Читать книгу "Телохранители - Михаил Николаев"

Законопроект имел антипаразитарную направленность. Он должен был предоставить населению колонии возможность на законном основании избавляться от загостившихся «туристов», не желающих возвращаться домой по-хорошему.

Самое интересное, что слово «депортация» воспринималось жителями Суоми в его прямом, изначальном смысле. Приставка «де» в сочетании с термином «портация» означает — обратная портация. Возврат в порт отправления. Не сложная юридическая процедура, а простое действие. Раскачали за руки да за ноги — и в портал. Дело в том, что на панели можно было набирать код нужного портала, а можно было вообще не заморачиваться и нажать всего одну зеленую кнопку, расположенную под основной панелью. Эта кнопка означала — домой. Все перемещения по сети порталов были платными. Все, кроме того, в которое отправляла зеленая кнопка. Таков галактический закон. Хочешь путешествовать, смотреть мир, себя показывать — плати и путешествуй в свое удовольствие. Но вернуться домой ты можешь всегда, в каком бы положении не оказался. Бесплатно.

Высшая справедливость, проверенная опытом мудрых древних цивилизаций. Священное право любого разумного существа, доступное ему даже в том случае, если оно потеряло память или разум и не имеет ни малейшего представления о том, где находится его дом. Можно перемещаться по метагалактике бесконечно, перепрыгивая из одного рукава в другой рукав своей галактики, прыгая в соседнюю галактику, потом еще и еще без счета. Зеленая кнопка вернет тебя в твой самый первый портал, вне зависимости от того, насколько давно ты его покинул и сколько раз в дальнейшем проходил через порталы.

Застолье проходило неторопливо, размеренно. Люди насыщались, попутно высказываясь по существу обсуждаемого вопроса, интересовались моей работой и степенью опасности, которой неожиданно подверглась спикер их Эдускунта. В процессе этого общения меня не покидало ощущение какой-то неправильности происходящего. И только потом, когда все уже разошлись, подписав необходимые документы, я понял, что именно меня смущало: они говорили абсолютно нормально! Не растягивали слова, не тормозили! Причем у меня создалось впечатление, что такая манера общения была для них привычной. Они не прилагали усилий, пытаясь говорить в нормальном темпе. Это был их привычный темп!

Я поинтересовался у Унельмы: может быть, у них тут темп беседы зависит от социального статуса или профессиональной, например, принадлежности членов общества? Унельма сначала не поняла меня, а потом, когда я пояснил свою мысль, рассмеялась.

— Это все пограничники виноваты. Они ведь над вами издевались. Знают, что о неторопливости финнов анекдоты рассказывают, вот и взяли моду — приезжих разыгрывать. И, что интересно, почти все ведутся. Да, у нас тут очень длинные сутки, размеренный, несколько даже патриархальный образ жизни. Это все не способствует торопливости. Но мы — нормальные люди, а не герои анекдотов.

Иннокентий

День оказался непривычно длинным. Пообедав, я занял стратегически важное место в правом углу дивана и немножко подремал. Спал чутко, не забывая контролировать обстановку. Проснувшись, когда за окнами уже стемнело, я хорошенько потянулся, восстанавливая тонус в мышцах, и пошел искать Сергея. Он обнаружился на втором этаже — беседовал с нашей клиенткой. Я потерся об его ногу, намекая, что пора бы и окрестности посмотреть. Определиться, так сказать, на местности. Сергей понял меня и, спустившись на первый этаж, приоткрыл входную дверь. Иди, мол, сам, ночь — твое время суток. Я вышел, огляделся. Пахло морем, хвоей, травой. Тонкие ароматы цветов после захода местного светила ушли на второй план. Тонко, почти на пределе слышимости, звенели какие-то насекомые, напоминающие земных цикад. Полицейские на крыльце были уже другие. Пивом от них не пахло. На меня отреагировали вполне предсказуемо. Восхитились размерами и окрасом. Я дал себя почесать, сам потерся об их ноги, устанавливая пахучие метки, и, посчитав знакомство состоявшимся, нырнул в палисадник.

Дорожки, вымощенные светлым шероховатым камнем, были еще теплыми. Прислушиваясь, я обошел вокруг дома. Ни мышей, ни землероек не слышно. Может, и не водятся они тут? И птиц не слышно. Вот ведь занесло в глухомань. Я просочился между вензелями решетки и вышел на улицу. Подождал с минуту, пока мимо пройдут двое полицейских, контролирующих улицы, прилегающие к дому нашей клиентки. Нечего их отвлекать. У них своя работа, а у меня своя.

Улицы тут освещать не принято. И луны у этой планеты нет. Полицейские через инфракрасные очки улицы осматривают, а мне и так все видно. Света от звезд вполне достаточно. Вон их сколько высыпало.

Я перебежал улицу, перепрыгнул каменный заборчик и нырнул в палисадник соседнего дома. Тут тоже нет ничего интересного. А за углом? Кошки хоть у них тут имеются? Кошки имеются! Чую! Ну-ка вперед. Оп-па, а теперь и вижу. Вон она — сидит на заборе и ждет меня. Красавица! Черна как южная ночь, грациозна как пантера, блестят в свете звезд широко распахнутые глаза, призывно изогнут и чуть приподнят хвост.

Так, теперь не торопимся. Времени у меня мало и второй попытки может не быть. Так что действовать надо наверняка. Вспрыгиваю на забор и медленно подхожу, транслируя восхищение и преклонение. Обнюхиваемся. Трусь скулой об ее скулу, потом, не разрывая контакт, обтираюсь о ее мордочку с другой стороны. Кошка отвечает взаимностью и мурчит нежную чепуху мне в ухо. Укладываюсь рядом, бок о бок с ней и мурчу в ответ.

Времени мало, поэтому стадии взаимных заигрываний и песнопений дуэтом я пропускаю. Обнюхиваю ее под хвостом. Все в порядке, день благоприятный. Она игриво отталкивает меня лапкой. Ловлю ее зубами и чуть-чуть прикусываю. Тут же у моего носа появляются еще две лапки. Отдаю должное и им, а потом, призывно муркнув, спрыгиваю с забора внутрь палисадника, под куст. Она думает, что это продолжение игры и, не задумываясь, прыгает следом.

Нет, милая, игры уже кончились, я тороплюсь. Прихватываю ее зубами за шкирку, пристраиваюсь сзади и…

Через некоторое время я ее отпускаю, и мы, тяжело дыша, валимся на траву. Немножко отдышавшись, трогаю ее лапой. Она переворачивается на спину, потягивается и блаженно мурчит. Сожалею, но мне пора. Лизнув разомлевшую красавицу в нос, я вспрыгиваю на забор, соскакиваю на мостовую с другой стороны, перебегаю улицу и рыбкой ныряю в палисадник.

Все, с развлечениями надо завязывать, впереди работа. Не торопясь, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь, я обошел дом нашей клиентки по широкой окружности. В двух местах обнаружил собак, а в одном — мелкого, но хорошо откормленного кота, встретившего меня шипением. Я остановился, внимательно посмотрел на него сверху вниз, представляя себе, что хватаю толстяка зубами за шкирку и резким поворотом головы отбрасываю далеко в сторону. Его проняло. Основательно так проняло. Заткнулся, попятился назад, уперся спиной в ограду, вжался в нее всем телом и прикрыл голову передними лапами. Я молча проследовал мимо. Через некоторое время сзади послышался звук прыжка, сопровождающийся треском от проламываемого кустарника, потом я услышал дробный топот семенящих по дорожке лап и громкие, трагические мявы под дверью.