Читать книгу "Моя жизнь среди евреев. Записки бывшего подпольщика - Евгений Сатановский"

Ну, и уж коль скоро речь зашла об изгнании сефардов, вспомним еще две майсы. Одна – очень печальная. Португальских евреев изгнали позже, чем испанских, но большого счастья это им не принесло. Поскольку для того, чтобы спасти от ада души их некрещеных детей, этих детей у них отобрали. И, как известно из хроник, разослали – всех или за некоторыми исключениями, об этом история умалчивает, – по отдаленным колониям. Поскольку форпосты цивилизации нужно было заселять. Сколько из них погибло по дороге, тем более что тогда и крепкие телом моряки имели немного шансов вернуться домой живыми, неизвестно. Известно, что среди мест ссылки упомянут адрес под названием Кабо-Верде. Дыра, как тогда говорили, в заднице у дьявола. Остров у побережья Западной Африки. Центр португальской работорговли. Гиблое место. Известно также, что местный гарнизон потом неплохо развлекался, прикармливая этими детьми водившихся там в изобилии крокодилов.

Понять гарнизонных можно. Скука. Глухая провинция. Развлечений ноль. Местное население плохо годится для чего угодно. Рабы и то плохие – отлынивают от работы, крепость строят из-под палки. Эпидемии. Мерзкая еда. Отвратительный климат. Сырость. А тут такая удача. Забавно же. Благо дети, кто выжил в пути, из состоятельных семей. Одно удовольствие на таких притравить крокодила. Тоску по родине развеять. Пари заключить.

А что еще с ними делать, если работать они пока не могут и, пока смогут, все равно в большинстве своем помрут? Турниров нет, корриды нет, собачьих боев нет, петушиных нет. Всего развлечений – церковные праздники, так ведь и собора нет. Молись в полевых условиях. Когда еще выпадет простому человеку в жизни такая удача? Почувствовать себя господином не над неграми, с которыми и так все ясно, а над теми, к кому его еще недавно и близко бы не подпустили? Ну и, понятно, открывается перспектива и других развлечений. По потребности. Благо педофилия только в современном мире преступление, а во времена, о которых идет речь, что в метрополии, что в колониях не очень поняли бы, в чем проблема.

К чему была рассказана история про Кабо-Верде и еврейских детей – именно с этого острова происходит знаменитая в мире и популярная в России певица Чезария Эвора. И если кто-нибудь полагает, что распространенная на острове традиция бесконечно печальных песен, мелодии которых зело приятны для европейского уха, ведет происхождение от заклинаний местных колдунов, он сильно ошибается. Как и блюзовые мелодии, распространенные в соседней Анголе, которая несколько веков была португальской колонией. Желающие могут сравнить, послушав, как местные мганги вызывают духов предков. Или хотя бы дождь.

Напоследок, чтобы добить тему португальских евреев, еще кое-что. Помимо широко известного среди специалистов по еврейской ономастике – происхождению фамилий – факта, что Раппопорт – это потомок «рабби, родом из Португалии». Как, впрочем, все Гальперины из немецкого Альперна, Бруны из чешского Брно, а Сатановские – из Сатанова, расположенного на границе между Речью Посполитой и Оттоманской Портой. Среди литературных героев есть один, относящийся именно к тем, о ком говорим мы здесь и сейчас. Имя его в России и Франции известно всем. Да и в других странах тоже. Персонаж как раз из португальских евреев. Точнее, из тех их потомков, предки которых, спасая жизнь своим семьям, приняли крещение.

История марранов хорошо известна и многократно описана в художественной литературе. В советское время можно было почитать хотя бы Райдера Хаггарда. Его «Прекрасная Маргарет» как раз про это – спасибо двадцатитомнику «Библиотеки приключений». Номер тома не помнится, книги под рукой нет, но обложка была нежно-голубая. Там еще были «Копи царя Соломона». Так вот, персонаж этот – Портос.

