Читать книгу "Девичьи игрушки - Владимир Лещенко"

Девушка вошла.

Спустя десяток секунд в коридоре послышался перестук каблучков, и вот гостья уже на пороге…

«Немая сцена!» – прокомментировал кто-то ехидный в душе Савельева.

Незнакомка стояла в дверях и с каким-то бесконечным недоумением и растерянностью разглядывала собравшихся.

Девчонка наверняка ни о чем таком не подозревала – либо в ней погибла гениальная актриса.

– Здравствуйте, – робко проронила она. – Я вот, понимаете…

– Сука!!! Гадина!!! Это ты Гошу!! – взвыла Нина, кидаясь на опешившую гостью.

Впрочем, пробежала она всего пару шагов – Хасикян элегантным маневром перехватил разбушевавшуюся жрицу и принялся удерживать, несколько более нежно, чем можно было ожидать.

– Успокойтесь, мы разберемся во всем, – твердил он, как бы невзначай обнимая мраморные плечи помощницы покойника.

– Георгий Юрьевич? – Девица заметно побледнела.

– Убит, – констатировал Вадим. – А к вам, гражданка, у нас несколько вопросов.

Он хотел было уже предложить ей предъявить документы, но, видать, предчувствуя вопрос, девушка вынула из сумочки паспорт и молча протянула майору.

Из документа следовало, что перед ним Озерская Варвара Васильевна, 1983 года рождения, москвичка, не замужем, детей нет.

Изучая паспорт, Вадим краем глаза заметил, как Зайцев убирает руку от отворота пиджака, под которым висела кобура с табельным ПМС.

«Не наигрался еще в сыщиков, мальчишка!» – с насмешкой пожал плечами Савельев.

Тем временем Казанский изъял у все еще пребывающей в прострации Варвары сумочку и, проворчав под нос что-то вроде «Извините, гражданочка», вытряхнул ее содержимое на изящную лакированную тумбочку-столик, ценой, наверное, в тысячу евро.

– С какой целью вы проникли в жилище…

Тут Вадим запнулся – совсем с этим протокольным языком свихнешься.

– Короче, зачем вы сюда пришли?

– Понимаете… – Озерская машинально опустилась на свободный стул, как раз напротив майора. – Я… Мы с Георгием Юрьевичем договорились насчет того, чтобы как раз в это время он дал мне интервью.

– Врешь ты все! – простонала Нина, размазывая по лицу слезы пополам с косметикой. – В постель к нему залезть желала! Все вы, заразы, от него одного и того же домогались…

Вадим Сергеевич про себя пожал плечами. Видно, совершенно очумевшую даму ничуть не смущало некоторое противоречие выдвинутых ею обвинений.

Между тем Алексей сосредоточенно изучал содержимое сумочки Варвары.

Маленький диктофон, недорогой фотоаппарат, всякие дамские мелочи и россыпь визитных карточек.

– «Москоу медиа гроуп», – прочел он вслух. – «Санкт-Петербургские известия». «Оракул Света»… И вы, простите, работаете во всех этих газетках? – В голосе звучало явное недоверие.

На лице Борисыча отразилось открытое презрение: по его мнению, бульварные газетенки и газетчики, пишущие всякий бред, зарабатывая на обмане простаков, не заслуживали хорошего отношения.

– Я пишу для них. – Девушка все еще не оправилась.

Неудивительно, Вадим тоже бы растерялся на ее месте, направляясь на интервью к почтенному магу и наткнувшись на десяток суровых мужчин при исполнении.

Высокая, даже учитывая каблуки, в простой джинсовой куртке, с тонкими чертами лица.

Из-под густых ресниц смотрели ярко-синие глаза. Необычное сочетание – брюнетка с синими глазами.

Фигура изящная – не худая, скорее умеренно худощавая и стройная. Минимум косметики, но наложенной правильно и со вкусом – ничего общего с вульгарной «штукатуркой» блондинистой «жены» Монго.

И еще глубокое достоинство и умное лицо. Даже сейчас, когда девушка была явно не в своей тарелке.

Тут произошло событие, отвлекшее майора от созерцания свидетельницы.

Крышка столика, на котором были разложены ее вещи, вдруг бесшумно разъехалась, и снизу поднялась прозрачная чаша с подсвеченным тускловатыми огнями хрустальным шаром.

На несколько секунд внимание присутствующих переключилось на занятное происшествие.

– И как это понимать? – справился Борисыч у Нины.

– Это профессиональная фишка в магическом сообществе, – вместо Серебряной Жрицы пояснила Варвара. – Чтобы произвести лишнее впечатление на клиента. Вы, видимо, задели рычаг… Там сзади бронзовая кнопочка. Нажмите, и столик сложится.

Нина, всхлипывая, злым полушепотом бросила в ее сторону обидное: «Развелось тут умных потаскух!»

А Вадим нервно поерзал на стуле: мало ли, тоже заденешь какой-то рычажок – и полетишь в услужливо распахнувшихся под тобой люк. От этих магов, выходит, всего можно ожидать.

Пока Казанский искал пресловутую кнопку, Савельев поманил за собой своего зама, и оба вышли из гостиной в коридор.

– Борисыч, понимаю, что задаю дурацкий вопрос, но все же: эта наша журналистка никак не могла быть замешана в убийстве?

– Ну если только в самую последнюю очередь… Да ты ведь и сам понимаешь…

Вадим представил себе сюрреалистическую картинку. В предрассветной тьме Варвара перепрыгивает через забор с двустволкой за спиной, входит в дом, на пороге которого девушку встречает улыбающийся Монго; они проходят в гостиную, где маг, придав лицу спокойное и умиротворенное выражение, становится к гобелену, после чего девушка, не торопясь, аккуратно целится и расстреливает кудесника в упор. Затем достает из своей сумочки кинжалы (которые туда однозначно не влезают), вгоняет их в еще теплое тело и спокойно уходит, стуча своими каблучками в двадцать сантиметров. А потом возвращается, чтобы запудрить мозги следователям.

Нет – сперва еще перезаряжает оружие. И стреляет в грудь покойнику третий раз – на всякий случай.

– Да нет… Я, так сказать, в общем смысле, – сделал Савельев неопределенный жест.

– Теперь уже, наверное, ничего не поймешь.

Когда они вернулись, Варвара с прежним выражением глубокой растерянности на лице собирала в сумочку барахло с вернувшегося в прежнее состояние столика, а Хасикян вполголоса все еще утешал блондинку.

– Значит, вы пишете в газеты? – спросил Вадим, обращаясь к Озерской.

– Ну да, – пожала плечами журналистка. – Магия и оккультизм – это мой профиль. Я филфак МГУ закончила.

Борисыч удивленно вздел брови, а у Вадима отчего-то снова зачесался нос.

– И на чем специализировались?

– Древнерусская литература.

Ого! Солидно. «Древники», насколько разбирался в этом Савельев, были, что называется, филологической элитой. Приходилось пару раз сталкиваться по делам о хищениях предметов старины.

– И каким боком это соотносится со всей этой… магией? – поинтересовался заинтригованный Куницын.