Читать книгу "Экспедиция "Тигрис" - Тур Хейердал"

Судя по всему, иудейская версия истории про Ноя и потоп, известная нам по Ветхому завету, долго передавалась из уст в уста, прежде чем ее за несколько веков до нашей эры записали древнееврейскими буквами. И не исключено, что патриарх Авраам владел грамотой, — ведь он вырос в городе, где письмо в том или ином виде было известно больше тысячи лет. Как бы то ни было, легенда о Ное родилась в давний период истории человечества, до того, как цивилизация из Ближнего Востока распространилась на Европу.

Ковчег в Ветхом завете не европейское, а месопотамское судно. Есть причины предполагать, что общее для иудейской и мусульманской религий предание о потопе было принесено в Средиземноморье выходцем из Ура, Авраамом. Его племя прошло в своих странствиях через Ассирийское царство на севере Двуречья и, скорее всего, задержалось там на какой-то срок. Тогдашние ассирийцы тоже хорошо знали историю о потопе, погубившем большую часть человечества. В огромном архиве ассирийского царя Ашшурбанипала, насчитывающем десятки тысяч плиток, есть, в частности, впервые прочитанный в 1872 году подробный рассказ о всемирном потопе. Сходство этого рассказа с иудейской версией настолько велико, что они, несомненно, восходят к общему источнику. Поскольку ассирийцы унаследовали свою письменность и мифологию от шумеров, а иудеи, по их утверждениям, вышли из бывшей шумерской столицы Ур, естественно искать этот общий источник в Шумере.

В ассирийском тексте имя старца, построившего корабль для спасения человечества, не Ной, как в иудейской версии, а Ут-напиштим; однако оба имени, скорее всего, аллегорические. Далее, у ассирийцев вместо единого иудейского бога Яхве видим бога моря Энки. По ассирийской версии, историю о всемирном потопе рассказал одному из их предков в Дильмуне сам венценосный кораблестроитель Ут-напиштим. Будто бы бог морей проникся к нему расположением и открыл тайный заговор других богов, задумавших утопить весь род людской. Тот же бог морей научил Ут-напиштима построить большой корабль и взять на борт родных и приближенных, а также свой скот. Царь послушался совета и построил корабль:

«На седьмой день корабль был готов. И чтобы облегчить спуск на воду, были разложены катки вверху и внизу на две трети... Нагрузил я его всем своим достоянием, нагрузил его всем своим серебром, нагрузил его всем своим златом, нагрузил его всем своим племенем. Взял на борт всю семью и слуг моих, и скот, и степных зверей, и всех мастеров я взял... Кормчему судна Пузур-Амурри вверил я корабль вместе с грузом».

Шесть дней и семь ночей заливала землю вода, и на седьмой день корабль пристал к вершине горы в Верхнем Курдистане — в том самом краю, где Ной, в предании иудеев, пристает к горе Арарат. В ассирийском тексте с корабля выпускают сперва голубя, потом ласточку, и обе птицы возвращаются; лишь после того, как не возвратился выпущенный ворон, царь понял, что воды спадают, можно без опаски сходить на сушу вместе с племенем своим и скотом. Покинув корабль, люди принесли жертву богам, и те обещали никогда больше не карать все человечество за грехи нескольких людей. Любопытно, что в ассирийском тексте спасшимся от потопа боги повелевают поселиться «при устье рек, в отдаленье». Для жителей Ассирии это означало устье Тигра и Евфрата, где находилась некогда страна шумеров. Другими словами, по ассирийской версии, возродившееся человечество сначала заселило берег Аравийского залива и болотный край в Южном Ираке.

Тем интереснее узнать, что говорили по этому поводу сами шумеры. Их версия была обнаружена археологами Пенсильванского университета. В Ниппуре, к северо-западу от слияния двух рек, раскапывая огромный шумерский зиккурат — столь характерную для древних городов Двуречья ориентированную по солнцу ступенчатую пирамиду с храмом на макушке, — они натолкнулись на обширную библиотеку. У подножия пирамиды лежало 35 тысяч плиток с письменами, и на одной из плиток удалось прочесть исконное шумерское предание о всемирном потопе.

В отличие от более поздних ассирийской и иудейской версий, у шумеров спасенные после потопа не высаживаются на какой-то горе внутри страны, а сперва заселяют находящийся за морем на востоке Дильмун, откуда боги затем приводят их на новое место жительства в устье двух рек.

Ясное указание на то, что ассирийский текст представляет собой вариант более древнего шумерского оригинала, специалисты видят в том, что в обоих случаях спасителем рода людского изображен шумерский бог морей Энки. В роли избранника, которого бог учит построить большой корабль для своего спасения, у шумеров также выступает благочестивый, богобоязненный, кроткий правитель некоего царства, но зовут его Зиусудра. К сожалению, часть плитки с описанием того, как Зиусудра строил свой корабль, не уцелела; во всяком случае, судно было достаточно большим, чтобы вместить не только людей, но и скот. После того как все взошли на борт, воды семь дней и ночей заливали землю, «и могучие волны бросали огромный корабль», пока Уту, шумерский бог солнца, наконец не явил свой лик и не осветил небо и землю. Тут Зиусудра распахнул окно и простерся ниц перед богом. Затем он поспешил принести в жертву быка и овцу; очевидно, Зиусудра, в отличие от Ноя, захватил с собой больше одной пары животных. Правда, зато он не брал на борт диких зверей. Как видим, в ходе тысячелетий исконная версия о спасшихся людях, которые везли на судне только домашний скот, видоизменилась, и Ной выступает уже в роли спасителя диких животных.

Самое важное для меня во всех трех вариантах — большие корабли. В каждом случае говорится о домашних животных, о том, что до потопа существовали города и царства, но нигде не сказано, чтобы человек и его скот спаслись от воды на какой-то высокой пирамиде или башне.

Пять тысяч лет назад из рук писцов вышли древнейшие известные нам фрагменты письменной истории. Истории, которая начинается с того, что после великой катастрофы люди и скот высаживаются с большого корабля в Дильмуне, откуда, опять-таки морским путем, прибывают в Ур в Двуречье. Досадно, что не сохранилась часть древнешумерской плитки с описанием строительства корабля, но поскольку Зиусудра и Ут-напиштим суть два имени одного и того же венценосного кораблестроителя, мы можем в своих умозаключениях опираться на ассирийскую версию. В древнейшем известном нам героическом эпосе ассирийский поэт отправляет своего героя, царя Гильгамеша, на корабле в страну предков Дильмун, где, как уже говорилось, царственный долгожитель Ут-напиштим рассказывает ему свой вариант истории о потопе. Назвав себя сыном царя Убар-Тату, правившего в Шуруппаке до всемирной катастрофы, Ут-напиштим затем в поэтической форме воспроизводит слова бога морей, который повелел ему строить корабль:

«Камышовый дом, камышовый дом. Стена, стена. Слушай, камышовый дом! Слушай, стена! Шуруппакиец, сын Убар-Тату. Разрушь свой дом и построй корабль!»[5]

Естественно, разрушив камышовый дом, можно было построить только камышовый корабль. Это согласуется и с иудейской версией, где Ною предписывается: «Сделай себе ковчег с ребрами кипарисовыми, покрой его камышом и осмоли внутри и снаружи»[6].