Читать книгу "Че Гевара, который хотел перемен - Збигнев Войцеховский"

Именно в школе Тете впервые столкнулся с тем, что называется социальным неравенством. Из-за закона об обязательном начальном образовании школы в Альта-Грасии принимали всех детей без разбору, невзирая на материальное положение – и внезапно Эрнестито оказался среди сверстников из бедных и практически нищих семей. Для него, до этого росшего в «тепличных» условиях, сам факт существования детей, которым повезло в жизни меньше, чем ему, оказался сродни шоку. Этот опыт, вне всякого сомнения, оказал огромное влияние на всю его дальнейшую жизнь.

Эль Локо

В последующие годы люди в Альта-Грасии с удивлением отмечали, что Эрнестито гораздо охотнее общается со сверстниками из бедных семей, чем с детьми «своего сословия». За столом в доме Гевара собирались дети со всей округи, причем многие были из самых убогих районов города, зачастую – настоящие оборванцы-беспризорники. Мать Тете воспринимала это спокойно: чем больше было ртов, тем меньше становились порции за обедом, только и всего; у нее и в мыслях не было, что таким образом она как-то обделяет собственных детей.

Среди жителей города Гевара де ла Серна также выделялись своими религиозными взглядами – точнее, их полным отсутствием. Бабушка Эрнестито Анна-Исабель была атеисткой, и в таком же русле растила своих детей и внуков. Селия перестала ходить на службы, едва окончив католическую школу. Когда Тете под давлением властей был вынужден все же отправиться на учебу, его родители настояли, чтобы он – равно как позднее его братья и сестры – был освобожден от уроков религии. В городе, где жители в подавляющем большинстве были примерными прихожанами католической церкви, такое поведение не могло не вызвать осуждения. Тем более что репутация четы Гевара и без того была далеко не безупречной – благодаря их «богемному» образу жизни, частым размолвкам и любовным интрижкам главы семейства. Ко всему прочему Селия коротко стриглась, прилюдно курила, была первой женщиной в городке, надевшей брюки и севшей за руль автомобиля, а в ее доме постоянно собирались поборницы феминистического движения, зарождавшегося в те годы в Аргентине.

В семье Гевара каждый делал, что ему заблагорассудится. В доме царил беспорядок и было страшно грязно, притом все члены семьи находили такое положение вещей вполне приемлемым. Старая горничная Кармен, прибираясь у кузин Кордова – детей сестры Селии, при виде клоков пыли горестно всплескивала руками: «Вы только поглядите, грязища, словно дома у Гевара!»

Тем временем Тете старался компенсировать потерянное время, проведенное взаперти в борьбе с приступами болезни. В Альта-Грасии он начал играть в футбол. В городке было две футбольные команды: в одну входили те, кто посещал церковь, в другую – те, кто не делал этого. Эрнесто вместе с братом Роберто играли за команду антиклерикалов.

Тете словно стремился взять реванш. По словам его матери, он хотел доказать, что в состоянии совершить невозможное. Чтобы добиться лучших результатов в плавании, Эрнестито интенсивно тренировался в бассейне за отелем «Сьерра». Там его часто можно было увидеть во второй половине дня, он продолжал тренировки после уроков физкультуры в школе. Тщеславие заставило его приналечь и на другой вид спорта – настольный теннис, хоть особой тяги к нему Эрнестито не испытывал. Ему просто нестерпимо было видеть, как чемпионом Альта-Грасии в соревнованиях, проводившихся в местной гостинице, раз за разом становился некий юнец по имени Родольфо Руарте. В подвале дома он соорудил теннисный стол и с поистине маниакальным упорством упражнялся там в полном одиночестве. Обыграв Руарте, он вскоре потерял к теннису интерес.

