Читать книгу "Кошмар с далекой планеты - Эдуард Веркин"

До поселка художников было совсем ничего, километров тридцать, наверное, можно пройти пешком, но Аврора ленилась. Или порулить в очередной раз ей хотелось, на нее периодически наваливались комплексы большой начальницы, и Аврора реализовывала их такими мелкими и жалкими способами. Сосредоточенно ворочала рулем и сверялась с навигатором. Я дремал. Или грыз семечки с независимым видом. Или беседовал с Авророй о разных важных вещах.

О ботфортах, например.

– Видишь ли, дорогая Аврора, – говорил я. – У каждого уважающего себя буканера должны быть ботфорты. Знаешь ли ты вообще, что такое ботфорты? Это такие сапоги. Выше колена. Из грубой буйволиной кожи. Со шпорами. Все пираты носили только ботфорты, их образ прочно вошел в фольклор и в мировую художественную культуру. Была даже раньше такая старая каперская песенка «А ну-ка, убери свои ботфорты…» А как ходишь ты? Какие-то жалкие пневмокеды… Какие-то убогие шортики! Тебя бы в этих шортиках к настоящему пиратскому бригу на милю бы не подпустили! Настоящий буканер носил ботфорты и только ботфорты! При первом же случае ты обязана застрелить буйвола и сшить из него ботфорты! И мне, и себе!

Или о курении.

– Видишь ли, драгоценная Аврора, поголовно все пираты курили. Или трубки, или сигары. Сигары лучше, потому что с ними меньше возни, взял – и закурил. Поэтому нам надо срочно начинать курить. В кают-компании есть небольшая оранжерея, там можно выращивать табак. Правда, с семенами у нас проблемы, где их найти, я пока не знаю, но достану. У меня есть старые связи. Табак вырастет, потом мы завялим его в реакторном отсеке, потом ты будешь из сушеных листьев сворачивать настоящие сигары. Сорт назовем «Aurora Annihilation» – лучшие сигары во всем мире! Возможно, мы даже возродим в человечестве страсть к курению! Сейчас же мало курят, ну, какие-нибудь разве что геологи-гляциологи, а начнут опять все. Поголовно! Курить снова станет модным! Все станут курить, кашлять желтой слюной и каждый год клонировать себе новые легкие, зубы, пищеводы и желудки! И все станут курить только «Aurora Annihilation»! И ты будешь сидеть – и сворачивать, сворачивать, сворачивать сигары, ввергая мир в хаос! Вот это протест! Это тебе не разграбление Женевской библиотеки! Ты знаешь, что в двадцать первом веке от курения погибало гораздо больше людей, чем от войн? А ты все по мелочи как-то работаешь…

Или о татуировках.

– Видишь ли, милая Ави, у каждого уважающего себя пирата должна быть татуировка. Это такой рисунок на коже. Я могу запрограммировать особым образом медицинского бота, и он сделает тебе татуировку. Можно на спине, можно на руках, можно на ногах. Но я бы тебе рекомендовал на голове. У тебя совсем лысая голова, и кожа на ней такая хорошая, гладкая. Я бы советовал тебе вытатуировать скорпиона. Или тарантула. Или псевдокреветку Лайта, у нее такая зверская наружность! Или лучше крейсер «Аврору»! Был такой исторический корабль, ты в курсе?

Аврора была не в курсе.

– А что, идея с крейсером мне больше всего нравится, идешь ты по городу Сорокопужску, а на голове у тебя крейсер! Это могуче! А потом, когда тебе надоест пиратствовать и ты решишь выйти замуж и родить детей, то тебе ее даже сводить не надо будет – волосы на голове просто вырастут – и все дела. Была татуировка – нет татуировки.

Аврора на все эти мои рассуждения почти никак не реагировала, тренировала терпение. Учится держать себя в руках, подумал я, и тут же прочитал ей небольшую лекцию о настоящем пиратском терпении.

– Настоящий пират терпелив, как кобра, подкарауливающая добычу. Когда человека принимали в пираты, он проходил обряд посвящения. Среди новеньких выбирали самого старшего и сажали его в бочку с пометом чаек и тухлой рыбой, в которой он должен был просидеть три дня. И лишь после этого он считался настоящим пиратом. Вот и нам без посвящения не обойтись. Ты, кажется, на полтора года меня старше?

– Помолчал бы, – недобро посоветовала Аврора.

– Да ты совсем уже древняя, – рассмеялся я. – Ты просто старуха Изергиль какая-то, тебя с утеса надо сбросить. Или в это… в жерло вулкана.

– Я же говорю – помолчал бы!

– Ну, как ты говоришь! Разве настоящие пираты так говорят? Они говорят не «помолчал бы», они говорят «заткни глотку». Или «заткни пасть». Или просто «заткнись, мокрица». А ты что? Нет, это никуда не годится, это детский сад. Давай скажи.

– Что сказать?

– Скажи: «Заткнись, скотина!» Ты же умеешь, я знаю!

Аврора молчала.

– Ну что же?!

– Я… не могу…

– Почему не можешь? Раньше ведь могла, а теперь?

– Не могу…

– Ну, как знаешь. А вот лично я сдерживать себя в проявлениях не намерен. Настоящие пираты ругаются, плюют и рыгают.

– Что?

– Рыгают, – я набрал воздуха и рыгнул.

Трубно и протяжно, как олень в брачный период.

Аврора отвернулась.

Так ей и надо, подумал я с удовольствием. Сама все это пиратство придумала, пусть теперь видит, каково это.

В реальной жизни. По-настоящему. Без прикрас.

– Ты тоже учись, – посоветовал я. – Это очень полезно. Вот когда поймают тебя агенты Карантинной Службы и начнут допрашивать, ты им только рассмеешься в лицо. А потом рыгнешь. Вот так.

И я рыгнул еще протяжнее, в полтора оленя.

– И они со стульев попадают, агенты. А ты их обезвредишь своей мускулистой ладонью!

– Прекрати, пожалуйста, – попросила Аврора. – Это выглядит жалко.

– Почему жалко? Даже наоборот…

– Прекрати.

– И это еще не все, – я совсем не хотел прекращать. – Настоящий пират не моется в душе. Настоящий пират не расчесывается, впрочем, тут у тебя все в порядке. Настоящий пират не чистит зубы и ковыряется в носу! Настоящий пират рыгает, громко и пронзительно!

– Ты уже показывал!

– Нет, это я еще в полсилы, сейчас покажу как по-настоящему…

– Ты… – Аврора дернула за руль, и лодка вильнула вправо. – Ты… Ты просто омерзителен!

– Настоящий пират и должен быть омерзителен. В противном случае он не пират, а подделка! Вот смотри…

Толчок получился неожиданным. То есть совсем. Только я собрался показать своей спутнице, как ведут себя настоящие пираты, как меня толкнуло в ноги, и я оказался в воздухе. Полетел, как пуля из рогатки. Как мой младший брат Владимир. Рядом летела Аврора, но не красиво и благородно, как я, а кувырком, неприлично. С перепуганным лицом.

Воткнулся в воду, всплыл, почувствовал под ногами землю. Мель. Мы напоролись на мель. Или на камень, зря я подумал о камнях, сила моей мысли просто горы сворачивает…

Рядом из пучин показалась лысая голова Авроры.

– Это все из-за тебя! – Она сжала кулаки. – Это все ты виноват…

– Это не я виноват, это виноваты чьи-то кривые руки.