Читать книгу "Монополия на верность - Эйми Карсон"

Но сложнее ситуации, чем с Карли Вулф, и придумать было нельзя.

Каждой клеточкой своего организма он понимал, как жизненно важно для него не прикасаться к ней снова.

Но Хантер отогнал от себя все эти мысли и опасения и сказал:

– Обычно я не ношу с собой оружия. Пистолет оказался в машине, потому что перед работой я был в тире.

Она посмотрела на него со жгучим любопытством:

– Чтобы не потерять навыки, да?

Внутри у Хантера все неприятно сжалось, и он повернулся, чтобы посмотреть на сцену. К счастью, громкая музыка позволяла ему повременить с ответом. Его еженедельные тренировки в тире были вовсе не нужны, но он никак не мог отказаться от заведенного порядка, который напоминал ему о ФБР и которого он придерживался с тех пор, как был вынужден покинуть службу.

Резкая боль пронзила его, и Хантер стиснул челюсти. Ему нравилось то, чем он занимался сейчас, но в последнее время его начинало раздражать однообразие…

Карли наверняка решила, что он не хотел отвечать на ее непрямой вопрос.

– Почему вы ушли из ФБР? – спросила она.

Он повернулся и внимательно посмотрел на нее, изучая ее лицо. Хотя она явно пыталась выудить из него информацию, к ней вернулась та искренняя, подлинная теплота, которую он почувствовал, когда смотрел на Карли на телевизионном экране в тот вечер. Что, если он расскажет ей только часть правды? В его прошлом были плохие моменты, которыми он мог поделиться, и отвратительные эпизоды, о которых никогда не расскажет. В целях защиты конфиденциальной информации ФБР не разглашало результаты своего расследования по его делу. Кроме газетной статьи Мэнди, никакая другая информация не была доступна для общественности.

– Не для прессы? – спросил он.

Она колебалась дольше, чем ему хотелось бы.

– Только между нами.

– Меня лишили допуска к секретной информации и отправили в административный отпуск без сохранения заработной платы.

На какое-то время в воздухе повисло напряженное молчание, потом Карли спросила:

– Почему?

– Я выслеживал группу хакеров, которая специализировалась на хищении данных кредитных карт. – Он помолчал, чтобы собраться с духом, и продолжил: – Меня обвинили в преднамеренной утечке информации.

Карли смотрела на него широко раскрытыми глазами:

– Вы были виноваты?

Вопрос обжег его, как пощечина, все внутри сжалось от гнева. Он еще помнил сомнение на лицах своих коллег. Вопрос в их глазах. Кроме его родителей и Пита Букера, никто не верил ему – уж точно, не на сто процентов. Даже после того, как с него сняли обвинение. Так почему она должна была поверить? Но все равно ее сомнение задело его и без того раненую гордость. Он наклонился ближе и заметил желание, промелькнувшее в ее глазах. По какой-то причине ему захотелось отомстить ей. А нет мести лучше, чем отказаться ответить на вопрос любопытной женщины.

– А вы как думаете? – спросил он.

Карли почти не знала этого человека, и у нее не было оснований верить в его честность и благородство. Но на какой-то момент он поймал себя на том, что затаил дыхание в надежде, что она поверит.

– Я не знаю, – тихо сказала она. – Почему вы не хотите сказать?

Секунды показались Карли минутами. Затаив дыхание, она ждала ответа Хантера. Новости о его прошлом лишь сильнее разожгли уже горящий костер любопытства, но бесстрастное лицо Хантера – так близко к ее лицу, что Карли было сложно сосредоточиться, – ничего не выдавало.

Наконец Хантер откинулся на спинку сиденья.

– Я думаю, что позволю вам сделать собственные выводы.

Карли уставилась на Хантера. Черт, этот мужчина просто хотел свести ее с ума.

– Чем все закончилось?

– Дело было расследовано и закрыто из-за отсутствия доказательств, – спокойно пояснил он. – После чего я добровольно покинул службу.

По его тону было очевидно, что разговор на эту тему окончен. Но из его ответа не было понятно, были ли обвинения против него справедливыми, но недоказанными или изначально ложными. Истина скрывалась за его непроницаемым взглядом, таким же холодным и жестким, как тогда, в переулке.

Карли откашлялась, пытаясь ослабить напряжение в горле.

– Опыт бывшего агента ФБР наверняка помог вашему бизнесу.

Он пристально посмотрел на нее:

– Так же, как родственные связи с Уильямом Вулфом способствовали вашей карьере.

Это заявление было подобно удару локтем под дых. Отец был ее самой нелюбимой темой для разговора, и Карли мечтала, чтобы распевающие Шекспира и танцующие в чем мать родила мужчины прогнали Хантера прочь. Но, очевидно, его так легко не напугать. Следующие несколько минут будут непростыми.

«Помни мантру, Карли. Просто оставайся невозмутимой. Как ни в чем не бывало».

– Не так сильно, как вы думаете, – легко сказала она. – Мой отец всегда настаивал на том, чтобы я всего добивалась сама. – Что она и собиралась сделать, когда еще наивно верила, будто для этого нужно просто упорно трудиться. – Когда я устроилась на свою первую работу в одной из его калифорнийских газет, никто целый год не знал, кто мой отец.

Он с удивлением изучал ее лицо.

– Эта новость наверняка вызвала переполох.

– Мой босс стал, конечно, любезнее после того, как узнал это.

Или он был любезным до тех пор, пока она не приняла сомнительное решение, и не разразился скандал, разрушивший как их личные, так и профессиональные отношения. А верный своему слову ее отец никогда не вмешивался… даже когда она нуждалась в его помощи больше всего на свете.

Боль пронзила Карли, и она, стиснув подлокотник, уставилась на сцену, где голозадый Гамлет надрывно декламировал свой монолог, держа перед собой череп Йорика. Одобрение ее отца всегда казалось недостижимым. Но если она смогла завоевать доверие своей непосредственной начальницы и небольшую свободу в выборе тем для статей, то вернет и чувство собственного достоинства, которое потеряла в результате своей ошибки.

– Калифорния далеко, – продолжил Хантер, когда музыка стихла. – Ваш отец наверняка счастлив, что вас взяли в «Майами инсайдер» и вы вернулись в город.

Карли сдержала горький смешок, не отрывая глаз от сцены.

– Так кажется со стороны, – сказала она. – Но вы ошибаетесь. Мой отец считает, что еженедельная онлайн-газета обречена на провал. Он уверен, что я сделала ужасную карьерную ошибку.

Или, точнее, вторую катастрофическую ошибку в своей карьере. Карли раздражало, что ее отец настолько не верил в нее. Но после его предсказания она не уедет, даже если «Майами инсайдер» действительно провалится. Она любой ценой хотела доказать, что ее отец ошибался.

Хантер скептически прищурился: