Читать книгу "Витязь. Содружество невозможных - Наталия Нестерова"

— Да кто говорит о любви? Зачем она сдалась?

— Я чувствую. Я ощущаю твое волнение. Ты зовешь, твое тело зовет. Но моя душа молчит.

— Душа… а вот тут? — Ирма уверенно бросила руку между ног витязю, и тот на сей раз не стал ее останавливать. Просто стоял и смотрел.

— Ты… ты что… — Ее пальцы двигались сквозь плотный шелк штанов, ощупывая плоть эльфа — никакой реакции. — Ты что?!

Тайтингиль отвел руку женщины от своего тела.

— Оставь. Мы собирались сесть за трапезу.

— Ладно… прости. Я как-то не была готова. Я вообще не понимаю тебя. Ты ведешь себя странно.

— А ты — нет? — спросил он.

Она не нашлась что ответить. Безропотно показала ему, как включить плиту. Смотрела, как высокий непонятный мужчина, плоть которого даже не шевельнулась под ее более чем опытными пальцами, красиво режет мясо, красиво обсыпает его специями, красиво жарит на мраморной сковороде. Женщину вело — она, привыкшая доминировать, была готова просто его вымыть, просто расчесать волосы, гладить, ласкать — просто. Просто. Это было странно, но она уже была готова — так.

И в то же время притягательность и совершенство золотого создания пугали.

«Тупая трусиха, — сказала себе Ирма, прислушиваясь к ощущениям внизу живота. — Какого черта он ведет себя так, словно он тут хозяин? Словно ему должны?»

Или все же с ним не все ладно? Стилист, имиджмейкер…

Пока дожаривалась мраморная говядина, Ирма ушла в комнату и включила там клип дебелого болгарского певца. Музыка была хороша, мальчики в клипе так и льнули друг к другу.

Расставила тарелки, принесла виски, лед, салфетки.

Тайтингиль мельком взглянул на экран и передвинул свое кресло, чтобы быть к нему спиной. С гораздо большим интересом рассмотрел вилку, и отчего-то Ирме верилось, что это не переигрывание — мужчина впрямь заинтересовался.

— Не хочешь смотреть?

— Мне это не добавит аппетита. А вы, я смотрю, совсем запутались, — невесело констатировал эльф. — Так много сделали, так быстро выросли. И при этом рискуете растерять истинное… Но так вы и начинали, так и начинали — люди. Жадность, неуемность, стремление к богатству, к власти — и невероятная изобретательность во всем, что может это давать. Изобретательность, не ведающая границ — никаких.

— Ты так говоришь, словно… — Ирма осеклась.

— А если это… ангел?

Стихийная вера присуща каждому русскому. Ирма была по большей части русской.

Золотые волосы, закрывающие спину и бедра. Странная, тонкая фигура, наполненная неимоверной силой. Длинный меч в золоченых ножнах. Тайтингиль. Гавриил? Михаил — воин, убийца дракона…

Дремлющая под ее пальцами плоть.

Драгоценности, подобных которым Ирма никогда не видела. Косички дочке, заплетаемые со спокойной кротостью — не умалявшей, впрочем, явной, но незлой силы гостя. Ирме стало страшно, и по ее спине двинулся отряд холодных мурашек.

Мясо было пожарено так, как не снилось ни одному шеф-повару.

— Ты зря боишься, — мирно сказал Тайтингиль, — моя природа не божественна. Но это и не ваша, человеческая природа. Создатель выдохнул Эалу, населенную разными существами. Есть эльфы, есть гномы, есть орки, есть драконы. Где-то люди уже наступили на звезды. — Он повторил слова мудреца. — А где-то… Целые народы умирают, и нет возможности остановить смерть.

Его голос утих до шепота, и Ирма с тревогой вгляделась в профиль, обрамленный златыми волосами.

— С моим народом — беда. Нас постигла даже не смерть. Угасание, подобное человеческой дряхлой немощи перед кончиной. Женщины перестали рожать детей. Воины, те, что не погибли в битвах, отступают теперь в Чертоги Забвения, где могут жить вечно и беззаботно, но — теряя память о себе самих, понемногу превращаясь в тени прошлого. А я, — он вскинул голову, — так случилось, что однажды смог покинуть предел забвения. Я смог вспомнить и вернуться. А раз я смог — значит, смогу найти иной путь для своего народа. Иной. К звездам.

Это было сказано слишком серьезно для ролевой забавы. Ирма как-то тревожно похолодела.

«А у нас тут, на нашей Земле, в Москве, нет никаких эльфов…»

Значит… Она промолчала.

Вскочила и побежала за сигаретами — в спальню дочери. Порылась — да, так и есть, в мягком чехле от новогоднего подарка, сшитом в виде собачки. Вернулась, бросила на стол пепельницу.

Тайтингиль тем временем наелся и мирно тянул виски из стаканчика, наполненного льдом. Ну надо же, он хотя бы употребляет алкоголь. Посмотрел, как Ирма чиркает зажигалкой, втянул тонкими ноздрями клуб ароматного дыма.

— Курения гномов. Знакомый запах. Не спорю, есть в тебе нечто от гномки, Ирма. Но я не гном. Ты льнешь ко мне, и ты пахнешь этим дымом, отнюдь не благовонным. Нехорошо.

Сигарета выпала у женщины из рук. Она ахнула, подхватила дымящуюся палочку с пола, ткнула ее в пепельницу затушить… потом вздернула подбородок.

— Какого черта?..

— Ты говорила, у тебя есть купальня, — спокойно продолжил архангел. — Я бы вымылся. Все любимейшие звезды на небосклоне, хоть порядок их и изменен немного. Это все — великая Эала. Мы дети единого замысла и единого Создателя, Творца, взаимосвязанные друг с другом и перетекающие друг в друга… надеюсь, что перетекающие. А потому нам следует учиться. И учить. Чтобы вы обретали свет… а мы — жизнь. Не вечную. Истинную.

— Ничего не поняла, — прошептала Ирма. — Пойдем в ванную.

Эльф допил то, что у него было, потом налил снова — в широкий, толстостенный стакан-бочонок на двести миллилитров, выпил безо льда залпом. И отправился в душ.

— Вот. У меня где-то есть мужской халат из Египта, сейчас дам. Ты пока раздевайся.

— Откуда в этой купальне взять воду?

— Там… надо покрутить. Только не ошпарься! Слушай, я зайду покажу? — Дверь в душ осталась открытой.

У Ирмы теперь даже мысли не возникало, что ее дурачат. Мысли у нее возникали совсем иные, много, и некоторые из них следовало бы обсудить со священником или психиатром.

— Покажи. Но я раздет.

— Ничего, я переживу… — Женщина вошла… и — да, он был раздет.

— Вот это душ, тут вода будет сверху течь… Вот так… а это джакузи, сюда можно налить воды, и она будет бурлить, массировать тело. Тут электронное управление. — Ирма смотрела прямо туда, где… ох! — не было ни единого завитка волос. А все остальное было — аккуратное, как на некоторых греческих статуях.

— Спасибо, я понял про душ. — Тайтингиль прервал сеанс любования прекрасным и встал под отрегулированный теплый поток. Глянул на Ирму.

Ирма смотрела на него.

— Спасибо.

— Вот мыло. Вот гель для тела, правда, запах цветочный.