Прототипом оного, как честно написано в массе предисловий и послесловий – кто бы их читал, – был исторический персонаж. И звали его Исаак де Порто. Что делает ясным как слеза младенца характер персонажа, блистательно описанный Дюма. Его погоню за женитьбой на г-же Кокнар. Его страстное желание стать бароном. Фанфаронство. И прочие качества, не отличавшие его от еврейско-французских нуворишей времен Дюма-отца и «новых русских евреев» наших дней. Причем с именем прототипа все понятно. С фамилией тоже. Непонятно, что он, а точнее, его ближайшие предки с их сомнительным дворянством забыли во Франции.

Вопрос сей прост, как реакция кошки на валерьяновые капли. Спустя сотню, две сотни, три сотни и более лет после 1492 года в Испании и всех последующих перипетий обращения евреев в христианство на полуострове, их потомки дружно делали из Испании и Португалии ноги. Или, говоря попросту, эмигрировали. Бежали они преимущественно в протестантские Голландию и Англию, воевавшие с Испанией (а порой и с Португалией) и не подчинявшиеся Риму. Оттуда их не выдавали. А уже после, кто вернувшись в иудаизм (в основном в Голландии), кто нет, – разъезжались по всему свету.

Вследствие этого, в частности, в России при Петре I в списках тогдашней номенклатуры появились Шафировы, Девиеры и прочий полезный императору народ. По дороге некоторые застревали во Франции. Инквизиция там, в принципе, присутствовала, но занималась гугенотами, вольнодумцами и прочими внутренними проблемами. Потомки новообращенных иностранцев, тем более враждебных французскому соседу и старинному противнику Испании, ее интересовали мало. Так что Дюма, конечно, историю переписывал как хотел, но много чего успевал в ней подметить тонко и точно. Сегодняшние читатели, не будучи знакомы с описываемой им эпохой, этого уже и не уловят. Что жаль.

Но такова судьба всякого гения. Потомки часто не могут оценить его наследия по заслугам. Автору запомнилось, как на организованном крупным российским фондом вечере, посвященном юбилею Крымской войны, один капитан какого-то высокого ранга высказался о «Войне и мире» графа Льва Николаевича Толстого. По-старому был он замполит Черноморского флота, а как это называется по-новому, автор не упомнит. Высказался он прямо, жестко и нелицеприятно. В смысле необходимости борьбы с низкопоклонством перед Западом на примере этой «на первый взгляд патриотической» эпопеи. Поскольку ее открываешь – и много чего по-французски написано. Пока до русского текста дойдешь… И ведь не шутил.

Бедный Толстой. Мог ли он представить, что спустя век после его смерти офицеры русского флота не только не смогут свободно читать по-французски, но и само знание иностранных языков будут воспринимать как вражескую провокацию. И ведь сказать выступающему, что с точки зрения тех, кому было посвящено мероприятие, – не только генералов или офицеров, но и низших чинов времен Крымской войны, – никакой он не офицер, а быдло, на конюшне недопоротое, было никак нельзя. Обиделся бы. Так что куда уж нам сегодня копаться во французских бестселлерах всех времен и народов…

Правда, описанная выше португальская коллизия в реальной жизни дала куда больше интересных историй, чем анекдот с происхождением Портоса. Поскольку жгли на Иберийском полуострове изрядно и до первой трети ХIХ века аутодафе были частью городской культуры развлечений, народ шифровался как мог. Автор плохо знаком с историей насильственно крещенных мавров – «морисков», но жизнь мусульман после падения Гранады складывалась не лучше, чем у евреев. Эта категория населения, однако, могла рассчитывать на куда более легкие пути отхода. Под боком было североафриканское побережье с испанскими Сеутой и Мелильей. Турецкие войска не только стояли под Веной – граница Оттоманской империи была в двух шагах от Венеции, и вообще половина Восточной Европы была Турцией. Отелло, помнится, был венецианским мавром.