Онлайн-Книжки » Книги » 🧪 Научная фантастика » Драгоценность - Эми Эвинг

Читать книгу "Драгоценность - Эми Эвинг"

277
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 ... 77
Перейти на страницу:

Я с содроганием вспоминаю первую публичную казнь, проходившую на моих глазах. Это было семь месяцев назад. Девушку, которая скрывалась три года, все-таки поймали. Ее привели на площадь перед Южными Воротами – нас держали за тонированными экранами, так что мы видели все, а нас не видел никто. Я искала в толпе свою мать, но ее там не было. Площадь находится в часе ходьбы от нашего дома. Наверное, мама хотела оградить и Охру с Хэзел от этого жуткого зрелища. Они с отцом никогда не посещали публичные экзекуции – папа называл это «чудовищным». Но я помню, что мне было любопытно, хотелось знать, на что это похоже.

Впрочем, увидев все своими глазами… я поняла, что он имел в виду.

Девушка казалась одичавшей, ее длинные черные волосы спутались вокруг лица, на котором выделялись сияющие яркой синевой глаза. Было в ее облике что-то свирепое и неукротимое. На вид она была старше меня всего на несколько лет.

Она не оказывала никакого сопротивления двум ратникам, что держали ее. Не плакала и не умоляла о пощаде. Она выглядела на удивление спокойной. Когда ее голову положили на плаху, могу поклясться, она улыбнулась. Судья спросил, хочет ли она произнести последнее слово.

– Вот как это произойдет, – сказала она. – Я не боюсь. – Ее лицо стало грустным, когда она добавила: – Скажите Кобальту, что я люблю его.

А потом ей отрубили голову.

Я заставляла себя смотреть на ее изуродованное тело, не морщиться и не отворачиваться, как это делали Лили и многие другие девочки. Я думала о том, что она заслуживает, чтобы хоть кто-то был таким же храбрым, как она, как будто тогда ее жизнь и смерть не будут напрасными. Наверное, это была глупая идея – всю неделю меня мучили ночные кошмары, – но я все равно рада, что поступила так.

Всякий раз, когда я думаю о ней, мне хочется узнать, кто такой Кобальт. Интересно, знает ли он о том, что с его именем на устах она приняла смерть?

Я снова переключаю внимание на человека из Жемчужины, который заканчивает свою речь и протирает очки шелковым носовым платком.

В этом году от Южных Ворот на Аукцион едут только двадцать два суррогата. Гораздо больше присылают инкубаторы Северных и Западных Ворот. Наш поезд – паровоз цвета спелой сливы с тремя вагонами – выглядит намного меньше и дружелюбнее, чем тот, что увозил моего отца на работу.

Наш главный врач, доктор Стил, жмет толстяку руку и обращается к нам. Все в докторе Стиле длинное и серое – длинный подбородок, длинный нос, длинные руки, седые волосы и брови, серые глаза. Даже кожа у него с сероватым оттенком. Лили как-то сказала мне, что, по слухам, доктор Стил увлекается опиатами, которые как раз и вымывают естественный цвет кожи.

– А теперь, юные леди, – произносит доктор Стил своим слабым голосом, почти шепотом, – пора в путь.

Он взмахивает длинными пальцами рук, и с громким шипением открываются двери вагонов. Суррогаты садятся в поезд. Я оглядываюсь назад и вижу, как Мёрси вытирает слезы, а Пейшенс привычно невозмутима и спокойна. Я вижу витые решетки на окнах дортуара, здания из бледно-розового камня. Вижу лица других суррогатов – девочек, которые вернутся в инкубатор, как только наш поезд тронется, и больше никогда не вспомнят о нас. Мой взгляд останавливается на двенадцатилетней малышке с выпученными карими глазами. Она такая худенькая, явно недоедает; должно быть, новенькая. Наши глаза встречаются, и она скрещивает пальцы на правой руке и прижимает их к сердцу.

Я захожу в вагон, и двери закрываются за мной.

Вагоны такие же безликие, как наши спальни в Южных Воротах.

Окна затянуты фиолетовыми шторами; вдоль стен скамейки, обложенные мягкими подушками сливового цвета. В вагоне нас всего семеро, и поначалу мы неловко переминаемся в просторном купе, не зная, что нам делать.

Но вот поезд трогается, и мы рассаживаемся. Мы с Рейвен и Лили занимаем место в углу. Рейвен раздвигает шторы.

– А нам можно их открывать? – еле слышно спрашивает Лили.

– И что они с нами сделают? – ухмыляется Рейвен. – Расстреляют?

Лили закусывает губу.

Дорога до Жемчужины занимает два часа. Определенности в моей жизни становится все меньше. Пока еще я точно знаю, что поезд повезет нас через Ферму, Смог, Банк и доставит в Аукционный дом в Жемчужине. Я знаю, что там нас поведут в подготовительную комнату, потом в зал ожидания, откуда мы попадем на Аукцион. И все. Что будет дальше – мне уже неведомо. Неизвестность как бескрайний чистый лист бумаги.

Я смотрю в окно, за которым мелькают глинобитные домики, темно-коричневые на фоне бледно-серого неба.

– Смотреть-то на самом деле не на что, согласна? – говорит Рейвен.

Я скидываю туфли и поджимаю ноги под себя.

– Да, – бормочу я. – Но все-таки это наш дом.

Рейвен смеется.

– Ты такая сентиментальная.

Она играет, но я слишком хорошо ее знаю. Она тоже будет скучать по родным местам.

– Как прошел твой День Расплаты? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами, но ее губы плотно сжаты.

– О, прекрасно, моя мама в восторге от того, какой здоровой я выгляжу, какой стала высокой. И думает, что я счастлива в предвкушении поездки в Жемчужину. Как будто я собираюсь на каникулы или что-то в этом роде. А твои?

– А как Кроу? – вместо ответа спрашиваю я. Кроу – это ее брат-близнец.

Она вытаскивает волосы, заправленные за ухо, позволяя им упасть на лицо.

– Мы едва перекинулись парой слов, – бормочет она. – Я думала… вернее, я не думала… – Она снова пожимает плечами. – Похоже, он растерялся, не знал, как разговаривать с суррогатом.

Я пытаюсь вспомнить, что сама думала о суррогатах, когда еще не догадывалась о своей участи. В моем представлении они были какими-то другими, особенными. Сейчас я чувствую себя кем угодно, только не особенной.

И тут Лили начинает петь. Она сжимает мою руку, и ее глаза загораются, когда она смотрит на проплывающее за окном Болото. У нее приятный голос, и она поет популярную в Болоте песенку, всем нам хорошо известную.


Внимайте, милые юные леди,

Мудрым советам поживших на свете…

Песню подхватывают две другие девочки. Рейвен закатывает глаза.

– Тебе не кажется, что сейчас это не к месту? – ворчит она.

– Да, пожалуй, – тихо отвечаю я. Песенки Болота чаще всего о девушках, которые умирают молодыми или бывают отвергнуты своими любимыми, хотя к нам это не относится. – Но все равно приятно послушать.


Ах, любовь – это чудо, любовь – это счастье,

Любовь – красота, покуда свежа.

Но любовь стареет, любовь холодеет

И исчезает, как утренняя роса.

1 ... 7 8 9 ... 77
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Драгоценность - Эми Эвинг», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Драгоценность - Эми Эвинг"