовало придерживаться принципа «чем меньше возле тебя противника, тем лучше». Проще говоря, проверенный сочетал бегство с короткими яростными контратаками.

В какой-то степени видоизмененный рельеф полигона даже помогал. Противникам Мефодия приходилось думать не только об атаке, но и о том, чтобы устоять на ногах, в то время как для него устойчивость приоритетом не являлась. Когда требовалось, он мог убежать на четвереньках, съехать со склона на животе, а то и просто плюхнуться в ближайший водоем, совершенно не заботясь о том, как выплыть, – все равно рано или поздно кто-либо из мастеров извлекал его оттуда за шиворот.

Все-таки Сатана оказался прав – в предыдущем бою Мигель действительно по старой дружбе сдерживал силу своих ударов. Пришлые мастера лупили Мефодия от всей души. Что за инструкции дал им Бегущий Бизон – неизвестно, но складывалось впечатление, будто подопытный был представлен «комендантам» Сатиром или Циклопом. Мефодий не успевал вправлять выбитую челюсть и свернутый нос, поскольку в нормальном положении они оставались от силы полминуты. Промокший насквозь, Мефодий перепрыгивал с горки на горку, тут же, сбитый подсечкой, скатывался вниз, окунался в холодную воду, вскакивал, получал очередную порцию тумаков, изредка умудрялся ответить сам, вырывался и снова бежал на горку, едва успевая перевести дух. Потом вся история повторялась, только, вопреки известному афоризму, далеко не в виде фарса…

Делить это избиение на раунды никто из стоящих на смотровой площадке не собирался. Счет времени Мефодий не вел, однако понял, что продолжаться сие зубодробительное действо будет долго – смотрители явно ожидали от него нечто особенное. Вот только если под этим «нечто» подразумевалась его победа, значит, до финала оставались еще годы, а то и десятилетия…

– Живучий же, гад! – проворчал один из «комендантов», выдергивая Мефодия из воды и сворачивая ему нос в одиннадцатый или двенадцатый раз – Мефодий статистику собственных повреждений уже не вел. – Из-за какого-то проверенного столько хлопот!

– И не говори! – согласился второй, разрешая Мефодию подняться на ноги, но лишь для того, чтобы ударить его ногой в солнечное сплетение. – Все равно что манекен колошматить! Откуда приволокли этого непрошибаемого?

– Мой ученик! – с гордостью сообщил Мигель, догоняя падающего воспитанника и добавляя ему по ребрам. – Может, слышали – это он от Афродиты кусочек отрезал!

– Да ну?! – удивились «коменданты» и, очевидно не поверив Мигелю, догнали Мефодия, остановили его ногами, будто футбольный мяч, после чего у него же и поинтересовались: – Так это правда был ты?

– Я! – подтвердил подопытный, пытаясь удрать от «комендантов» на четвереньках.

– А ты, должно быть, крутой малый! – уважительно заметили коренные, пасуя Мефодия друг другу увесистыми пинками. – Покалечить небожителя – не каждому смотрителю по плечу.

– Да что там, парни! – с энтузиазмом подключился к ним Мигель. – Просто повезло тогда новобранцу, и все дела!

– Мне бы хоть раз так повезло! – бросил в сердцах один из «комендантов», выпинывая Мефодия «за боковую линию» – к стене Колизея. – Торчишь тут десятилетиями, как крот, хорошо хоть в отпуск на поверхность два раза в год отпускают.

– Да, никаких радостей в жизни! – поддержал его другой. – И если бы не эти редкие минуты разрядки, совсем бы от скуки передохли… Ты смотри, что делает! – И отпрянул назад, поскольку подскочивший с пола Мефодий пошел в очередную контратаку и умудрился заехать «коменданту» по физиономии.

Никаких сюрпризов эта неравная схватка не преподнесла и завершилась именно так, как должна была завершиться. В конце концов, выдержать подряд три мастерских удара ногой в голову мог либо безмозглый, либо мертвец. Мефодию для нокаута хватило бы и двух, но Мигель об этом не знал, так что последний его удар в принципе был лишним…

Череда из непонятных шумов, больше всего похожих на океанский прибой, и ярких вспышек перед глазами медленно трансформировалась в голове Мефодия в некую калейдоскопическую цветомузыку. Было в этой цветомузыке неземное блаженство, да и просто лежание без движения сейчас являлось для исполнителя ни с чем не сравнимым наслаждением. Даже боль во всем теле не могла испортить ощущения плавного полета в сверкающую всеми цветами радуги неизвестность.

Тело Мефодия куда-то долго волокли и затем куда-то водрузили. Отбитая спина ощутила жесткий операционный стол, на котором Бегущий Бизон и Сатана держали подопытного во время экспериментов над его мозгом.