Читать книгу "Каратели - Александр Шакилов"

У меня был только один ответ на эти вопросы. В вотчине Кажана гостит человек (или группа людей), которому заблаговременно, до выхода в Зону, надо познакомиться с особенностями поведения мутагенной фауны. Но кабан случайно вырвался из клетки, и его пришлось пристрелить из снайперской винтовки Драгунова.

Перед глазами встала картинка: плац, тела, лужи крови… Я покачал головой: все у нас через тыл. Могли ведь сетку двойную сделать, а еще лучше тройную? Да, могли, но не сделали! Кто-то схалтурил, а в результате пострадали люди…

Наверное, я чересчур расслабился, думать вредно. Стоило отвлечься, шагая по коридору, застеленному ковровой дорожкой, как мне сразу же двинули прикладом в затылок. Ну, Гримов, вот сволочь!..

Падая, я почувствовал, как что-то холодное обхватило мою шею. Что-то мерзкое и смертельно опасное.

Милена, всплыло вдруг имя. Ну почему я вспомнил о тебе именно сейчас?…

Глава 3 МЕСТЬ

Подумаешь, в детстве я дергал ее за косы. Если вам одиннадцать лет, а перед вами сидит прелестное существо с голубыми глазами и косой до попки, разве можно удержаться от того, чтобы разок-другой не тронуть пахнущие шампунем волосы?!

— Алла Семеновна, а Краевой опять! — Голос у Милены ломкий, плаксивый.

— У-у, ябеда-корябеда, соленый огурец, на полу валяется, никто его не ест!..

— Краевой, встань! — Голос у географички Аллы Семеновны громкий, властный.

Она учила еще мою мать, поэтому слыла большим авторитетом в нашей семье.

Я тут же вскочил, всем своим видом выражая готовность понести заслуженное наказание. И даже схватил дневник, чтобы по первой же отмашке ринуться к учительскому столу.

— Краевой, подготовь-ка к следующему уроку доклад о высокогорном озере Титикака. В качестве наказания за поведение.

Класс дружно прыснул в кулаки — топоним показался жутко смешным.

— А что вы смеетесь? Есть такое озеро. — Алла Семеновна указательным пальцем переместила очки на лоб. — И Краевой нам о нем расскажет. А чтобы Краевому одному не скучно было готовить доклад, ему поможет… Милена.

Я от удивления даже рот открыл. И в этот момент задребезжал звонок. Радостный, я выскочил в коридор — Алла Семеновна так и не попросила мой дневник! Мать меня не накажет, отец не отругает!

Лучше бы все обошлось дневником. Тогда бы много лет спустя я не угодил в тюрьму, а оттуда — в Зону.

Но разве мог об этом знать одиннадцатилетний мальчишка?

* * *

Настойчиво трезвонил телефон. На том конце провода явно не собирались сбрасывать вызов.

— Алло… Да. День добрый… Да. Сейчас позову этого оболтуса. — Батя подмигнул мне: — Тебя.

Я подошел, взял трубку и услышал голос. Ее голос. Она сказала:

— Привет. Нам на завтра доклад надо подготовить. Об озере Титикака. Забыл?

Если честно, у меня это озеро напрочь вылетело из головы.

— Нет. Не забыл.

— У нас дома Интернет. Поищем инфу?

Впервые девочка приглашала меня в гости. И не просто девочка, но первая красавица класса, а то и школы. По крайней мере, для меня никого красивей не было. Во рту у меня пересохло. Я с трудом выдавил из себя:

— Ага.

— Через час, — сказала она и положила трубку.

Ровно через час — специально засек время — я стоял у обитой дерматином двери и топтался в нерешительности. Звонок выдал трель соловья.

— Входи. Раздевайся, — улыбнулась Милена, и я сразу же оттаял.

Я так осмелел, что даже поинтересовался:

— А где твои родители? И где мы будем готовиться к докладу?

— Родители на работе, — нехотя ответила она. — Мы пойдем в папин кабинет, я ключ взяла. Там компьютер стоит.

В полосе ее прозвучала какая-то особая интонация. И мне бы заострить на этом внимание, но я… У меня, мальчишки, тогда еще не было опыта общения с роковыми женщинами.

— А можно? — спросил я. — Отец ругать не будет?

Она скривилась так, будто ее заставили съесть полкило лимонов.

Дверь в кабинет располагалась за шторами, которые нависали над ней, словно саван. При виде этих штор меня охватила тревога. Я не мог объяснить, что не так, но чувствовал: за дверью притаилось какое-то зло. Там — опасно.

— Слушай, а может, не надо? — робко предложил я. — Пойдем лучше погуляем. На углу есть отличное интернет-кафе.

— Нам надо сделать доклад! — Голос Милены звякнул сталью, голубые глаза превратились в две маленькие льдинки. Прям как в сказке о Снежной Королеве.

Она повернула ключ в замке и резко распахнула дверь:

— Входи!

До сих пор понять не могу, почему я послушался ее. Заворожила она меня, что ли? Я шагнул в кабинет, и дверь за моей спиной захлопнулась.

Я аж подпрыгнул на месте от неожиданности.

А потом началось нечто несусветное. Под потолком взвыла сирена, на оконный проем упали стальные жалюзи.

Развернувшись, я ударил плечом в дверь, но та не поддалась. Милена закрыла ее на ключ. Подлая девчонка! Когда я выберусь отсюда, разговор у нас будет короткий. Да и о чем разговаривать с человеком, который заманил тебя в ловушку? Я сразу сообразил, что попал в беду.

Я в чужой квартире, в кабинете, который оборудован сигнализацией. Решат, что я вор. И кому какое дело, что я ничего не взял? Я попался. Скоро сюда явятся сотрудники правоохранительных органов. Или амбалы из охранного агентства. И еще неизвестно, что для меня хуже… Мне вдруг стало так жаль себя, что слезы брызнули из глаз.

Сирена выла высоко под потолком. Она издавала ужасный звук, способный довести до умопомешательства. А еще она слепила меня яркими вспышками. Каждая вспышка на миг освещала комнату, к боковым стенам которой крепились стеллажи; на стеллажах стояли банки. Затем наступал миг тьмы, скрежета и воя. И снова вспышка, и опять тьма…

Я заметил какое-то движение в углу и вроде бы услышал, как разбилось стекло. Но я вовсе не был в этом уверен. Что не удивительно при таком-то шуме…

Вряд ли тогда я рассуждал именно так. Память запросто может сыграть со мной в поддавки. Но что-то очень похожее я испытал. И уж точно мне не понравилось увиденное на полках.

Сначала я подумал, что это маринованные огурцы, помидоры или грибы-маслята. А то и варенье. Обожаю варенье. Особенно — клубничное. Моя мама каждый год закатывала в банки на зиму много всего. Вот мне и стало интересно, чего это отец Милены в рабочем кабинете консервацию разместил.

Я шагнул к стеллажу и подвинул к себе первую попавшуюся под руку банку. Вспышка осветила ее содержимое. Я закричал, но крик мой заглушила сирена. Отшатнувшись, я сбросил банку на пол. Банка разбилась, залив ковер формалином или спиртом, или в чем там хранят препарированных животных. По ковру покатилась голова какого-то жуткого чудовища, у которого вместо рта были присоски, как у осьминога.