Читать книгу "Руины некомпетентности - Анатолий Терещенко"

Красные покатились назад, оказались прижатыми к Восточной Пруссии, и только переход границы спас их от истребления.

«Чудо на Висле» для поляков продолжилось «чудом под Львовом» против войск 1-й Конной Буденного. Приказ идти на помощь Тухачевскому Буденный не выполнил, и не потому, что не хотел. 1-я Конная бежала и остановилась только через 200 км от Львова — отдышаться от наседавших ляхов.

* * *

Какова же цена этих сражений? Польские войска в боях за Варшаву потеряли 4,5 000 убитыми, 10 000 пропавшими без вести и 22 000 ранеными. В то же время поляки взяли в плен более 60 000 красноармейцев. По мнению Сталина, эта цифра была искусственно занижена Троцким, реальная же — до 100 000 человек. Последнее число наших военнопленных фигурирует и в других документальных источниках. Что может свидетельствовать о правдоподобности сталинской оценки.

С одной стороны, поражение Красной Армии под Варшавой стало холодным душем для советского руководства, а с другой — подтолкнуло окрыленное успехом польское руководство к подготовке нового наступления на Восток до линии русско-германского фронта, установленной в 1915 году.

Поляки уже стали считать несправедливой «линию Керзона». Советское же руководство надеялось на какой-то чудодейственный интернационализм, который подымет, мол, польских рабочих на восстание в Варшаве. Хотелось как лучше, получили как всегда то, что появляется как плод недодуманности и скороспелости.

Азарт — плохой советчик полководцу. По этому поводу Ворошилов в письме к Орджоникидзе 4 августа 1920 г. заметил, что «…мы ждали от польских рабочих и крестьян восстаний и революции, а получили шовинизм и тупую ненависть к «русским»!

Польский пролетариат не только не восстал против якобы ненавистной ему власти, а напротив — серьезно пополнил ряды своей воюющей армии.

Но не только просчеты нашего командования повлияли на исход боев под Варшавой. Надо признаться, что масштабы помощи Польше других стран, особенно со стороны Франции, Англии и США, были огромны.

Так, только официально Правительство США выдало Польше заем в 50 млн. долларов, что по тем временам было огромнейшей суммой. В то же время Герберт Гувер, будущий президент США (1929–1933 гг.), руководитель, по существу, антисоветской организации «Американской администрации помощи» (АРА), предоставил в распоряжение польской армии продовольствия на миллионы долларов.

4 января 1921 г. сенатор Джеймс Рид (от штата Миссури) выступил в конгрессе с обвинением, что 40 млн. долларов из фондов помощи конгресса «тратятся на то, чтобы удержать польскую армию на фронте».

Кроме того, Гувер собрал по подписке около 23 млн. долларов для помощи детям Центральной Европы и значительную часть этой суммы отправил в Польшу, хотя в воззваниях, изданных в США, говорилось, что эти деньги будут поровну разделены между неимущими австрийцами, армянами и поляками, пострадавшими во время военного лихолетья.

Большая часть средств, собранных в США якобы для помощи Европе, пошла на поддержку антисоветской интервенции.

Гувер и сам констатировал это в своем докладе конгрессу в январе 1921 года. Первоначально, как уже говорилось, конгресс ассигновал средства для помощи в первую очередь «Центральной Европе».

Но из доклада Гувера явствовало, что почти вся сумма в 94 938 417 долларов, за которую он отчитывался, была израсходована на территории, непосредственно примыкающей к России, или в районах России, занятых белогвардейскими армиями и союзными интервентами.

Полякам для активизации в борьбе против Советской России французский военный деятель, маршал Фердинанд Фиш, командовавший с апреля 1918 г. и до конца войны Вооруженными Силами Антанты, поспешил послать в Польшу своего начальника штаба Вейгана.

Таким образом, генерал Максим Вейган стал непосредственным руководителем некоторыми операциями польских войск против частей Красной Армии.

После такой мощной поддержки польской армии Антантой поражение наших войск было предопределено.

* * *

30 сентября 1920 г. войска Юго-Западного фронта отошли на линию: Староконстантинов — Проскуров — Старая Ушица — реки Уборть и Случь.

3 октября командование Западным фронтом отвело войска на линию: озеро Нарочь — Сморгонь — Молодечно — Красное — Изяслав — Самохваловичи — Романово — река Случь.

15 октября поляки заняли столицу Белоруссии — Минск, но через трое суток отошли к демаркационной линии.

Советское руководство было явно недовольно действиями армии. Уже 30 августа Сталин предложил создать «…комиссию из трех человек по обследованию условий июльского наступления и августовского отступления Западного фронта».

Однако Троцкому на заседании Политбюро ЦК РКП(б) удалось отклонить это предложение. Таким образом он выводил из-под удара одного из непосредственных виновников варшавской катастрофы, своего назначенца — тщеславного Тухачевского, который противился признать свои просчеты.

На этом заседании советское руководство решило перейти с языка огня на язык переговоров, т. е. к «политике соглашательского мира с Польшей».

И все же от резкого разговора по поводу поражения под Варшавой не удалось уйти. На 9-й конференции РКП(б), проходившей с 22 по 25 сентября 1920 г., выступил Ленин. Его политический доклад был направлен на общее обсуждение международной обстановки с естественным включением туда результатов неудавшегося похода Красной Армии на Варшаву.

Он признал, что «…мы потерпели. гигантское, неслыханное поражение» в результате стратегических просчетов и ошибок.

Но Ленин, как и Троцкий, не стал вдаваться в подробности операций, а, по существу, поддержал предложение председателя Реввоенсовета — не создавать комиссии по расследованию провала наступательной операции. По сути, он тоже взял под защиту командование Западного фронта в лице Тухачевского.

В частности, он хитро заявил, что, дескать, пусть причины поражения определит история, и согласился идти на перемирие с Польшей в силу того, что армией еще полностью не решен вопрос с Врангелем.

Для победы же над временным «хозяином» Крыма нужны были войска. Поэтому он предложил принять ноту лорда Керзона.

Однако Сталин в конце первого дня работы конференции направил в ее президиум записку. В ней будущий вождь указал, что в своих статьях в «Правде» он был достаточно осторожен в оценках перспектив Варшавского похода. Расчет Реввоенсовета Юго-Западного фронта на взятие города Львова не оправдался, потому что 1-я Конная армия была ошибочно переориентирована и отправлена на север, где концентрация польских войск была низка.

Отметая упреки в своей пристрастности к командованию Западного фронта, Сталин отметил, что «…дело не в том, что Варшава не была взята 16 августа. А дело в том, что Западный фронт стоял, оказывается, перед катастрофой ввиду усталости солдат, ввиду неподтянутости тылов, а командование этого не знало, не замечало. Если бы командование предупредило ЦК о действительном состоянии фронта, ЦК несомненно отказался бы временно от наступательной войны, как он делает это теперь. То, что Варшава не была взята 16 августа, это дело маленькое. Но то, что за этим последовала небывалая катастрофа, взявшая у нас 100 000 пленных и 200 орудий, это уже большая оплошность командования, которую нельзя оставить без внимания…