В это время, во многом под влиянием отца, у Эрнестито впервые проснулся интерес к политике – естественно, на том уровне, на каком политикой может интересоваться ребенок. Во время Чакской войны между Парагваем и Боливией, которые в 1932–1935 годах сражались за обладание областью Гран-Чако (как ошибочно тогда считалось, там находилось перспективное месторождение нефти), Гевара Линч пристально следил за развитием конфликта и делился наблюдениями с детьми. Что касается Боливии, то отец Тете всегда считал тамошнего главнокомандующего – генерала Ганса Кундта – форменным нацистом. Симпатии Гевары Линча были на стороне его парагвайского противника, генерала Хосе Феликсу Эстигаррибиа. Тот был выпускником военной школы Сен-Сир и воевал на стороне Франции в Первой мировой войне. Неудивительно, что вскоре дети начали с упоением играть «в войнушку», предварительно делясь на «парагвайцев» и «боливийцев».

Осознание серьезности и опасности военных сражений пришло к Эрнестито немного позже, во время гражданской войны в Испании (1936–1939 годы). С приходом к власти генерала Франсиско Франко в Альта-Грасию начали прибывать испанские беженцы. Дети Гевара подружились с детьми из некоторых таких семей, и далекая заокеанская война, таким образом, начала приобретать личностный характер. К тому же в доме Гевара поселилась сестра Селии Кармен. Муж Кармен, поэт Каэтано Кордова Итурбуру, коммунист до мозга костей, наблюдал за ходом войны на месте. Он был откомандирован в Испанию в качестве военного корреспондента от столичной газеты «Критика» – этот печатный орган был одним из немногих, поддерживавших испанское правительство в деле борьбы против мятежного генерала Франко. Его репортажи с места событий, которые Кармен читала семье вслух, производили на Тете неизгладимое впечатление. Жестокие подробности рассказов о военных действиях он готов был слушать часами, притом больше всего интересовался количеством убитых и искалеченных с обеих сторон. Раздобыв карту Испании, он начал размечать ее крохотными флажками, строил план осады Мадрида с помощью оловянных солдатиков, следил за динамикой событий и пытался самостоятельно разобраться в стратегии и тактике республиканской и фашистской армий. Война стала неотъемлемой частью детских игр: во дворе разворачивались нешуточные баталии с применением вполне полноценного оружия – палок, орехов, рогаток и камней, поэтому нередко Эрнестито и его братья после такой игры бывали покрыты синяками и ссадинами и хромали по нескольку дней. Однажды в пылу битвы Роберто даже чуть не сломал Тете ногу.

Дон Гевара Линч сформировал в округе группу, поддерживавшую республиканцев, одной из задач которой была помощь беженцам. Когда началась Вторая мировая война, он направил свои политические усилия на поддержку антигитлеровской коалиции и стал членом антифашистской организации «Аксьон Аргентина». Тогда же его старший сын – несомненно, подражая отцу – вступил в юношеское подразделение этого объединения. Опасаясь нападения нацистов на Аргентину, Гевара Линч выступал на публике с речами, предупреждавшими сограждан о возможной опасности. Он шпионил за немецким поселением неподалеку от Альта-Грасии, заявляя, что видел, как немцы выполняют упражнения по военной подготовке с деревянными винтовками. (Немецкие офицеры и матросы были интернированы в Аргентину после того, как экипаж сам заминировал опрокинувшийся в заливе Ла-Платы крейсер «Адмирал граф Шпее», уходя от британского военного флота.) Позиция же официальной Аргентины была куда более сдержанной: страна сохраняла нейтралитет до тех пор, пока скорое поражение Германии не стало очевидным.

К концу Второй мировой войны Эрнестито из маленького симпатичного мальчика превратился в неуклюжего подростка. Пойдя в гимназию в четырнадцать лет, он выглядел слишком худым и малорослым для своего возраста. Большинство учеников гимназии носило длинные волосы. Эрнесто же всегда стригся коротко, чем заслужил кличку Пеладо (Лысый). Правда, проносил он ее недолго.